Возмездие Света (СИ) - Горбачев Андрей А.

— Я здесь ради тебя, Аланта… — кричу я, вцепившись в свой меч и отводя его от Аланты…

— И я буду защищать тебя и всегда буду рядом… — с разворота ударяю голодным Возмездием по распахнутой пасти монстра, нападающего на меня…

— Я докажу тебе, что ты не должна бояться меня потерять, как свою сестру, я сам смогу защитить нас обоих… — и после очередного взмаха меча, Возмездие превращается в поток чёрного пламени, пожирающего морду чудовища…

— Но никогда не говори так больше — «из-за такой, как я», потому что ты — добрая и сильная, мой настоящий ангел… — а чёрный огонь обжигает мои руки и поглощает огромную золотистую сферу внутри морды наконец-то упавшей твари…

— И ты не такая, как я… к сожалению, стал… вот, почти как Кир… — и тело чудовища тает передо мной, сжигаемое ревущим потоком чёрного пламени, а я лишь боюсь момента, когда оно исчезнет совсем, так до конца и не утолив ненасытный голод моего Возмездия.

Но почувствовал, как меня обнимает Аланта, прижавшись сзади и положив источающие свет ладони на мои объятые пламенем руки, она медленно гасит тот чёрный огонь. Постепенно Возмездие принимает свой обычный вид и исчезает, растворившись снова во мне, затаившись на время.

— Ты не должна была трогать такого, как я! Объятого злом и…

— Кажется, я уже где-то слышала это, Алан. Это… мои слова, и я… была не права.

Из дома к нам бежали двое старших детей, мальчик и девочка.

— Сестрица, ты как? Ты спасла всех нас, спасибо тебе! — выпалила девчушка.

— Ого, ты сумел одолеть эту тварь! — восхитился мальчишка.

— Марк, помоги, нужно завести их к нам, видишь же, что ему плохо!

— Лара, ты тоже помогай, их обоих тащить надо!

— Спасибо вам! — прошептала Аланта. — Вы спасли нас обоих, — сказала она, вцепившись в мои обожжённые трясущиеся руки.

Навстречу нам выбежали ещё детки, помладше, и провели нас в свой дом. Марк поддерживал меня, а Лара помогала Аланте. Нас разместили в небольшой комнатке, на первом этаже приюта, принесли всякой разной еды. Пока Аланта молча лечила мне обожжённые руки, виновато отводя от меня взгляд, детишки наперебой рассказали, как ночью завыла сирена и огромный чёрный монстр несколько дней слонялся по городу, убивая людей и разрушая дома. Их спасло лишь то, что они жили в приюте для детей на самой дальней окраине города.

Ребятишки поведали нам о своей жизни и многие истории мне были знакомы и близки, как и у Яны их родители гибли от опасной работы, болезней или голода. Детишки делали вылазки в город, подальше от монстра, выводя людей из центральных районов к окраине, и сказали, что уже потеряли всякую надежду на спасение.

К вечеру к нам заглянул Эван и сердито сделал нам замечание, что ворота стоило бы пораньше открыть. Но, посмотрев на расстроенную Аланту, на мои ожоги на руках, ещё незажившие до конца, он ушёл, извинившись. Наступала ночь, фонари на улице стали светить слабее, и детишки разошлись по своим комнатам.

Аланта снова тихонечко плакала, прижавшись ко мне:

— Я так и не смогла убить этого монстра, Алан. Я не смогла отомстить за неё… за мою сестрёнку. А хуже всего то, что я подставила тебя смертельной опасности. Мне так стыдно теперь, Алан!

— Ты не права. Это существо… твой Свет не смог бы его победить, его можно было убить только злом. И я стал этим злом для тебя, Аланта, на короткий момент я стал таким же, как тот… Кир, и мне кажется, что только мы, люди, способны на такое. А ты не должна себя обвинять, никто бы из ваших, ни ты, ни твоя сестра не имели бы шанса против этого монстра. Ты — мой архангел, ты не должна убивать, будь только моим Светом во тьме.

— Алан…

Я вытер ей слезы, и мы были с ней вместе всю долгую ночь, забыв о беде.

***

Всю следующую неделю мы провели в детском приюте. Наши девчонки не отходили от детей, лечили, как могли тех, кто поранился при нападении монстра, играли с ними до глубокой ночи и, глядя на них, мы тоже подключились, уйдя на третий день на рыбалку со старшими ребятишками.

В первый же день мы с Эваном вдвоем очистили город от мелких порождений тьмы. После ходили по разрушенным улицам, искали и вытаскивали из-под развалов людей, где-то живых, но часто — погибших. Белоснежные мраморные стены домов были красивыми, но хрупкими и тяжёлыми, разруха в городе достигала катастрофических масштабов. Позднее к нам подключился и Логос, оставив наших девчонок в приюте с детьми, и мы помогали жителям восстанавливать повреждённые стены. Эван оказался знатоком электрических схем, и мы под его чутким руководством тянули и паяли провода, а после нашли сварочный аппарат и варили трубы для восстановления газового освещения в городе. Нам повезло — нас бесплатно кормили и даже заплатили некоторую сумму денег.

Однажды по прошествии шести дней, показавшихся вечностью, мы втроём возвращались до приюта, уставшие, но довольные хорошо проделанной работой. В кармане у каждого позвякивало по мешочку монет, и мы решили зайти на частично уже восстановленный рынок, купить гостинцев детишкам и нашим незаменимым девчонкам. Рынок стоял на небольшой площади, укрытой от падающих с потолка капель воды прочной тканью, закреплённой на окружающих площадь зданиях. По периметру и в центре расположилось множество торговых тканных палаток, в которых были выставлены различные диковинные предметы, привозимые в Первый со всех городов.

Пока Эван с Логосом выбирали конфеты и сладости, меня привлекла вывеска «Торговец древностями» над крыльцом одного из домов по периметру площади. Я заинтересовался и заглянул внутрь. В просторном помещении, освещаемом множеством свечей, находились многочисленные беломраморные столы, накрытые высокими стеклянными витринами, и в них, как музейные экспонаты, были выставлены разнообразные диковинные предметы. В одной из витрин находилось с десяток часов разных размеров и форм, в серебряных, золотых и даже деревянных корпусах. В другой — сломанное огнестрельное оружие древности, никто уже не помнил и не знал, как его починить и использовать. В центре на широком столе лежали разнообразные украшения, сделанные из различных металлов и сплавов, с многочисленными цветными камнями, которыми хоть и сложно удивить жителя пещер, но всё же все они были прекрасны. Я решил выбрать среди них подарок Аланте, но мой взгляд упал в угол, уставленный разнообразным спортивным инвентарём. Там были сани, коньки и мячи, всевозможные палки, прямые и изогнутые, назначения которых я не понимал… Я присмотрелся и сердце пропустило удар: «Стоп, так это же… это коньки, сделанные мною… для Яны».

Я подошёл к прилавку и с деланно небрежным видом позвал торговца, пряча за спину трясущиеся руки.

— Что это у вас за обувь такая с лезвиями? Никогда… не встречал.

— Мистер, здесь остатки хлама, привезённого недавно, всё никак не успеваю убрать. Хочу в музей городской отдать, да всё никак руки не доходят. А это коньки, только какой-то умелец прикрутил их к ботинкам, а так их обычно пускают на лезвия для ножей или пилы, сталь больно хороша! Сейчас такую не варят. Лучше смотрите, у меня здесь сани есть, почти новые и…

— Вы коньки можете мне продать… мы как раз помогаем вам с газопроводом, иногда нужно, знаете там, отпилить…

Торговец подозрительно посмотрел на меня и, кажется, от его взгляда не укрылись мои вздрагивающие руки и мой нервный взгляд.

— Устал я это… сегодня. Трубы там знаете, резали, гнули. Так сколько вы за них хотите? — спросил я, сглотнув слюну.

Он назвал мне сумму, вдвое превышающую заработанное за эти шесть дней. Я попросил его скинуть, но тот отказался. Тогда я горестно вышел из лавки, уткнувшись носом в Эвана.

— Чё, брат, кислый такой, как будто вина несвежего выпил?

— Не смешно.

— В лавке что-то нашёл? Ясно… Сколько не хватает?

— Вдвое больше заработанного, я пойду сегодня на станцию, помогу с разгрузкой пришедшего ранее поезда, что так и стоит на путях.

— На, держи… Логос там на свои закупился, всем что-нибудь да достанется. А я потом, как-нибудь. Иди же давай! — сказал Эван и протянул мне полный мешочек монет.