Хранитель - Юлия Сергеевна Джемилова

Я только отрывисто закивала головой, продолжая удивленно на него смотреть.

Максим пригласил меня жестом во двор, затем развернулся и пошел обратно к машине.

Да, такой встречи я никак не ожидала. Кажется, я теперь на него работаю. Плюс в том, что я продвинулась на маленький шажочек к его личности. Минус – он меня не просто не узнал, он вообще совсем другой! Такой, которого я не знаю, и уже тем более не имею понятия, как к нему подступиться.

Я решила понаблюдать за тем, как будут развиваться события. Так я проработала на его дворе несколько дней: двор, к слову сказать, оказался немаленьким. Я познакомилась немного с его укладом жизни, я разглядела внимательнее его невесту (все-таки эта особа не внушала мне симпатии. Может, во мне говорила ревность, но мне показалось, что за безупречной внешностью сногсшибательной блондинки скрывалась абсолютно холодная душа). И, самое главное, я услышала краем уха точную дату свадьбы. Пара оказалась романтичной, и, поскольку свадьбу им все равно пришлось переносить несколько раз (по разным причинам, последний раз он действительно сильно заболел), они назначили новой датой бракосочетания 14 февраля. То есть у меня была в запасе неделя.

Все это время мне очень хотелось оказаться с ним с глазу на глаз и поговорить, но повода не было. Да и вообще, как я поняла, я для него не представляла ни малейшего интереса в качестве человеческой особи, то есть я не была для него человеком, с которым можно о чем-то разговаривать, кроме моих обязанностей, конечно. Он просто не замечал меня, как не замечают предметы интерьера, например. Через какое-то время я вконец отчаялась привлечь его внимание. Мне уже много раз хотелось бросить эту никчемную затею, но каждый раз останавливала клятва. Все-таки я поклялась, что сделаю все от меня зависящее.

Через три дня работы у него во дворе Максим подозвал меня, поблагодарил и достаточно щедро заплатил. Последние надежды оставили меня, мне казалось, это полный провал. Но, когда я, собрав инвентарь, направилась к выходу, Максим вдруг окликнул меня, будто что-то вспомнив, и попросил мой номер телефона. «На всякий случай», как он выразился. Надежда опять во мне воскресла, и я подумала: «Ну зачем он меня так мучает! Ведь я теперь буду жить ожиданием его звонка!».

Глава пятая. Мама Теи

Последующие несколько дней я решила посвятить выполнению остальных своих обещаний. В частности, я обещала наладить отношения с мамой, что я успешно делала еще с самой больницы, ну и найти родителей Теи. Я нашла их контакты достаточно быстро, еще когда лежала в стационаре, а теперь мне предстояло встретиться с ними и рассказать совершенно невероятную историю. Я уже много раз обдумывала, что же я им скажу, с какого конца начну, но все мне казалось неубедительным. Больше всего я боялась, что они меня вообще не станут слушать. Со времени смерти Теи здесь прошло уже больше десяти лет, я даже не знала, оба ли ее родителя живы, и чем они сейчас живут. Хотя, если Тея попросила их найти, значит, они еще здесь, она бы знала, если бы кто-то ушел в мир иной.

Измучив себя всякими бесплотными раздумьями, в конце концов, я решила просто позвонить, а там действовать по обстоятельствам. В трубке я услышала мягкий старческий голос, это меня несколько приободрило, и я, представившись давней подругой Теи-Тани, попросила о встрече. Был, конечно, риск, что они до сих пор не простили дочь и не захотят говорить с ее подругами, но я просто не знала, что придумать еще. К счастью, мама Тани, Инна Сергеевна, хоть и была удивлена, согласилась со мной встретиться.

И вот мы сидели с ней в кофейне: женщиной, которой никак не дашь больше семидесяти (согласно рассказам Теи, ей должно было быть больше), достаточно ухоженной, несмотря на полагающиеся возрасту морщины и совершенно белые волосы. Она производила впечатление доброй женщины, и я подумала, что это упростит мою задачу. Возник, конечно, у меня вопрос, где ее супруг, но задавать его было неудобно. Да и вообще я совершенно не знала, с чего мне начать. Инна Сергеевна, видя мое затруднение, решила мне помочь:

– Итак, Вы говорите, вы были знакомы с Татьяной?

– Да, то есть не то чтобы… В общем, мы познакомились не так давно. То есть, я хотела сказать, незадолго до ее кончины…

Я совершенно не знала, что сказать. Я почему-то не подумала заранее подготовить речь, да и вообще очень не хотелось говорить заведомую ложь, но я боялась, что правде она не поверит. Инна Сергеевна внимательно меня слушала. Мне ничего не оставалось, как продолжить:

– Я хотела сказать, я познакомилась с ней в больнице. И она рассказала свою историю. Она раскаивалась в том, что ваши отношения не сложились.

Мама Теи очень внимательно на меня посмотрела:

– И Вы нашли меня через одиннадцать лет после смерти моей дочери, чтобы сказать это? А почему она сама этого не сделала, когда мы стояли и плакали под дверью ее палаты?

– Ну-у-у она не могла.

– Не могла? И попросила сделать это Вас?

– Ну да, так и есть.

– И где же Вы были эти одиннадцать лет? Где Вы были, когда мы места не находили себе от горя? Почему Вы решили объявиться именно сейчас? Когда наши раны на сердце нет, не затянулись, но хотя бы перестали кровоточить?

Я понимала, что моя история совершенно неубедительна, и мне совершенно не хотелось врать дальше. Я не знала, как выпутаться из ситуации, как донести до этой женщины то, что я должна донести, как сделать так, чтобы она мне поверила, чтобы то, о чем я хочу ей рассказать, не разбередило ее раны, а, наоборот, исцелило. В отчаянии я закрыла глаза и взмолилась:

– Пожалуйста, Тея, Хранительница, родненькая, подскажи, что делать!

Неожиданно быстро я почувствовала внутри умиротворение и будто услышала тихий голос внутри:

– Расскажи все как есть. Просто скажи правду.

Я открыла глаза, и, полная решимости, спросила:

– Скажите, а Вы верите в жизнь после смерти?

Глава шестая. «Благодари Всевышнего»

Инна Сергеевна почти ощутимо дернулась от моего вопроса:

– А почему Вы спрашиваете? Какое Вам дело?

– Я хочу рассказать Вам все, как есть. Я только что сказала Вам, что познакомилась с Татьяной в больнице. Это правда, но это было не одиннадцать лет, а три месяца назад.

– Вы шутите надо мной?

В ее вопросе было почти оскорбление, но я невозмутимо продолжила:

– Я лежала в коме после автокатастрофы. У меня было видение. Я видела Вашу дочь.

– Но… почему Вы так уверены, что видели в своих видениях именно мою дочь?

– А как, по-Вашему, я Вас нашла? Она