Любовные грезы - Джоанна Нейл

Мгновенно отреагировав, она дернула рукой, покрыв его лицо зелеными брызгами.

— А тебе идет зеленый, — сказала она со смехом.

— Тебе тоже. Особенно — к глазам, — ответил он, наклоняясь к ее лицу.

Улла затаила дыхание, но Арне сдержал обещание. Вместо того чтобы поцеловать ее в губы, он лишь коснулся своим носом кончика ее носа.

— Эскимосский поцелуй. — Она улыбнулась, стараясь скрыть разочарование.

— В душ, — ответил он с такой же улыбкой.

— Что?

— Эта краска так не сотрется. Нам придется смывать ее в душе, — пояснил он.

— Ясно. — Улла отвернулась, чтобы скрыть мгновенно возникшие нескромные мысли. — В душ — значит, в душ.

9

Стоя под горячими струями, Арне яростно оттирал с лица и груди краску, одновременно представляя себе Уллу, отмывавшуюся этажом ниже.

Тяжело вздохнув, он переключил горячую воду на холодную. Что он может с собой поделать? Он борется из последних сил. Но он всего лишь мужчина. А Улла — женщина. Друг, любовница… жена.

Арне так долго убеждал себя в том, что никогда не женится. От одной мысли о женитьбе его прошибал холодный пот. Но с тех пор, как он встретил эту девушку, что-то в нем изменилось. Ей нужна была любовь… и верность.

Интересно, что за отношения у Уллы с родственниками? Она рассказывала о них немного, но всегда не то с досадой, не то с раздражением. Она их, конечно же, любила, но что-то мешало ей проявлять эту любовь в полную силу. Девушка пряталась в своей скорлупе, и было очень сложно вытащить ее оттуда.

Под твердой скорлупой скрывалось существо нежное и уязвимое. В этом Арне убеждался уже не раз. Она оказалась такой трепетной, как бабочка… И такой же пугливой. Кто бы мог подумать!

Арне встряхнул мокрой головой и, схватив полотенце, энергично растерся. Стены и зеркало вокруг него запотели; он с трудом мог разглядеть свое отражение сквозь туманную дымку — незнакомое лицо, лишь смутно напоминающее его собственное. Кто он, этот незнакомец? Чего хочет от жизни?

Арне протер зеркало ладонью. Да, он похож на своего отца, но только внешне. В отличие от отца он сможет стать хорошим мужем. Но только после того, как расскажет Улле о себе. А до тех пор он просто лжец.

Быстро одевшись и засунув испачканную футболку в свою незаменимую спортивную сумку, Арне вышел из ванной. По дому разносился вкусный запах — Улла уже что-то жарила.

— Спасибо за душ, — заметил он, босиком входя в кухню.

— На здоровье. — Она улыбнулась, поворачиваясь в его сторону.

Девушка переоделась в джинсовые шорты и короткую голубую футболку. Влажные пепельные волосы рассыпались по плечам. Она выглядела прохладной и свежей и влекла к себе, как горный родник в жаркий день.

— Сейчас найду свои ботинки и пойду, — сообщил Арне, не сводя глаз со сковороды, на которой жарилось мясо с луком. Он вдруг понял, что голоден как волк.

— Ты можешь поужинать вместе со мной, — предложила Улла, застенчиво глядя в сторону. — Здесь вполне хватит на двоих. Я еще варю макароны. Самые обычные, — прибавила она.

Ему очень хотелось сказать, что все вокруг необычно, когда она рядом. Но Арне решил промолчать. Он и так сегодня чуть было не нарушил их уговор. Спокойнее, сказал он себе, обойдемся пока без комплиментов.

— Обожаю макароны. — Руки он на всякий случай засунул поглубже в карманы; чтобы не было искушения обнять ее. — Я могу чем-нибудь помочь?

— Как насчет салата?

— Готовить или есть?

— Как ты ешь салат, я уже видела. А готовишь?

— Ничуть не хуже.

Некоторое время они молча занимались каждый своим делом. Улла следила за макаронами и делала соус; Арне мыл и резал капустные листья и другие овощи, вкладывая в это всю свою энергию и стараясь не думать о близости Уллы, не замечать ее.

Потом она попросила его перенести журнальный столик на веранду и открыть там окна. Старые рамы поддавались с трудом. Как хорошо здесь будет с новыми окнами, думал Арне, расшатывая в гнезде заржавевший шпингалет.

В распахнутые окна подул теплый летний ветер, и старая веранда наполнилась ароматом цветов и свежей земли, а также запахом жареного мяса со специями.

После еды они некоторое время просто сидели молча, обдуваемые ветерком, вдыхая летние запахи. Арне нарушил молчание первым.

— Было очень вкусно, Улли. И я рад, что ты простила мне попытку нарушить наш договор.

— Чего не скажешь после бесплатного ужина. — Она шутливо наморщила нос.

— Нет, правда. — Он подался вперед. — Я чуть было не нарушил обещание.

— Да и я вела себя не лучше, — сказала Улла, глядя в сторону. — Ответственность — пополам.

— Но, если это взаимно, то в чем же проблема, Улли? — В нем снова проснулась надежда.

Она нервно пригладила волосы, и Арне с удивлением заметил, что руки ее немного дрожат.

— Мне не нужна мимолетная интрижка, Арне. Я слишком долго берегла себя для чего-то другого.

Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы вникнуть в скрытый смысл сказанного. Он тоже не хотел мимолетной интрижки, но Улла имела в виду нечто большее.

— Ты хочешь сказать, что никогда… что еще…

— Что я никогда не спала с мужчиной. Тебе это, наверное, кажется странным.

— Вовсе нет. Я… восхищаюсь тобой.

— Ну конечно, я понимаю.

У нее задрожали губы, и она резко замолчала.

— Что с тобой, Улла? — Вскочив с места, Арне приблизился к ней, присел на корточки рядом с ее креслом. — Скажи мне. Ты можешь мне доверять.

Слеза скатилась у нее по щеке, и у Арне защемило сердце.

— Если тебя кто-то обидел…

— Нет. — Она покачала головой. — Была задета только моя гордость, да и то это случилось очень давно. Тогда я тоже думала, что могу доверять.

— Но мне-то ты можешь верить. — Он слегка запнулся, вспомнив, что не совсем откровенен.

— Я не верю никому еще с институтских времен. Что было, то прошло. Теперь уже ничего не изменишь. Да это и не важно.

— Нет, это важно!

Улла вжалась в спинку кресла, и Арне тут же поднялся с колен и снова сел на свое место.

Только бы не спугнуть ее, не помешать открыться.

Они помолчали.

— Ты больше не будешь есть? — Улла уже вытерла слезы.

— Нет, спасибо. — Он взял со стола салатник. — Давай я помогу тебе убрать со стола, а потом можно выйти в сад. Что скажешь?

Она согласно кивнула.

В саду было хорошо — жара спала, солнце золотило волнующиеся на ветру верхушки деревьев. Устроившись в шезлонге напротив Уллы, Арне вдруг подумал, что неплохо было бы сейчас рассказать ей о себе и своем отце. Это поможет ей расслабиться и в то же время собраться с мыслями, даст возможность разговориться. Но, с другой стороны, а вдруг она почувствует себя обманутой, одураченной? Тогда их отношения закончатся навсегда, едва начавшись. Он сам загнал себя в угол.