Сюрприз для оборотня - Борис Бабкин

Очкастый отошел к толпившимся у вагончиков геологам.

– Ну ты мочишь капканы! – усмехнулся сидевший за рулем амбал. – Прямо интеллигент чукотский.

– Не было их в поселке, – услышал Кутехов голос Матроса. – По крайней мере никто ее не узнал. Базарят, что мелькала какая-то баба со стариком, но вроде не та.

– Понятно. Значит, просто не хотят говорить. Ладно, уезжайте оттуда. Ты вот что, поспрашивай вокруг. Там же полно разного сброда. И ягодников, и разных других собирателей, и браконьеров куча. Может, кто и узнает.

– Понял, – отозвался Матрос.

– Точно она? – переспросил Местный.

– Конечно, – кивнул невысокий мужчина с бородкой. – Они воду у меня брали. Мужчина пожилой, с карабином, у него фляжка солдатская прохудилась, вот и остались они без воды. Они о вертолете спрашивали. Я сказал, что будет не скоро, а если и прилетит, то чужих не возьмут, это запрещено. Они и ушли.

– Куда? – спросил Местный.

– Вдоль Мойи, вниз. Рюкзак у него, у нее – спортивная сумка. В общем, туда они пошли.

– Понятно. Значит, Тургун решил вывести ее пехом. Вот хрен старый! – усмехнулся Местный. – А мы их по Маркову шарим. Умен старик!.. Спасибо. А это в благодарность… – Открыв дверцу машины, он достал две бутылки коньяка и коробку конфет и сунул в руки очкастого. – Еще раз спасибо и до свидания! – Машина уехала.

– Сегодня вечерком выпьем! – К очкастому подскочил бородатый мужчина. – А за что такие дары?

– Да я и сам плохо понимаю, – ответил очкастый.

– Я кое о чем сказал, – улыбнулся бородатый, – и коньяк заработал. Так что вечером будет небольшой праздник. Надеюсь, возражать не станете?

– Не стану, – пробормотал очкастый.

– Были они у геологов, – говорил по телефону Местный. – Спрашивали о вертолете, но им сказали, что чужих брать запрещено. Они ушли по реке вниз.

– Значит, надо подключать охотников, – сказал Ку-техов. – Ты своих тоже пошли. В общем, прикинь, куда Тургунов мог ее повести, и работайте. Я перетру с Боярином, пусть договорится с Гайдуком. В тех местах его люди частенько работают. Как бы накладок не было.

– Да, не хотелось бы с ними войны.

– Я сейчас же перезвоню Боярину.

– Интересно, – держа у глаз бинокль, пробормотал мужчина лет сорока, – что это еще за дела? Чего им тут надо?

– Ты о чем, Митя? – спросила, открывая термос, женщина в спортивном костюме.

– Да так, ерунда. Дай-ка мобильник.

– Что? – спросил полковник милиции.

– Да лазают тут какие-то отморозки, – услышал он. – Шестеро. У двоих автоматы. Но не солдаты и не наши. Так что надо…

Связь прервалась.

– Алло! – закричал майор. – Антипов!

– Что случилось, Толя? – спросила заглянувшая в комнату женщина.

– Антипов звонил. Сообщил, что увидел вооруженных людей. И как-то разом замолчал. Что такое? Говорил, и на полуслове все оборвалось. Странно…

– Может, связь прервалась? Такое иногда бывает.

– Может, и так. – Полковник поднялся с дивана. – Позвоню я Нине Андреевне, она наверняка знает, куда ее зять с дочерью отправились. Он в отпуске уже неделю. Люда уговаривала его пройтись по тундре. Хочется ей посмотреть на здешние красоты.

– Вот так и бывает, – сказала женщина. – Сначала, конечно, интересно все. А уже через год не знаешь, куда себя девать. Мне здесь так надоело! Ладно бы если в Анадырь направили, а то…

– Тихо, Валечка. Ты же знала, что замуж за мента выходишь. А это как за военного, куда пошлют. Но через пару лет будем…

– Эту пару лет еще прожить надо, – вздохнула она. Анатолий набрал номер на трубке.

– Это я, Нина Андреевна, полковник Честных. Вы мне не подскажете, куда ушли Дмитрий Сергеевич и Людмила?

– Что случилось? – заволновалась женщина. – Говорите, Анатолий!

– Да ничего не случилось, – усмехнулся он. – Просто мне бы хотелось знать…

– А почему вы не позвоните Диме?

– Да пробовал. Не отвечает телефон. Может, просто связи нет. А мне надо кое-что…

– Ой, – вздохнула женщина, – я даже не знаю, как вам объяснить. Они хотели поехать в Анадырь, оттуда вернуться по реке на лодках. Там какая-то группа собралась. Но Люда позвонила вчера и сказала, что планы изменились. А как именно, не сказала. Вы действительно хотите…

– Только узнать, – сказал Честных.

Громко крича от страха, женщина в спортивном костюме, отталкиваясь руками и ногами, отползала от наступавших на нее троих смеющихся мужчин.

– Хороша телочка! – подскочил к ней плотный бородач. – Чур, я первый.

– Давай, Шурф, покажи ей, – кивнул другой. Третий потрошил рюкзаки.

– Класс, мужики! – Он поднял бутылку коньяка. – И баба есть, и бухнуть имеется. Не жизнь, а малина.

Женщина довольно сильно ударила ногой Шурфа в колено.

– Ах ты, шкура позорная! – разозлился тот и резко пнул ее.

Она прижала ладони к правому подреберью.

– Ништяк телочка! – повторил Шурф и, разрезав резинку спортивных штанов, рывком снял их с женщины. – А ляхи-то какие! – заорал он.

– Ты нам трохи оставь! – хохотнул проверявший рюкзаки.

– Выходит, не знаешь, где он? – недовольно переспросил Честных.

– Нет, – услышал он голос Оленева. – Знаю, что в отпуске, а куда собирался, не в курсе. Впрочем, как и вы, Анатолий…

– А ты куда отправился? – услышав шум двигателя и поняв, что тот в машине, спросил Честных.

– В Глубинку. Я говорил вам, Ана…

– Оленев, – недовольно перебил его Честных, – сколько раз говорил, давай без этой официальности. И так не знаешь, с кем можно просто поговорить. А тут еще и ты начал официально…

– Извини. Есть информация насчет Глубинки, и я прикидываю, насколько она правдива.

– Как доберешься, сразу позвони. Ты, надеюсь, не один туда отправился?

– С водителем. Петр Орлов, сержант.

– Я бы на твоем месте взял…

– Не хочу привлекать внимания, – перебил его Оле-нев. – Меня там еще никто не знает.

– Не тешь себя, – усмехнулся Честных. – Уж тебя-то наверняка знают. Я говорю о тех, кого хунхузами называют. Да и земляки твои…

– Те, кто знает, будут молчать, – не дал договорить ему Оленев.

– Ты там поосторожнее. Если что не так, сразу на связь.

– Вот жизнь пошла, не знаем, кто…

– Время не пришло. Обязательно узнаем, и все будет нормально. И с дерьмом нашим покончим, и с Боярином разберемся.

– Кое-какие сдвиги уже есть. По крайней мере подавляющее большинство сотрудников честные люди. И кое-кого из продажных я знаю. Но сейчас…

– Вот именно, сейчас об этом рано говорить. Мне не дает покоя неожиданно прервавшийся разговор. Там вроде послышался женский вскрик, и все. Где же Анти-пов может быть?

– Чего не знаю, того не знаю. А звонить пробовал?

– Несколько раз. Постараюсь все-таки найти тех, кто может знать, куда Антиповы уехали. Теща его говорит, что хотели в Анадырь, а потом…

– Ты мне это уже говорил.

– Ну, тогда удачи тебе. Я мобильник отключать не буду.

Глубинка

Тяжело вздохнув, захмелевший Рубанов налил в стакан водки и закурил.

– Э-э-э! – услышал он протяжное. – Так, мил человек, не годится! – Подойдя, Матвеев-старший выплеснул водку в открытое окно, забрал бутылку. – Чего ж это ты делаешь, мил человек? Надо сына спасать, а ты в вино ударился. Это еще никому не помогало.

– Это ты, Сидорыч, – вздохнул Юрий. – Плохо мне…

– Да понятно, что нехорошо. – Старик придвинул к столу табурет и сел. – Но ты ж мужик и, окромя того, власть. На тебя, можно сказать, вся надежда. А ты, как бомж последний, разум водкой заливаешь. Негоже так, Рубанов. Люди только на тебя, значится, надежу заимели, а ты в бухару ударился. Помощник твой, говорят, рыщет вокруг, а ты…

– Боюсь я трезвым быть. Убью эту…

– Так я и пришел те сообщить, – вздохнул Сидо-рыч, – нашли Алинку-то. На Каменной пяте нашли. Ее того, в общем, зарезали твою бабу.

– А Сашка? – со страхом спросил Рубанов.

– А про него никто ничё не знает. Да ведь не совсем звери эти бандюки. Ладно, Алинку, она стерва – и тебе мозги закрутила, и им, видать, что-то не так сделала. Но малец твой дите еще совсем, так неужто и на ребенка рука у кого-то поднимется?…

– Надо оперативку вызвать… – Участковый встал и вышел. Старик подошел к окну и с интересом смотрел на него. Юрий набрал из колодца воды и вылил на себя.

– Брр, – Сидорыч передернулся, – холодная водица-то!..

Рубанов вошел, снял мокрую майку, упал на пол и стал отжиматься.

– Это ты заместо рассолу? – ехидно поинтересовался Сидорыч. – Так не спеши. Стажер твой уже там с милиционерами. Они на вертолете прилетели. Он сказывал, ты больной шибко. Так что не торопись. Но пить более не смей!

– Не буду, – вытираясь, пообещал Юрий. – А о Сашке еще кто знает?

– Мы никому не сообщали, а что там Антошка говорит, не знаем.

– Значит, Алинку зарезали… – вздохнул Юрий. – Знаешь, Сидорыч, ведь у нас любовь была. Из армии она меня ждала, потом в школе милиции я учился, тоже дождалась. Я попросился куда поглуше, вот сюда и приехал. Здесь тетя…