Капли девонского дождя - Рудольф Константинович Баландин

прежде требовались миллионы лет, стали совершаться за тысячелетия, а сейчас в техносфере и того быстрее.

Сколько времени потребуется воде и ветру, чтоб сровнять с землей высокую гору? Пожалуй, никак не меньше миллиона лет.

А человек может молниеносно уничтожить взрывами эту же гору.

Геологическое время все ускоряет свой бег?..

И вот мы снова вернулись к началу нашей главы: что же считать временем?

Если принять за проявление времени скорость (интенсивность) различных процессов, то действительно, если ускоряются геологические процессы, значит, ускоряется и геологическое время.

Но если считать эталонами времени «радиоактивные часы», имеющие «равномерный ход», тогда получится, что само «время» течет равномерно, а ускоряются геологические процессы.

Все зависит от точки зрения, от свойств тех «часов», по которым собираемся мы отсчитывать «время».

Глава 6

Царство теней

Дохнула ветром глубина земная,

Пустыня скорби вспыхнула кругом…

Данте

Неизменная спутница жизни

Биологи обычно говорят, что одноклеточные организмы не имеют естественной смерти: просто каждый из них непрерывно делится надвое.

Можно считать иначе: клетка делится, разрывается надвое — значит, она умирает, давая жизнь двум другим.

В таком случае получается, что все рожденное непременно погибнет.

Мудрый Мишель Монтень говорил: «Философствовать — это значит учиться умирать».

Многие люди не любят рассуждать о смерти. Она их страшит. У первобытных племен было правило: не говорить, не вспоминать о смерти, а то она, заслышав свое имя, может явиться вдруг и забрать человека. Как будто без этого она не найдет к нам дорогу.

Часто, особенно в юности, неизбежность личной смерти угнетает человека. Мудрецы, однако, не видят в ней ничего ужасного. По словам Лукреция, люди сменяют друг друга, как бегуны в эстафете. Они передают один другому светильник жизни.

Мы знаем, что обязательно умрем через годы или несколько десятков лет. Но мы работаем и отдыхаем, радуемся и негодуем. Мы живем. До нас прошло бесчисленное множество поколений. На смену нам придут новые.

Клетки нашего организма беспрерывно рождаются и умирают. Редкие живут более недели или месяца. Однако человек остается.

Люди рождаются и умирают, но остается человечество. Человечество родилось и умрет когда-нибудь, но жизнь не исчезнет.

Человек должен ощущать себя частичкой человечества, крохотной и недолговечной частичкой великого целого.

Умирая, живое существо превращается в неживое, косное. Оно теряет свои свойства, приобретает новые. Индийские поэты-философы около трех тысяч лет назад говорили, что ничто живое не исчезает бесследно. Все лишь переходит из одного состояния в другое.

Олень съедает цветок — значит, цветок переходит в тело оленя. Охотник, лакомясь оленьим мясом, впитает и частички цветка. А затем на могиле охотника взрастает новый цветок. И его будут ждать новые превращения. Вечен круговорот жизни.

За многие миллионы лет существования биосферы на Земле успело пожить неисчислимое количество живых существ: животных и растений, великанов и лилипутов. Все они, хотя и окончили свой жизненный путь, но не исчезли с нашей планеты. Атомы, молекулы, клетки, слагавшие их, начали порознь блуждать по свету. Они образовывали новые соединения, застывали в горных породах, вновь попадали в живые организмы. И, кроме того, от прежнего жителя Земли сохранялись и более внушительные остатки.

Если приходилось вам бывать в Московском метрополитене, вы знаете, как прекрасны узорные мраморные плиты.

Удивительные, мягких тонов картины — не тускнеющие краски природы.

Приглядевшись вблизи к каменным рисункам, можно увидеть необычайные фигуры. Таких не создадут ни мороз, ни ветер, ни вода, ни жар: аккуратные окружности, серповидные ровные излучины, тонкие четкие штрихи, цепочки, спирали, трубочки…

В грудах гравия, привозимого на стройки, встречаются каменные, словно точеные, пальцы. У нас в народе так и называют их — «чертовы пальцы».

Все это — следы вымерших животных.

Словно иллюстрации к древней истории планеты вырисовываются на скалах и плитах контуры стройных растений, раковин, животных. Они, словно вечные письмена на страницах каменной летописи, помогают понять историю Земли и жизни.

Подобно тому как биология изучает ныне живущие существа, палеонтология интересуется существами вымершими, изучает их остатки, пытается восстановить их облик и условия существования, ищет родственные связи ныне живущих организмов с теми, которые существовали раньше, прослеживает сквозь геологическую историю превращения живого вещества планеты и старается понять законы этих превращений.

Палеонтология делится на две части. Вымершими животными занимается палеозоология, растениями — палеоботаника.

Остатки живых существ, заключенные в горных породах, позволяют геологам определять, когда и при каких условиях накопились породы. Поэтому палеонтология тесно связана с учением о слоях земных — стратиграфией. Данные палеонтологии, как мы уже знаем, используются в геохронологии для подразделения истории Земли на отдельные этапы различной длительности.

У науки палеонтологии есть своя интересная история.

Знаменитый бельгийский ученый Л. Далло выделил три этапа в развитии палеонтологии:

первый — «сказочный»,

второй — описательный,

третий — эволюционный.

Между прочим, первый — сказочный — этап характерен почти для всех наук.

Сейчас мы на немногих страницах попытаемся проследить развитие палеонтологии от первых сказок глубокой древности до начала нашего века.

Подземные страхи

Мифический поэт Орфей, песни которого могли заворожить людей, животных и травы, в глубокой грусти пришел к пещере Тэнар. Перед ним зияла черная пасть, поглотившая его любимую Эвридику. Ненасытная черная пасть! В ней бесследно исчезает все живое — пропасть Тэнар, вход в подземный мир.

Печальные песни слагал Орфей. Ослепленный горем, шел он мимо трехглавого, вечно голодного гигантского пса Цербера. Миновал холодную Лету — реку забвения.

Поэт принес в застывший мир живые человеческие чувства. От них затрепетали даже бесплотные тени. И Персефона, владычица подземного царства, позволила поэту взять Эвридику, вернуть ее к солнцу…

Даже боги побаивались вечных ужасов подземного мира. Лишь перед поэтами — вдохновенными и бесстрашными — он приоткрывал свои тайны.

Великий римский поэт Вергилий рассказал, как достиг он мрачного царства.

Волшебная золотая ветвь охраняла его от всех опасностей. Он посетил мир теней, где шуршащими осенними листьями кружатся толпы духов — бесчисленные и немые.

Стихи Данте вновь поведали людям о тягостном царстве. Тень Вергилия вела за собой Данте. А строки поэта открывали читателям путь в мир, над входом в который пламенела надпись:

Я увожу к отверженным селеньям,

Я увожу сквозь вековечный стон,

Я увожу к погибшим поколеньям.

Древней меня лишь вечные созданья,

И с вечностью пребуду наравне.

Входящие, оставьте упованья.

Что видели поэты за этой дверью? Что хотели они