Былина железных душ - Вячеслав Ларин

– Да ты хитёр! – прорычал асилк. – Но ничего, и не таких я побеждал в подобной игре, побеждал и лешаков! – и он начал хвастаться, кого он только не побеждал. – Было дело, даже самого Всеведа одолел я загадками. Да он ускользнул от меня, сказав, будто идёт за выкупом, а сам схоронился в Стоячем Лесу. Ладно, вопрос второй, а он посложнее первого: что крепче – железо или камень?

Беленир пораскинул мозгами, да ничего у него не вышло. Тогда принялся гадать Всесвятлир. Очень упорно пытался он постичь смысл вопроса и постиг, при том довольно быстро.

– Камень крепче для защиты, – ответил он, – крепость из него век стоит, а железо ржавеет и становится трухою! Железо крепче для войны – каменный топор тяжёл и может сломаться, а железный остёр и выдержит многие битвы. Что, великанище, думал мы так глупы, что не найдём ответ на такой лёгкий вопрос? Твои знания – не тайна для нас.

– Это ещё только разминка для ваших ушей, – рассмеялся злобно асилк, хотя было видно, что он неприятно удивлён догадчивостью витязей, – а теперь я задам самый отменный вопрос. Повторять его я не буду, посему слушайте сейчас повнимательней. Ежели его не разгадаете, то вам будет худо. Что ж, вот он, третий мой вопрос: у деда моего прадеда был отец, у того отца внук, у внука правнук, кто тот правнук мне? – притом всё это асилк произнёс как скороговорку.

Этот вопрос ошеломил всех витязей: они в изумлении переглянулись и стали думать да гадать, но ответ не приходил им в головы, не являлась разгадка хитроумная.

– Сложно, сложно! – покачал головой Всесвятлир, пытаясь потянуть время для дум.

– А вы думали, что третий вопрос будет так же лёгок, как и первые два: первые два обнадёживают, а третий лишает надежды! – проворчал хрипло асилк, покачивая своей огромной головой. – Я очень хитёр, потому по доброму обычаю решил поиздеваться над вами. На этот вопрос ещё никто не нашёл ответа, ведь ответ на него можно искать только полчаса. Время уже давно идёт и треть срока улетела будто птица, а вы ничего так и не придумали! И сразу хочу сказать, чтобы вы не горевали на свою глупость – ни один человек не познает больше, чем ему отмерила природа. Ваши познания не могут быть безграничны, потому не печальтесь, если не найдёте ответ и окажетесь моим обедом!

– Мы его найдём! – заявил Беленир и собрался с мыслями. Через пять минут он выговорил:

– Дед моего прадеда – это, – он замолчал на несколько мгновений в раздумьях, – мой прапрапрадед.

– Уже хорошо, – одобряюще молвил Брисинор.

– Но что было в вопросе дальше, вы запомнили? – спросил Беленир: он страшился, что не только он, но и его товарищи славные позабыли вопрос.

– По-моему у деда моего прадеда был дед! – сказал Всесвятлир.

– Не дед был у деда прадеда, а отец! – перебил его Брисинор, видно, более внимательный.

– Да, отец! – подтвердил Всесвятлир.

– Отец прапрапрадеда – это прапрапрапрадед! – молвил Беленир уверенно.

– Но кто тогда внук прапрапрапрадеда? – спросили вдвоём Всесвятлир и Брисинор, а асилк тем временем засуетился: никто прежде не отгадывал этот вопрос, а Беленир был на верном пути.

После недолгих раздумий он выговорил, на этот раз менее уверенно:

– Это прадед, вроде бы.

– Нет, не прадед! – прервал его речь Всесвятлир, гордо подняв свою голову, уже мня себя спасителем своих друзей. – Это прапрадед, ведь сын прапрапрапрадеда прапрапрадед, а внук тогда прапрадед! – после этих речей в головах у всех витязей словно бы помутилось и их накрыло таким же туманом, как тот, который простыней седою скрывал лицо злобного великана. И только после того, как муть усталости сошла с лиц витязей, а великан уже отсчитывал последние мгновения, Брисинор сказал:

– Кто же мне правнук прапрадеда? А мне правнук прапрадеда будет отцом! – воцарилась тишина: великан не знал, что сказать, ведь он поклялся, что пустит живыми всех витязей на волю, а нарушать клятву он не желал, ибо это было в те времена тяжким позором, и клятвы уважали даже великаны. Только лишь некоторые жестокосердные змии могли их презирать.

Седина тумана, тем временем, рассеялась, оставив от себя лишь приятную дымку голубого цвета. Тут-то путники наши и увидели, что находятся на небольшой поляне, а всюду мелькают как каменья цветы пёстрые, словно бы разбросанные в спешке по полю неведомым хозяином зелёных лугов. Поляна со всех сторон была укутана в сосновые рощи. И сосны взметались в синь неба пушистыми кронами, а их стволы рдели как драгоценные яхонты. На западе, за этими соснами, был всё ещё слышен беспокойный говор волн; на юге журчали потоки порожистой Синегривки, сбегавшие водопадами в самое синее-пресинее море. Асилк всё сидел, подперев свою голову тяжкую худыми руками. Он был напряжён. Наконец он вымолвил своё слово:

– Больше, чем камней у гор, больше, чем цветов в воде цветущих – вот столько много лет проспал я, ежели не больше. Ожидал я, что не отгадаете вы вопросы и смогу я насытиться вволю! – и тут воины потянулись к своему оружию. – Как видно вы, люди, поумнели. Задайте мне загадку, хочу испытать свои силы, но только одну загадку, не иначе.

Беленир, недолго думая, загадал первую попавшуюся на ум:

– Стоит дед над водою, колыхает бородою!

– Хороша загадка, не слыхивал такой! – прокряхтел асилк. – Надо подумать как следует. Хм, хм, хм, хм! Наверное, много загадок набралось, пока я спал…

– Быстрее, мы спешим! – молвил Брисинор.

– Камыш-ш-ш-ш! – зашипел великан. – Что ж, угадал я вашу загадку: не больно уж и хороша она оказалась. Но я голоден, так что убирайтесь с моих очей, пока я не передумал отпустить вас. Вы победили меня в состязании по доброму обычаю: теперь должно поискать мне другой пищи. Оленя или вепря надобно попробовать. Пока я спал они хоть не перевелись на белом свете?

– Нет, не перевелись! – ответствовал Беленир настороженно. – Их, должно быть, полно в этих лесах! – и он обвёл рукой боры сосновые да еловые заросли.

– Хорошо! – сказал спокойно великан, почесав затылок. – Что ж, уходите и быстрее, покуда голод не взял надо мною верх! – и он обхватил руками дуб столетний, давным-давно появившийся в краю сосен и елей, и, собрав все силы, выкорчевал его, ибо тот оплел своими корнями его ногу.

Распрощавшись с асилком, путники поспешили на восток, ибо посчитали, что туда им и надобно, ведь на севере стояли уже города берегинов, к югу и западу же Брегокрай кончался.

– Худое видели, хорошее увидим! – сказал Всесвятлир.