Всего лишь спор - Арина Вольская

— Ты как здесь оказался? — спросила я у Солдатова, покосившись на попутчиков. Те с интересом разглядывали парня.

— Подумал, что вдвоем веселее, — пожал он плечами.

— А как нашел? — я присела рядом.

— Благодаря твоей правильности, — усмехнулся Леша, кивнув на сложенное мною постельное белье. — Ты единственная сложила всё настолько аккуратно, как будто и не спала тут.

— Надо меняться, — вздохнула. — Шпион из меня точно не получится.

— Вот как раз шпион получится, — рассмеялся Солдатов. — Никто и не заметит тебя, ты слишком тщательно заметешь за собой следы.

— Очень смешно, — скорчила я рожицу.

— Ладно, я не об этом хотел поговорить, — парень посерьезнел, заставив меня напрячься. Кажется, сейчас прозвучит что-то нехорошее. — Меня Сомаров встречает.

— Что? — безразлично спросила, пытаясь осмыслить эту новость.

— Да, и избежать встречи с ним у тебя не получится.

— Почему? — я безучастно посмотрела в окно. Там шел мелкий снег. Совсем скоро мы будем в центре столицы.

— Потому что я намерен проводить тебя, докуда получится, — все так же невозмутимо говорил Леша.

— Прекрасно, — кивнула.

— Что ж, мое дело было предупредить, — вздохнул он.

Я ничего не ответила.

Что сказать, встречи с Сомаровым я на сегодня не планировала. Но, раз уж так вышло…

Снова мне не оставили выбора. Почему все решают за меня?!

Мы вышли из поезда вместе. Леша снова забрал мою сумку, тем самым лишив меня возможности сбежать.

Я увидела Сомарова в начале поезда. Он стоял напротив одного из вагонов и очень внимательно смотрел в окна, бросая взгляды на последних выходящих.

Я тоже посмотрела туда. Увидела номер. Четвертый. Точно, Солдатов же вышел не из своего вагона.

Стоило вновь глянуть на Сомарова, как я тут же столкнулась с его взглядом. Он приподнял брови, разглядывая меня. Перевел взгляд на друга, и снова на меня. Я остановилась. Послышался тяжелый вздох сбоку.

— Пойдем, чему быть — того не миновать, — проговорил Леша, и пошел вперед. Взяв себя в руки, я отправилась следом, все еще не разрывая зрительного контакта с Кириллом.

— Четыре, — первое, что сказал он, когда мы подошли.

— И тебе здравствуй, — усмехнулся Солдатов, поставив свою сумку на землю и протянув руку. Сомаров медлил.

— Четыре, Солдатов, — твердо повторил он.

— Обстоятельства изменились, — невозмутимо пожал плечами Леша.

Еще немного подумав, Кирилл ответил на рукопожатие. И неожиданно дернул его на себя так, что тот оказался всего в паре сантиметрах от него, и что-то тихо спросил. Солдатов усмехнулся, и так же тихо что-то ответил.

— Разберемся, — резко отозвался Сомаров, отпустив друга. И вновь посмотрел на меня. Что-то было не так. Он молчал, и явно не собирался ничего говорить. Это было не в его стиле.

— Алина, пошли, я провожу, — обернулся ко мне Леша, подхватив свою сумку.

— Да, пошли, — опомнившись, кивнула. Внутри все сжалось. Вот он. Тот, которого я так хотела видеть. И тот, от которого я предпочла бы держаться подальше. Такое противоречие, но с ним ничего нельзя было поделать.

Мы двинулись дальше по платформе, и Кирилл последовал за нами. Я чувствовала его взгляд на себе. И это ощущение меня напрягало, потому что мне было неизвестно, что творится в его голове.

— Так докуда тебя провести? — спросил Леша, когда мы покинули территорию вокзала.

— До остановки, — вздохнула, остановившись, и резко развернулась на сто восемьдесят градусов. — Так и будешь молчать, и сверлить меня взглядом? — и с вызовом приподняла брови, смотря на Сомарова. Впервые я увидела на его лице озадаченность. Но он быстро совладал с собой, приняв обычный невозмутимый вид.

— А почему бы и нет? — и улыбнулся моей любимой улыбкой.

— Потому что напрягает, — фыркнула, и, отвернувшись, пошла дальше, засунув руки в карманы. Зима вошла в полную силу, и под ногами хрустел снег.

— В тебе что-то изменилось, — задумчиво протянул он, на этот раз, поравнявшись со мной. Солдатов лишь закатил глаза.

— В тебе тоже, — согласно кивнула я. Иначе с чего он такой молчаливый и непонятно какой?

— Возможно, — Кирилл снова искренне улыбнулся. Мое сердце екнуло. — Но мне интересно, что изменилось в тебе. Ты…

— Снова интересно? — перебив, я недовольно посмотрела на него. Опять эта улыбка. Что с ним случилось? Небывалая искренность.

— Очень, — кивнул он. — Так ты приняла решение? — и бросил на меня насмешливый взгляд.

— Кукиш тебе, Сомаров, ясно? Пусть Леша забирает у тебя мотоцикл, я только за, — невозмутимо пожала плечами, и стала внимательно наблюдать за его реакцией.

— Леша, значит, — усмехнулся Кирилл, глянув на друга. Тот слегка улыбнулся. — Что ж, можешь попробовать мне противиться, — кивнул, вновь посмотрев на меня. — Прямо сейчас можешь начинать, — хмыкнул, и неожиданно для меня повторил свои любимые действия, которые так хорошо въелись в мою память. Волосы в кулак, и пальцы, приподнимающие подбородок. И такой долгожданный поцелуй.

Мне было стыдно в этом признаться, но я действительно ждала этого момента. Когда он нагло и бессовестно меня поцелует.

Вот его губы коснулись моих, вот я, казалось бы, отвечаю ему, а уже в следующую секунду отталкиваю.

— Как пожелаешь, — усмехнулась, скрывая настоящие эмоции. Боль, муку, радость. И, самое главное, любовь.

— Глупая, — уголки его губ слегка приподнялись в подобие улыбки, и он меня отпустил. — Пошли, Леха. Надо поговорить, — бросил он другу и пошел дальше. А я стояла в оцепенении. Глупая?

— Пошли, Алин, — тихо обратился ко мне Солдатов.

— Глупая? — тупо повторила я, посмотрев на него.

— Не обращай внимания, — покачал он головой. Я поджала губы. Как на это можно не обращать внимания? — Пошли, — повторил Леша, и двинулся дальше. Сделав глубокий вдох, я пошла за ним, бросая взгляды на Сомарова.

Они посадили меня на маршрутку, отдав сумку. Солдатов с улыбкой попрощался, а Кирилл лишь проводил меня молчаливым взглядом. С тяжелым вздохом я смотрела, как они удаляются. Сомаров вновь поставил меня в тупик своим поведением. Внутри все сжалось, а к горлу подступил ком. Вот я и вернулась.

Кирилл проводил взглядом отъезжающую маршрутку и мысленно улыбнулся. Девочка наконец-то не смотрела на него так, будто он какой-нибудь ядовитый паук. Ни отвращения, ни презрения, ни страха. Только решимость… и что-то еще, чего он распознать не смог.

Но, месяц без него, явно пошел ей на пользу. Теперь можно и приступать к более активным действиям. Пусть еще пару недель поживет спокойно, а потом он добьется своего.

— Так что ты имел в виду, когда сказал, что просто хотел убедиться, что с ней все будет в порядке? — наконец-то глянул он на своего друга.

— А у неё есть удивительная способность привлекать внимание таких недоумков, как ты, — усмехнулся Солдатов. — Пошли, по дороге поговорим.

— И ты даже не скажешь в очередной раз, чтобы я оставил её в покое? — приподнял брови Кирилл. Леха внимательно глянул на него.

— А что ты собираешься делать с ней теперь?

Теперь уже Кирилл внимательно разглядывал друга.

— Я собираюсь выиграть спор, — наконец-то спокойно проговорил он.

— В таком случае, я пожелаю тебе удачи, — усмехнулся Леха. — Она уже не та запуганная девчонка, на которую ты поспорил.

— Думаешь, это что-то поменяет? — фыркнул Кирилл.

— О да, — хмыкнул друг. — Еще и как поменяет, — пробормотал он и двинулся в сторону парковки. Кирилл, конечно, вздернул вопросительно брови, но промолчал. Понять Солдатова, когда тот не говорит напрямую, он уже давно не пытался.

До занятий оставалось всего две недели, которые я благоразумно потратила на работу. Общага пока пустовала, сожительницы тоже еще не вернулись. Идеальная атмосфера. Особенно, когда нужно выкинуть одного наглого типа из своей головы.

Я работала с утра до ночи, и разъезжала по разным организациям. Туда завезти документы, оттуда забрать. Туда насовсем отдать. Заглянула на фирму, пообщалась с главным бухгалтером, уладила некие проблемы. Получила зарплату с премией в честь нового года. И, в пятницу второй недели, вечером, со спокойной душой вернулась в общагу, где, совершенно уставшая, упала на кровать, и тут же заснула.

В субботу сходила на почту, сделала электронный перевод денег, и позволила себе прогуляться по городу.

Практически сразу после того, как я расслабилась, в мысли все также бесцеремонно, как и наяву, вторгся Сомаров. Человек, с которым с понедельника мне вновь придется бороться. И который будет продолжать меня ломать.

Какой там выбор? Я ему открытым текстом сказала, что ему ничего не светит, а он заявил, что я могу попробовать ему противиться, при этом подразумевая, что он все равно получит свое. И неважно, что я знала, что когда-нибудь сдамся. Дело было не в этом, а в Сомарове. Ведь если бы он действительно оставил мне выбор, и, получив отказ, просто ушел, то я бы никогда не сдалась. Но нет, он будет стоять до конца. Это же Сомаров, который привык всегда добиваться своего. И неважно, что он говорит. Он предоставляет выбор, которого нет. В этом его проблема. И моя, как оказалось.