Планета Тивит - Александр Харламов

поднялся, пропуская их на площадь, где в отличие от настоящего Харькова не было праздно гуляющих жителей, прогуливающих занятия студентов или мамочек с колясками. Площадь была пуста, а над ней темной громадиной возвышалось нечто, чего не было в том, настоящем Харькове, который помнила журналистка.

Огромная двенадцатиэтажная «свечка» возвышалась над всем городом. Каждый черный мраморный валун, из которого были сложены ее могучие стены, был идеально подогнан, словно сделан был нечеловеческими руками. Узкие окна-бойницы, под стать стенам, затемнили черной светоотражающей лентой. Кованые ворота с пиками на вершинах были закрыты, а возле них прогуливались несколько часовых, одетых так же, как и тот милиционер, встретивший их на въезде на площадь Коммунизма. Яна подняла глаза вверх, пытаясь рассмотреть башню, которой оканчивалось здание Тивитского правительства. Вместо флага на ее пике была укреплена специальная решетка, в которой находился огромный человеческий глаз. Словно в фильме Властелин Колец, в котором мелькали ярко-оранжевые искорки молний, точь-в-точь такие же, как и уже знакомых ей местных жителей.

«Волга», коротко взвизгнув покрышками, подъехала к главным воротам, за которыми виднелось узкое крыльцо, выкрашенное в черный цвет с резными лакированными перилами. Отсутствие большого количества охраны сильно удивило мою подругу. В ее представлении дворец генсека должны охранять полки милиционеров, а не два разгильдяя, которые умудрились даже не взглянуть в их сторону. Лишь один из них, скорее всего младший по званию, подобострастно козырнул, бросившись мгновенно открывать ворота. То ли машину начальника службы безопасности тут хорошо знали, то ли так доверяли фейс-контролю на входе…

– Только не спорь с ним…– прошептал ее на ухо перед самым входом с тревогой Координатор, придержав ее за руку. Ладонь ее похитителя была почти ледяная. Яна с трудом аккуратно высвободила кисть из мертвой хватки, легкомысленно хмыкнув:

– Что мне ваш товарищ Сталин может сделать. Если я и без того нахожусь на другой планете с полулюдьми, у которых вместо глаза полыхает пламя, а взамен человеческого языка змеиный?

– Поверь, девочка моя…То, что ты видела до этого, всего лишь легонькая прелюдия! А товарищ Сталин…– Координатор испуганно обернулся по сторонам, будто их кто-то мог подслушать и мгновенно доложить куда следует. – Он может все…

– Учту! – кивнула журналистка, шагая за Аркадием Ивановичем на первую ступеньку, ведущую в здешний Мордор.

Ни на одном из входов их не остановили. Коридорные постовые лишь лениво провожали их спокойным взглядом. Изредка кивая приветливо гэбисту, который в запутанных закоулках здания правительства Тивита ориентировался не хуже, чем с компасом. Яна с Координатором еле успевали за ним, бодро шагающим по мягкому ворсистому ковру, расстеленному в коридоре.

Повсюду была идеальная чистота. Или просто на черных стенах, потолке и полу было не заметно пыли? Вместо традиционных ламп дневного света, используемых на Земле, здесь через каждые два метра на стенах были закреплены электрические свечи, создававшие жутковатую атмосферу какого-то оккультного сооружения. Нарисованные на стенах пентаграммы пугали своей масштабностью, а массивные двери с золотыми кольцами вместо ручек таинственно блестели в приглушенном свете свечей.

Помимо воли, настроение Яны упало окончательно. По спине пробежала ледяная волна ужаса, но она сдержалась, чтобы не доставлять удовольствия своим похитителям. Ведь, наверняка, они этим походом по мрачным коридорам и лестницам этого и добивались. Не могла в этой громадине не существовать лифтов, тем более у такой высокоразвитой цивилизации!

Наконец, после долгих блужданий, в ходе которых никто посторонний им так и не встретился, они остановились перед закрытыми двойными дверьми, на черной поверхности которых белой несмываемой краской был изображен распятый человек. Изображение было настолько реальным, почти осязаемым, что Красовская в первый момент испуганно отшатнулась, поймав на себе довольный взгляд Аркадий Ивановича.

– Товарищ Сталин очень любит ваши библейские картины и черный цвет! – с легкой надменной улыбкой пояснил он, стуча золотым кольцом по дубовой двери.

– Я заметила…– кивнула Яна, стараясь сдерживать эмоции. – У него специфический вкус!

Координатор шикнул на нее, но больше на этого бородатого халдея она внимания никакого не обращала. Теперь, когда журналистка выяснила, что он всего лишь пешка, рядовой исполнитель, «батюшка» потерял для нее всякий интерес.

Двери поехали в сторону, разъезжаясь на каких-то магнитных приспособлениях. В лицо Красовской дунуло жаром, словно она наклонилась над открытым огнем. Через секунду это ощущение исчезло, но остался острый запах чего-то неприятного, щекочущего в носу. Далекая от химии журналистка не могла понять его природу.

– Он вас ждет! – провозгласил Аркадий Иванович, посматривая с опаской внутрь комнаты, в которой царил полумрак. Координатор шагнул первый, набрав в легкие воздуха, будто ныряя в холодную воду. Следом, аккуратно ступая по мягкому ковру, зашла Яна.

В кабинете было темно. Черные плотные шторы завешены, от чего Красовской показалось на миг, что она ослепла. Но с секундным запозданием прямо напротив них вспыхнуло пламя камина и сразу несколько подсвечников, закрепленных на стене. Координатор вздрогнул, шепча что-то себе под нос. Журналистка с интересом осмотрелась. Не сказать, что ей не было страшно, но жгучее любопытство перевешивало все остальное. Ей было интересно и жутко одновременно, тем более кабинет местного генсека, называющего себя товарищем Сталиным, оказался удивительным, если не сказать больше.

Резные деревянные панели из мореного дуба украшали библейские сцены, тут было и убийство Авеля Каином, и изгнание Адама и Евы из рая, распятие Христа на Голгофе и изображение Понтия Пилата, принимающего решения о казни. Чуть левее камина стоял стол с мраморной столешницей, за ним удобное кожаное кресло, вполне современное, резко выделяющаяся своим новоделом из общего интерьера. Несколько шкафов с бумаги у стены и, что больше всего удивило Яну, над камином перевернутое православное распятие. Сатанисты какие-то, подумала она, прикусив от любопытства нижнюю губу. Распятие было выполнено настолько реально, что Красовская могла рассмотреть капли крови на пробитых запястьях Христа. Она сделала шаг вперед, чтобы получше рассмотреть, но позади нее вдруг подуло горячим пламенем. Спину обожгло жаром, и женщина резко развернулась. За Координатором, который ничего не почувствовал, стояла фигура мужчины в черном двубортном пиджаке и черной рубашке без галстука. Статный брюнет с легкой улыбкой наблюдал за ними, скрестив руки на груди, улыбаясь. Именно от него и шел огненный жар. Не сказать, что он был молод. Его волосы тронула первая седина, засеребрившаяся на висках, но четко очерченные скулы, греческий нос и чувственные полуоткрытые губы делали его, безусловно, красавцем. Между тем настоящим Сталиным и этим Тивитским не было ничего общего. Заметив ее испуганный взгляд, Координатор все же что-то понял и повернулся вслед за ней. Лицо его исказилось, глаза забегали, руки по инерции вытянулись по швам, словно