Всемирный следопыт, 1926 № 05 - Александр Беляев

Содержание № 4: А. Луначарский. Д. Фурманов. — А. Зорич. Дамба. Рассказ. — А. Перегудов, Васька «Барсук». Рассказ. — Шолом Алейхем. Немец. Неизданный рассказ. — Тэффи. Великий человек. Новый рассказ. — Вера Инбер. Читают. Очерк. — Д. Аркин. Здания современности. Статья. — А. Ветров. Хорошее — враг плохого. Статья. — Ник. Асеев. Книги на столе. Статья. — Юр. Спокойный. Ригас — город столичный. Из путевых впечатлений. — Э. Бром. Праздник лжи. Очерк. — Э. Росси. Театр Брагалиа. Очерк. — Калиостро. Политрешето. — Б. Анибал. Заметки ворчуна. — Витрина изобретений. — Свое и чужое. — Юмор и Сатира.

Номер богато иллюстрирован художниками: А. Радаковым, С. Лодыгиным, Б. Антоновским, К. Роговым, В. Мандельбергом и др.

Из великой книги природы.

СВЕЧЕНИЕ КИТАЙСКОГО МОРЯ.

Луна поднялась над темными очертаниями одного из многих островов. Это только первая четверть луны, но бродящий, скитающийся свет намечает широкий млечный путь, раскинувшийся над темной равниной, усыпанной светящимися красным светом светлячками. На этом темном небе столько звезд, что, взглянув на них, прищуриваешь глаза, точно в них попадает звездная пыль.

За кормой светлым полукругом бежит лунная дорога. А на носу открывается необычайное зрелище — свечение Китайского моря. В предыдущие ночи, при проезде бухты Гонг-Конга на пароходиках, идущих туда и обратно между городом и полуостровом напротив, мое внимание привлеклось зеленым сиянием на ближних водах.

Сначала я думал, что это отблеск несравнимого по силе свечения, которого я никогда не видел в других местах. Теперь, когда я возвращаюсь из Макао, то необычайное сияние бухты кажется мне уже незначительным.

Здесь, в широком устье, где смешались океанские волны с пресными водами реки Перла, мириады океанических и речных животных создают такой фосфорический блеск, которого не может создать самое пылкое воображение.

Окружающие нас волны сверкают таким же сиянием, как сияние в Гонг-Конге. Это напоминает мне искры хищных звериных глаз, которые я видел столько ночей, бродя по Америке. У самого борта вспыхивают целые снопы света, как-будто нос парохода, подвигаясь вперед, разряжает электрическую батарею.

Кажется, что в недрах устья внезапно зажигаются бесчисленные трубочки ртути, выпуская из себя большие светящиеся круги, распространяя зеленый блеск, похожий на блеск в театрах, и весь пароход на несколько секунд окутывается сверкающим облаком.

Сидя у носа парохода один около другого, мы то погружаемся в мрак, то вдруг видим всех, с головы до ног облитых таким светом, который в первые мгновения делает нас неузнаваемыми.

Мы пренебрегаем приютом единственной каюты парохода, чтобы налюбоваться этим феерическим зрелищем, и продолжаем сидеть на палубе в одежде, пропитанной сыростью, дрожа от холода, хотя едем среди островов с тропической температурой. Хочется еще и еще смотреть на все новые вспышки волшебного сияния. Хочется еще раз взглянуть при этом свете волшебного апофеоза на скользящих рыб, разбужденных шумом нашего парохода, черных, овальных, будто длинные полосы китайской туши…

ПОЧЕМУ ТЕЛО РЫБЫ СНИЗУ БЕЛОЕ.

Ни одно явление природы не ускользает от испытующего глаза науки. Для того, чтобы понять, почему тело рыбы снизу белое, было произведено такое исследование.

Предположив, что явление это может происходить от того, что нижняя сторона тела рыбы не подвергается действию света, ученые устроили аквариум, на дно которого было положено большое зеркало. Таким образом, отражаясь от зеркальной поверхности, свет попадал и на нижнюю сторону тела рыбы.

Помещенные в этот аквариум камбалы все околели от непривычных условий жизни; выжила только одна, и по прошествии трех лет на нижней стороне ее тела появились вполне определенные пятна пигмента.

Таким образом, не только у камбалы, но и у других рыб присутствие пигмента на верхней стороне тела об'ясняется действием света, а отсутствие его на нижней стороне — отсутствием такого действия.

ЖИВОЙ ОСТАТОК ЮРСКОГО ПЕРИОДА.

Недавно в Конкарно местные рыбаки случайно поймали огромную морскую черепаху, которая запуталась в сетях для омаров. Она весила 25½ пудов. Как выяснилось впоследствии, пойманный экземпляр принадлежал к отряду кожистых морских черепах. Это самые большие из ныне живущих черепах.

Ископаемые остатки этих черепах часто находятся в отложениях Юрского периода, пережитого нашей землей много миллионов лет назад. В то время ка земле еще не было человека, а большую часть наземных животных составляли гигантские пресмыкающиеся.

Кожистые черепахи представляют единственную группу животных Юрского периода, дожившую до наших дней. Кожистых морских черепах ловили и раньше, но прежние черепахи никогда не достигали таких гигантских размеров.

Пойманная черепаха обладала необыкновенной мышечной силой. Запутанная в самых крепких сетях и привязанная к океанской лодке, стоящей на якоре, она тащила лодку в открытое море, несмотря на все сопротивление рыбаков.

К сожалению, черепаху не удалось сохранить живой. Она околела через несколько часов после того, как ее вытащили на берег. Остов черепахи был отвезен в Париж и помещен в Национальный аквариум.

КАК ОДИН ГЛУХАРЬ СПАС ДРУГОГО.

Глухари — очень робкие птицы, и как-то с трудом верится, чтобы они были способны на геройские поступки. Тем не менее, случай, о котором идет речь, нельзя назвать иначе.

Один охотник направился ранним утром на поиски тетеревов и набрел на целую стаю их в зарослях дрока. Когда птицы поднялись, он выстрелил, и один глухарь упал па землю. Спрятав раненую птицу под куст, он сел рядом и начал манить. Когда стая рассеется, то искусному охотнику нетрудно заманить неосторожную птицу. Так оно и случилось. Через несколько времени он услышал шелест сухих листьев и приготовился стрелять, В ту же минуту подстреленный им глухарь сделал легкое движение, но новая дичь была слишком близко, и охотник не мог сделать ни малейшего движения, чтобы не спугнуть ее. В то самое мгновение, когда он взвел курок, подстреленный глухарь подскочил и бросился ему в лицо. Вздрогнув от неожиданности, он все-таки выстрелил на удачу и, когда дым рассеялся, пошел искать свою добычу. Но и того и другого глухаря и след простыл.

УТКА В ПАСТИ АЛЛИГАТОРА.

Аллигаторы очень любят лакомиться дикими утками и истребляют их в огромном количестве. Они умеют так бесшумно подплыть к утке сзади, что даже эта крайне осторожная птица не успевает ускользнуть от них.

Один поселенец, охотившийся в Америке на реке, изобиловавшей дикими утками и аллигаторами, наблюдал однажды такой случай.

Позади одиноко плывшей по реке утки вдруг появилась голова аллигатора. Утка, несмотря на свое проворство, не успела подняться, и челюсти аллигатора сомкнулись над ней, а через мгновение хищник исчез под водой. Охотник думал, что эта маленькая драма на том и кончилась. Но не прошло и минуты, как на поверхности реки показалась та же, правда, несколько растрепанная, но тем не менее живая утка, которая поспешила расправить крылья и улететь в более безопасное место.

Надо думать, что она попала в огромную пасть аллигатора невредимой и со страху произвела там такой ураган, что хищник не мог удержаться от кашля и должен был выпустить свою добычу.

СОБАЧИЙ ОСТРОВ.

Моряки, плавающие по дальним морям, знают, что море таит много чудес. Но много ли чудес на свете замечательнее острова собак? Он замечателен по составу своего населения. Этот мало известный остров представляет собой настоящее царство собак.

На острове нет ни одного человеческого существа, — только собаки, которые далеко не дружески встречают посторонних пришельцев. Они живут большими стаями и, подобно человеку, вступают в союзы для отражения врага, так что двуногие колонисты не селятся в их царстве, несмотря на то, что оно для них очень привлекательно.

Это один из самых приветливых островов тропических морей. Там растут кокосовые и другие пальмы. Там песок бел и мягок, а берег защищен от прибоя наружным рифом. Там в изобилии водятся черепахи, там много рыбы и всякой морской твари. Приветливые зеленые лужайки прерывают густые заросли деревьев и кустарника. Наконец, там есть источники с пресной водой. Остров плодороден и очень удобен для человеческого поселения. Но он занят собаками — огромными стаями собак.