Выбор сделан - Лаут Шана

Вцепившись руками в простыню и сжав её, что есть сил, я стонала в голос, совершенно не стесняясь того, что в середине дня меня могут услышать кто-то живущий за стеной или вошедший к нам в гости. Шаэр об этом позаботился. Он приподнял меня за плечи, пристроился передо мной и впился в губы, языком лаская мой и заглушая песнь страсти.

Не знаю, сколько это продолжалось. Но в определённый момент Ал стал входить быстрее и сильнее, пока не толкнулся так же глубоко, как раньше Шаэр, и не прорычал мне в основание затылка, обдавая его и шею жаром дыхания. Жарко стало и внутри, вызывая у меня резки спазм внизу. Спазм был до умопомрачения сладким, заставляя сжать плоть мужа. Он был сковывающим, парализующим собой всё тело и заставляющим изумлённо вскрикнуть и протяжно застонать, вцепляясь теперь уже в Шаэра, боясь потерять себя окончательно.

Тяжело дыша, Алуар покинул моё тело, осторожно передавая в руки нагу, тут же уложившего меня на спину и принявшего эстафету.

И вновь продолжился танец любви, заставляющий меня снова и снова срываться на постыдные вскрики, взлетать к пику страсти, звать охрипшим голосом мужей и страстно молить их о пощаде и, в то же время, о продолжении. Пока обессиленно не рухнула в очередной раз на кровать, чтобы, не приходя в себя от очередного оргазма, провалиться в сон. Обнимаемая, согреваемая мужьями. И невероятно счастливая.

Вот только проснувшись, я почувствовала себя ужасно развратной, сокрушалась об этом в объятьях ласково посмеивающихся мужчин.

В таком семейном, тёплом и приятном темпе и пошли дни до следующего Выбора. В этот раз я шла на него спокойно и даже ни о чём не волнуясь, зная, что рядом со мной те, кто всегда будут рядом, примут меня и мой Выбор, что бы не случилось. Даже если ничего не случиться. Они рядом, и я в них уверена.

Только я забыла, что когда мы так беззаветно счастливы и довольны, Жизнь посылает что-то, способное всё это уничтожить. Закон подлости настиг меня даже на другом конце Вселенной.

Третий Выбор проходил точно так же, как и Второй. Отсеки те же, лица вокруг почти те же — хотя я не всматривалась ни в тот раз, ни в этот, что и послужило моей ошибкой. Отвлёкшись на привлёкшую моё внимание закуску на шведском столе, я выскользнула из поля зрения мужей, отвлёкшихся на приход Наблюдателя. За что и поплатилась.

Сначала я не реагировала на странный холод, коснувшийся моей спины, а потом было уже поздно. Резкая боль в шее, и тьма накрыла сознание.

Очнулась я уже…посреди леса, лежащей на приготовленной тёплой подстилке. Вокруг только деревья, кусты и полная жизни иная растительность.

Где я? Как я тут оказалась?

Шея отдала болью, заставляя вспомнить последние моменты нахождения в сознании. Вывод мозг послал быстрый и страшный: меня похитили. Вопрос остаётся в том: кто? Кто решился на такое в таком мире? И главное, зачем? Хотя последний вопрос малость понять можно. Я же женщина, а похититель — я уверена в этом на девяносто процентов — мужчина. Возможно, додумавшийся и воплотивший это всё в жизнь сам, а, может, кто подсказал или помог. Это я, возможно, и не узнаю уже.

Кусты слева затрепетали, зашуршали, и из-за них вышел тот самый вампир с Первого Выбора. Да кто бы сомневался, право слово! Вот совершенно не неожиданно!

— Ты, наконец, очнулась, моя милая Вайла, — приторно-сладко отозвался мужчина, жадно сверкнув красными глазами.

Плотоядная улыбка расползлась на его угловатом бледном лице, показывая острые клыки, как-то уж слишком увеличенные. Неужели, это его признаки вампирской боевой формы?

Блин. Вот же пиявка. И ведь не убежишь. Этот догонит слишком быстро. А может, ему даже не придётся: я лишь дёрнусь, а он уже прижмёт меня к земле.

— Ну, что ты притихла, сладкая моя? — мужчина подошёл ближе и присел рядом на корточки. — Неужели, не рада мне?

Чувак, мне даже видеть тебя не хочется, не то, что говорить с тобой. Но придётся. Злить хищника совершенно не с руки в моём положении.

— Как давно я без сознания? — задала самый рациональный вопрос. Не думаю, что он скажет мне, где мы или как тут оказались.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Пять дней, — всё с той же улыбкой ответил мне похититель, повергая меня в шок.

Пять. Дней. Я была без сознания, наедине с ним, неизвестно где и далеко от мужей целых пять дней? Да как я вообще выжила?

Видимо, вопрос отразился на моём лице, ведь мужчина тут же принялся мне объяснять всё. Он похитил меня во время Третьего Выбора — он хотел такое сотворить ещё при Втором, но рядом не вовремя оказался нагшиар, — пока мои мужья были отвлечены на своих друзей и его союзниками, отрезавшими их от меня. Ему хватило одного удара по шее, чтобы я потеряла сознание. Но, кажется, он перестарался. Я не приходила в себя более суток. Это было плохо. Поэтому «благородному илгану» пришлось подпитывать моё тело энергией и продливать тем самым мой сон. И я бы проспала до самого места назначения, если бы он не отвлёкся на опасность, промелькнувшую поблизости, от которой «мой защитник» вернулся победителем. А тут такая награда.

Вот же мразь!

Боже! Алуар с Шаэрдэшем же там с ума сходят от беспокойства! Как мне подать им сигнал? Как мне вернуться к ним?

— Даже не думай, что сможешь вернуться, — хищно прошипел вампир, а меня как холодной водой окатило. — Ты никогда их больше не увидишь! Ты моя!

И в следующее мгновение мир перевернулся: меня прижали к земле всем телом. Мужчина облокотился локтями о землю по бокам от моей головы, осматривая лицо, оглаживая кончиками пальцев скулы, щёки, подбородок и спускаясь к шее.

— Как жаль, что я не первый, — склонившись ближе, прошептал мужчина мне на ухо, оглаживая пальцами уже едва видные укусы сначала Шаэра, потом Алуара с другой стороны.

Его слова прозвучали так двусмысленно. Даже с тремя смыслами. Я не выбрала его Первым. Он не стал моим Первым мужчиной. Не он Первым вкусил моей крови.

И я даже рада этому факту. Прямо от всей души рада! Такой, как он, не заслуживает ничего, кроме презрения. Даже малой толики ненависти. Только презрение и жалость к его ничтожности.

Я слушала его с лёгким содроганием внутри от отвращения.

Но честь он себе всё же сделал, не взял меня здесь и сейчас. Он не тронул меня, не овладел, даже зная, что я ничего не смогла бы ему противопоставить. Я — слабая женщина, он — сверхсильный мужчина, даже не человек. Ему ничего не стоит, не связывая меня, спустить свои штаны, задрать моё платье и сделать пару естественных движений. Уничтожить меня, обесчестив до конца себя — всё в его власти. Кроме моих чувств, желаний и жизни. И он это прекрасно осознавал.

Как же мерзко.

Только он не достоин того, чтобы я лила слёзы. Я буду стойкой и крепкой столько, сколько смогу. Потому что верю. Верю, что мужья уже ищут меня и скоро найдут. Всей душой верю.

глава 8

Зал Выбора был разнесён почти до основания.

Алуар будто утратил разум, разрушая всё, что казалось ему сейчас угрозой или просто мешающим. Стены то и дело сотрясал душераздирающий рёв, заставляя жавшихся к выходам и стенам организаторов, смотрителей, стражу и Наблюдателей раз за разом вздрагивать и жаться друг к другу в надежде, что их не заметят.

Это была чистая ярость, подпитываемая болью потери.

И Шаэрдэш его прекрасно понимал. Самого мужчину разрывали не менее чудовищные чувства. Но он держался, это всё, что он мог. Тело давно уже обратилось во вторую ипостась, отгоняя от него всех не менее дальше, чем от бушующего тардиарца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Нагшиар старался не двигаться. Нет, ему не страшно привлечь к себе внимание беснующегося монстра. Он не хочет сорваться в ту же тьму отчаяния, не хочет пустить её в свою душу и дать разъесть сердце. Хотя, с каждой секундой ему хочется, чтобы Алуар выместил всё на нём, как на виноватом. Да, он чувствовал себя здесь самым виноватым.

Потерять, дать украсть самое ценное в жизни — их жену. Что может быть позорнее и ужаснее. Сейчас физическая боль не поможет им обуздать душевную. Даже если они с тардиарцем в кровь изобьют друг друга. Да и разве их маленькая Шена простит им эту блажь? Нет, это только сильнее расстроит её.