Любовница короля (СИ) - Квей Клик

Супруги Холл переглянулись.

— Пообедаете с нами, Ярп? — предложил Тобис.

Северянин принял приглашение и сел в дальнем конце стола.

— Дядюшка Тобис, у меня послание от матушки, — сказала Офелия, вытащив из кожаных штанов серебряные часы, подарок великого Дракона. Немного повозившись с задней крышкой, девочка открыла часы и высыпала на стол горсть бриллиантов.

Тобис несколько удивился.

— Это оставила Алекса? — спросил он.

— Не знаю, как долго тут задержусь, — промолвила Офелия. — Его Величество назначил бал-маскарад в честь заключения мирного договора, а у меня даже нет вечернего платья. Ещё я очень много ем последнее время. Иногда болею. Последние дни у меня часто идет кровь из носа. В общем, матушка сказала, чтобы я передала часть камней вам. Это покроет все расходы на еду, одежду и лекарства, которые мне пригодятся.

Ливия взяла со стола маленький бриллиант, но увидев строгий взгляд мужа, вернула драгоценность на место.

— До назначенного бала у нас есть немного времени, — спокойно сказал Тобис. — Я приглашу портного, который снимет мерки и пошьет тебе несколько достойных нарядов на все случаи жизни. Не стоит даме, королеве Шарджа, ходить в грязной мужской одежде. Предлагаю сходить в банк, если хочешь и открыть счет на твоё имя, Офелия. Но ты часть нашей семьи и здесь у тебя никто не возьмет ни гроша. Если решишь купить драгоценности, приглядишь красивое платье и предмет интерьера, сама потратишь свои сбережения так, как посчитаешь правильным. Мы с супругой способны прокормить свою единственную племянницу, правда, Ливия?

— Конечно, дорогой, — улыбнулась она. — Офелия, а чем ты больна? Почему заговорила про лекарства? Тобис, может быть, нам следует вызвать врача? Пусть осмотрит…

— Не нужно, — перебила дочь Предвестницы. — Я знаю диагноз. Если позволите, напишу название трав. Пусть служанка купит все необходимое в лавке алхимика, чтобы я смогла регулярно заваривать чай.

— Напиши, конечно, — немного обеспокоено кивнул Тобис. — Вместе мы справимся, Офелия.

Девочка оставила часы на столе, там же остались лежать бриллианты, а сама она сделала реверанс и пошла вслед за служанкой, оставив своего дядюшку, тетушку и телохранителя за столом.

— Что с ней? — спросил у северянина Тобис.

— Не представляю, — пожал плечами Ярп. — Знаю только, что у Офелии бывают приступы.

— Это серьезно? — обеспокоилась Ливия. — Что говорила Алекса?

— Только то, что сказала сама Офелия. Ей нужно регулярно пить какие-то травы.

— Какие, например?

— Те, которые лишают снов.

Тобис нахмурился только сильнее. Глава семьи Холл не мог сидеть на месте, поэтому встал и пошел к лестнице.

— Оставь её!.. — бросил вслед Ярп.

— Почему? — резко обернулся Тобис. — Я лишь спрошу про травы.

Северянин встал из-за стола и не спеша подошел к нему.

— Офелия не спала уже несколько дней, — едва слышно промолвил он. — Дай ей немного поспать, а потом будешь задавать свои вопросы. Лекарства ей все равно почти не помогают…

***

Сладкое пение соловья сменилось ударом тысячей скрещенных мечей. Кавалькада вспахивала ещё мокрую землю. Молодой рыцарь поклялся вернуться к своей леди, но всадник взмахнул огромной алебардой и прервал эту клятву навеки. Ржание сотни лошадей заглушали крики тысячи умирающих солдат. Бой начался на рассвете, и к закату только вороны остались довольны. Они пировали на поле битвы, которая растянулась далеко до горизонта.

Ночь выдвинула свои права, когда сменила теплый осенний день, холодной зимой. Пришло время наемников устанавливать свои порядки на поле боя. Правители часто нанимают охотников за головами, чтобы ночами избавляться от пришлых командиров, которые пришли на смену убитым днем. Сражение может длиться бесконечно, пока одна из армий ни понесет такие потери, от которых невозможно будет продолжать сражение. Проигравшей стороне придется отступить, а через месяц все начнется заново. Придется принять новые правила. Ландшафт измениться, изменятся порядки, но победители останутся те же — падальщики.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Конь ступал осторожно, по напитавшейся кровью земле. Одинокий всадник наткнулся на двух мародеров, которые обворовывали тело молодого храбреца. Они были сильно заняты своим делом, поэтому даже не услышали топота тяжелых копыт. Как можно быть завлеченным своим делом так, что только взмах огромного меча прервал возню с мертвым телом? Голова отделилась от тела и упала рядом закованным в латы рыцарем. Взмах вышел настолько быстрым, что второй мародер даже не успел понять, как тоже лишился пол тела. Всадник заложил меч обратно за спину и закрепил его длинным ремнем. Конь поехал дальше.

Рассвет быстро изгнал непроглядную тьму. Весной ночи становятся короче, а воздух напитан прохладой, что позволяет жить полной грудью. Поле битвы осталось позади, запах смрада ушел, а вместе с ним пропали надоедливые насекомые. Приятный ветер продувал лицо.

— Матушка?.. — эхом отозвался голос Офелии, стоящей на промерзлом после зимы поле, где только недавно прошло три армии Алексы Масур.

Как будто очень широкая река, дорога вытянулась наверх. Офелия не спеша шла по пустой дороге, заваленной телами мертвых солдат. Далеко внизу, в самой низине, продолжалась битва трех, может быть, даже четырех армий. Но что-то или кто-то звал её в твердыню Оран. Она никогда здесь не была, однако хорошо знала это место и понимала, куда ведет вытянутая дорога, проходящая под старой стальной решеткой, которую открыли, чтобы заманить Предвестницу.

Шесть огромных башен, увенчанных золотом, устремились к небесам и прекрасно гармонировали с черными стенами всей твердыни. Окон и балконов было так много, что виднелись крытые и открытые залы, амбары полные еды, бескрайние казармы. Нашлось место даже темнице, где долгие девять лет просидел Карл Масур, муж любимой матушки. На просторной площади перед твердыней солдаты окружили старого солдата, готового пойти в бой, невзирая на раны, которыми его наградила эта война.

Зайдя через главную дверь в твердыню, Офелия услышала голоса.

— Вот и всё, выродок! — захохотала Алекса.

— Матушка?.. — снова отозвался эхом голос Офелии.

Она миновала крытые переходы, бескрайние лестницы и просторные коридоры, заваленные телами убитых солдат, пытаясь как можно скорее добраться до комнаты, где она ещё ни разу не была, но точно знала, что все закончиться именно там. Открыв дверь и ворвавшись в покои герцога Карла Масура, Офелия увидела матушку, держащего у горла короля заряженный пистоль. Это точно была она — облаченная в грязные одежды, с окровавленным лицом и с глубоким шрамом на левой щеке. И это точно был он — старый омерзительный король Ивар Остин, из-за которого началась война. Офелия не видела его лица, однако чувствовала его взгляд и ухмылку.

— Что ты сделаешь, тупая шлюха? — резко отозвался Ивар Остин. — Ну, уничтожила ты мой род. А дальше что?

— Остался только ты, — холодно ответила Алекса.

— Какая же ты дура, Алекса, — сплюнул Ивар. — Думаешь, с моей смертью все закончиться?

— Разве нет?

— Нет, конечно! Это только начало. Ты ведь прочитала тот проклятый дневник? Я по глазам вижу, что прочитала. Вот только это вершина айсберга, Алекса Масур.

— Очередная ложь… — ухмыльнулась Алекса. — Оттягиваешь неизбежное?

— А какой в этом смысл? — вздохнул Ивар. — Ты истребила род Остин, убила моего сына, выбросила жену из окна. Сделала все, чтобы отомстить. Признаю, что недооценил твои стремления и живучесть. Но ты глубоко заблуждаешься, если решила, что с моей смертью твои испытания закончатся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Алекса резко отстранилась, но не убрала пистоль от лица короля.

— Так ты тоже прочитал книгу, — догадалась она. — Ты знал, что являешься бастардом.

— Знал, конечно, — развел руки Ивар. — Герцог сразу сказал, чтобы я ни на что не надеялся и при первой возможности отослал меня в монастырь. Он ещё в детстве заклеймил меня чудовищем, хотя прекрасно осознавал, что моя мать не была ведьмой. Эти глупые предрассудки людей довели его до крайности. Но меня спасли те, кто увидел во мне потенциал. Люди, которым служил род Остин, решили, что я превосходный тактик и способен обеспечить им прекрасное будущее. Ведь именно к этому они стремятся.