Жестокие истины (Часть 1) - Виталий Овчаров

  Сильво Персон слушал, благожелательно качая головой. Горазд же ты жар чужими руками загребать - неприязненно подумал о нем Элиот. Чего доброго, мастер Годар еще деньги свои давать начнет на лечение кравенских оборванцев. С него станется.

  -Все правильно! - сказал голова, - Иного я от вас и не ждал, любезный Рэмод! Вы разрешите мне называть вас так? Благодарю. А теперь к делу.

  Дело заключалось в следующем. У почтенного купца Рона Стабаккера заболела дочь. Все попытки вылечить ее оказались безуспешными, потому что никто, собственно, не знал, от чего ее надо лечить. У этой болезни не было названия. Как можно назвать то, что здоровая девушка ни с того, ни с сего потеряла аппетит, перестала улыбаться и спать по ночам, и теперь медленно угасает в своей спальне, на глазах у всех домочадцев.

  -Как свечка тает... Бедная девочка, она уже не встает с постели, светится насквозь. Я-то еще ладно, шкура дубовая - терплю, а мать - та просто места себе не находит! Она ведь у нас одна, маленькая Альгеда! - говорил купец дрожащим голосом.

  -Ее зовут Альгеда? - переспросил мастер Годар.

  -Да, черт возьми, и она моя крестница! - опередил купца Сильво Персон, Черт бы побрал всех этих умников! Они день и ночь толкутся у ее постели, а пользы от этого ни на йоту! Сколько они из тебя денег вытрясли, Рон?

  Купец мутными глазами посмотрел на Сильво Персона и пробормотал:

  -Что деньги... Я бы всё отдал...

  -Представляете, они заявляют, что Альгед неизлечима, и от такой болезни средств нет! - снова вмешался голова.

  Вид у него был воинственный: глаза сверкали, брови сердито лохматились, а правая рука крепко сжимала кнутовище. Купец же, напротив, совсем раскис. Он стоял, опустив плечи, часто-часто моргая воспаленными веками, и, - видно было с трудом сдерживал себя.

  -У этой болезни есть название, - задумчиво сказал мастер Годар, - Имя ей: черная меланхолия. Это болезнь не тела, но души, и лечить надо первопричину, то есть душу...

  Сильво Персон нетерпеливо хлопнул кнутом по голенищу:

  -Вы не можете лечить сейчас никого в этом городе, пока не получите звание медика! Тот, кто нарушит устав, будет изгнан с позором, предварительно обвалянный в смоле и перьях. Но Сильво Персон еще имеет какой-никакой вес в Кравене! Скажу откровенно: я присутствовал на последнем заседании Гильдии медиков; среди прочего там обсуждался и ваш вопрос, любезный Рэмод. Так вот, я настоял назначить вам в испытание излечение малышки Альгед. Эти выжиги согласились довольно быстро - думают, поди, что вы тоже обломаете о нее зубы! Слушайте же: вылечите ее и докажите, что вы стоите больше наших костоправов! Кроме того, - добавил он, тоном ниже, - Это последняя надежда для Рона.

  Когда они вышли во двор, Элиот с наслаждением вздохнул полной грудью. Там, за тяжелой дубовой дверью осталась девушка по имени Альгеда. Она умирала, эта девушка - скелет уже проступал сквозь кожу, и дышала она судорожно, как рыба, выброшенная на берег. Он вспомнил суетящихся вокруг старушек-приживалок, гору подушек, свечи, которые только сгущали мрак, и зябко поежился. Рядом с ним шумно прочищал нос мастер Айяторр. Этому всё было нипочем - и не такое видел.

  -Ну что, убедились? - спросил он с пафосом, - Девочке осталось жить месяц-другой, не больше. Глаза запали, скулы заострились... Это маска Гиппократа.

  Мастер Годар отвернулся, ничего не ответив.

  -Такие случаи бывали, и сама болезнь известна! - продолжал вещать мастер Айяторр, ничуть не смущенный невнимательностью собеседника, - Мой друг и коллега, лейб-медик Берр называет ее янтарной, по подобию тех букашек, кои увязли в капле смолы. Члены доселе здорового человека оказываются вдруг поражены странной немощью, а ум - коровьим равнодушием. Всё сие проистекает от недостаточного смешения соков и солей в организме и выпадением желчи в осадок, подобно винному камню. Полагаю, лечить такую болезнь немыслимо, как немыслимо дотянуться до звезд!

  Между тем, мастер Годар, взяв купца за локоть, отвел его в сторонку и принялся ему что-то втолковывать. Кравенский медик с презрением смотрел на обоих, оттопырив нижнюю губу. Сейчас он очень напоминал старого седого верблюда. Видно было, что мастер Айятор многое еще хочет сказать. Но, поняв все же, что здесь ему делать больше нечего, он повернулся и пошел прочь. У самых ворот он все же не удержался и крикнул:

  -Вы допустили большую глупость, претендент, очень большую глупость, когда затеяли это дело! Девочку вам не вылечить никак! Ваша самоуверенность погубит вас, берегитесь! Мне же приятно будет посмотреть на вас, увязшего в смоле, как та самая букашка! Всего наилучшего!

  Элиот прошелся по двору, искоса поглядывая на учителя и купца. Солнце клонилось к закату - кравенский день медленно угасал, тени становились длиннее. Куры, озабоченно квохча, копались в коровьих лепешках, коровы, вернувшиеся с луга, жадно пили из бадьи воду, пробежала мимо белобрысая дворовая девчонка... Рон Стабаккер имел обширное подворье. Элиот подумал, что держать скотину в городе невыгодно - сена не напасешься, и опять же, молоко получается слишком пресное. Впрочем, он уже знал, что купец был родом из деревенских - это многое объясняло. В том числе и его поведение на заседании Гильдии.

  Элиот поежился, вспоминая взгляд Рюкли, который лишь на секунду задержался на нем. Этот Рюкли - самый опасный человек в Гильдии. Даже надменность и хвастовство Мастера Айяторра не вызвали у Элиота такой острой неприязни, как холодное мерцание глаз Рюкли и округлые движения его холеных рук. Рюкли сидел справа от президента Гильдии - это означало, что он был его заместителем. В центре кафедры сидел сам Айяторр - важный и надутый, как индюк. Слева расположился толстяк в бархатном камзоле - позже Элиот узнал, что зовут его Уорт, он был родом с Запада и специализируется на женских болезнях. По обеим сторонам кафедры сидели остальные члены Гильдии.

  Мастер Годар стоял перед кафедрой, сцепив за спиной руки. Косые солнечные лучи освещали только его лицо: казалось, оно плывет в воздухе, ни на что не опираясь. Он был спокоен - насколько мог быть спокоен человек, держащий экзамен.

  -Итак, молодой человек, вы заявили себя претендентом на место в Гильдии медиков, не так ли? - проскрипел голос Айяторра.

  -Так. - коротко ответил мастер Годар.

  -Пусть сначала скажет, в каком университете он обучался, - буркнул Уорт.

  Айяторр склонил к нему седую голову:

  -Вы полагаете?

  -Ежели он называет себя медиком - то должен иметь образование.

  -Вы слышали вопрос, претендент? - спросил Айяторр, - Отвечайте!

  -Своим учителем я считаю единственно великого Мерка Капишку, а что касается универстетов, то для меня таковым стала городская больница Терцении, в коей я учился искусству медицины на правах ординатора. Потом в той же больнице практиковал как хирург.