Экспоненциальный дрейф - Андреас Эшбах

— Ремонт? Ничего себе! А можно спросить, когда это было? При мне никакого ремонта не проводили.

— Вроде бы в 1998-м. — Ирэна вздохнула. — В ноябре.

— Прекрасно. И с тех пор этот хлам стоит здесь? — Лембек открыл пыльные дверцы шкафа. — Ну, вы даете, даже вещи из шкафов не убрали! — Он достал рубашку, которая когда-то была белой, но после четырех лет в подвале могла бы служить только в качестве изначального реквизита в рекламе стирального порошка, и сунул ее под нос медсестре. — Вот. Наверняка когда-то принадлежала больному. Как вы думаете?

Ирэна взяла рубашку, внимательно ее рассмотрела и узнала вышитую на ней монограмму. К ним нечасто попадали пациенты с монограммами на одежде.

— По-моему, это рубашка господина Абеля, — сказала она, — который в прошлом году вышел из длительной…

— Я знаю, кого вы имеете в виду. Запакуйте и отдайте рубашку в администрацию, — пускай отправят ему. — Лембек махнул рукой, указывая на шкафы и коробки. — А это надо убрать. Вынести отсюда и распорядиться, чтобы все отвезли на свалку.

Ирэна Кочич неуверенно повертела в руках скверно пахнущую рубашку.

— Не знаю. Может, ее лучше выбросить? Посмотрите, здесь еще пятна от крови, их уже не отстираешь. И на манжете что-то написано ручкой.

Они рассмотрели внутреннюю часть левого рукава. Неразборчивыми буквами было написано: Ко-аирин.

Лембек пощупал ткань.

— Ну нет! Это безбожно дорогая рубашка, высшее качество. Отдаст в химчистку, и будет как новая. Отправьте ему, он наверняка обрадуется. — Директор клиники еще раз взглянул на надпись. — Что бы это значило?

Глава тридцать шестая

— Саудовская Аравия. — Лутц Фейдлер покачал головой. — По-моему, это шейхи и нефть. Никак не могу поверить, что они еще и в футбол играют.

— Потому что ты ничего не понимаешь в футболе! — ответил Ив Леманн и с шумом поставил на стол бутылки с минералкой. Была половина второго, и они посчитали, что еще слишком рано для пива. — Саудовская Аравия — трехкратный чемпион Азии. Я, конечно, ничего против наших ребят не имею, но деньги бы на их победу не ставил. — В телевизоре комментаторы обсуждали кадры, обычные для начала матча чемпионата мира по футболу. — Я вообще не могу поверить, что ты пришел: ты ведь всегда равнодушно относился к футболу.

Лутц заерзал в кресле.

— Да ладно. Ты, может быть, еще помнишь, что завтра наш самый важный день. До этого я просто хочу насладиться нормальной жизнью. — Он взял из вазочки пару соленых кренделей. — Я только боюсь, как бы наши инопланетяне не были преданы забвению среди всего этого футбольного безумия.

— Я тоже недавно об этом подумал, — согласился Леманн. — Мы выбрали не самое подходящее время. — Они могли спокойно говорить, потому что жена и дети Ива отправились в бассейн. — Назначать другую дату, наверное, уже поздно, да?

Лутц посмотрел на Леманна как на сумасшедшего.

— Слушай, Ив, кончай! Только за этот вопрос тебя стоит отстегать плеткой. Все пакеты данных выстроены на расположение звезд 3 июня 2002 года. И я уже ввел их в программу. Теперь все, ни шагу назад. Либо мы действуем в понедельник, либо все начинаем сначала! А это нам уже знакомо, не так ли?

Вопрос поднимался не в первый раз, и Иву не хотелось вновь заводить этот разговор.

— Бернхард Абель был невероятно классным программистом, — сказал он. — По крайней мере — до инсульта. И поэтому я принял его на работу. Он был хорошим программистом, а именно такого мы и искали. Что нам оставалось делать? Все ему рассказать?

— Приставить пистолет к виску, чтобы он выдал чертов код. — Лутц махнул рукой. — Да ладно, забудем. Я просто до сих пор не могу успокоиться: как ему удалось так надуть нас? В первую очередь меня. Как я мог не заметить, что он выставил ложные исходные коды на сервере?

Ив ничего не ответил, и они молча уставились в экран телевизора. Там как раз обсуждались качества игроков саудовско-арабской команды.

— Слушай, — сказал Лутц некоторое время спустя, — а ведь большая часть террористов 11 сентября была из Саудовской Аравии. Или не так? Тебе не кажется странным, что это практически нигде не упоминается?

— Да ладно. У меня сейчас нет никакого желания забивать себе голову такими вещами. Давай смотреть футбол, ладно?

Но Ив Леманн уже вспомнил Всемирный торговый центр и последний обед с Бернхардом Абелем, когда тот начал шантажировать его, поведав тихим голосом, каким образом он догадался, что в программы управления встроены функции, абсолютно не связанные с самим устройством, и объявил, что вход в систему, на которую они потратили столько времени и сил, закрыт паролем, известным только ему одному.

«Чего вы от меня хотите? Денег?» — спросил он тогда Абеля.

Когда Ив сегодня об этом вспомнил, реакция Абеля показалась ему чересчур бурной. Интересно, а что, по его собственному мнению, нашел Абель?

«Вы что, не уважаете меня? Думаете, я не знаю, на какое огромное дело я здесь наткнулся? О да, вы заплатите! Но в первую очередь вы заплатите за то, что считаете меня идиотом!»

Странно. И все же, о чем он думал? Он не мог знать об их намерении, иначе, несомненно, сделал бы соответствующие замечания в их предыдущем разговоре, во время которого они обсуждали вероятность разумной жизни в космосе.

В тот день Абель показался Иву неимоверно напряженным. Может быть, это напряжение и послужило причиной его инсульта.

— Как ты думаешь, что будет? — неожиданно спросил Лутц.

— Ты о чем? — Ив подскочил от неожиданности.

Лутц вздохнул.

— Как о чем? Наш сигнал. Послание инопланетян. Сколько пройдет времени, пока об этом начнут писать в газетах? Можно заключать пари. — Он посмотрел на стопку газет, сложенных возле дивана. В самой верхней была статья о проведенном в Пакистане испытании ракеты среднего действия. — А вдруг это поможет предотвратить первую в мировой истории ядерную войну — между Индией и Пакистаном?

Ив Леманн посмотрел на своего друга детства и давнего делового партнера и вдруг осознал всю безрассудность их замысла. Он откинул голову назад, закрыл глаза и почувствовал, как на лбу у него выступил пот. Всего лишь два дня! В понедельник начнется. Бесповоротно.

Хоть бы они не допустили никаких ошибок!

— Боже мой, Лутц! — прошептал он. — Я надеюсь, все получится.

Глава тридцать седьмая

В понедельник 3 июня 2002 года в 17 часов 26 минут Петеру Эйзенхардту позвонил Лутц Фейдлер.

— Телескоп в Аресибо направлен в нужную сторону. Пошло, — сообщил он, после чего сразу положил трубку.