Великая тайна Великой Отечественной. Глаза открыты - Александр Осокин

А после обнаружения полного списка делегации Молотова и сделанных во время этой поездки высококачественных фотографий появилась реальная возможность рассмотреть почти каждого ответственного участника этой поездки, используя и все появившиеся в отечественной и зарубежной печати, а также в Интернете фото– и кинокадры. А кроме того – увидеть, с кем и как они общались в Берлине, и с учетом этого попытаться понять, по каким направлениям шли переговоры и чем закончились: полным расхождением позиций «дружественных» стран – СССР и Германии или какой-то новой договоренностью. Судя по всему, в последние полгода перед Великой Отечественной войной обе страны вели свою политику именно на основе результатов этой встречи, что и привело нашу страну к катастрофе 22 июня 1941 г. Ведь о чем бы ни шли переговоры в Берлине и чем бы они ни закончились, вариантов могло быть только два: либо продолжение и даже укрепление неожиданно вспыхнувшей в 1939-м «дружбы», либо ее конец.

Вот что сообщили тогда миру о ходе и результатах этой встречи ее участники в совместном заключительном коммюнике:

«Обмен мнений протекал в атмосфере взаимного доверия и установил взаимное понимание по всем важнейшим вопросам, интересующим СССР и Германию».

Этот лишенный какой бы то ни было информации текст должен был показать, что если стороны не договорились, то и не рассорились. На Западе с 1948 г., а в нашей стране с 1991-го стали публиковаться записи бесед Молотова с Гитлером и Риббентропом, которые позволили выявить круг обсуждавшихся проблем, однако никаких конкретных сведений о принятых в Берлине решениях никогда не сообщалось. Из заключительного коммюнике совершенно непонятно, были ли достигнуты истинные цели поездки, которые стали известны как «указания Сталина Молотову от 9 ноября 1940 г.» (9 рукописных листков из блокнота), озаглавленные «Некоторые директивы к Берлинской поездке»). Этот документ был введен в научный оборот историком Л. Безыменским в 1995 г. [5. С. 346–349]. В нем перед Молотовым были поставлены следующие задачи:

1. Выяснить, как предлагает Гитлер делить мир по заключаемому пакту.

2. Обозначить сферу интересов СССР.

3. Ничего не подписывать, имея в виду продолжение переговоров в Москве.

Из этих задач выявляется суть ноябрьских переговоров в Берлине. Гитлер более всего хотел зафиксировать на бумаге присоединение СССР к Оси-треугольнику (Берлин – Рим – Токио), что сломило бы непреклонность Англии, возглавляемой Черчиллем. Сталин, казалось, был готов участвовать в дележе мира с Гитлером, но не хотел это афишировать. Вопросы экономического и военно-технического сотрудничества были решены ранее, после договоров 1939 г. о ненападении и дружбе и границе. Принятые решения успешно выполнялись. Поэтому договариваться теперь могли скорее о военном сотрудничестве: распределении работ в оборонной промышленности, унификации в ее различных проявлениях и даже о непосредственном участии СССР в войне против Великобритании (в подготовке десантной операции в Англии) и броске на Ближний Восток. Ибо у Гитлера выбор был весьма ограничен: нанести удар либо по Англии, либо по СССР, так как долго держать без дела под ружьем свои отмобилизованные дивизии он не мог, а воевать на два фронта не собирался.

Лишь в годы перестройки стало известно, что Молотов увез в Москву немецкий проект превращения Пакта трех в Пакт четырех, обсудил его со Сталиным и уже 25 ноября 1940 г. сообщил Шуленбургу о готовности СССР заключить такой пакт о политическом и экономическом сотрудничестве. Но ведь с 24 августа 1939 г. оно и так шло полным ходом. Однако – с поправками – к двум предложенным Риббентропом секретным протоколам предлагалось добавить еще три: о выводе немецких войск из Финляндии, о ликвидации японских концессий на Северном Сахалине и о включении Болгарии в советскую зону безопасности (фактически – о контроле над проливами Босфор и Дарданеллы). Текст был передан через Шуленбурга в Москве, однако ответа от Гитлера якобы так и не последовало (либо он последовал, но неизвестен по сей день).

Через две недели после завершения визита Молотова в Берлин прибыл новый полпред СССР Деканозов, а смена послов всегда означала крутой поворот в отношениях между странами. C учетом того, что Деканозов был еще и заместителем наркома иностранных дел, это означало, что дружба станет еще крепче. Однако Гитлер на оба банкета, устроенные в честь делегации Молотова, не пришел (в отличие от Сталина во время приездов Риббентропа в Москву в 1939 г.). Так что же – не договорились или разыграли недоговоренность?

Официальный список делегации и идентификация ее членов

Обнаруженный мною в Архиве внешней политики РФ документ «Список лиц, сопровождающих Председателя Совета Народных Комиссаров и Народного Комиссара Иностранных дел В. М. Молотова» (АВП РФ. Ф. 06. Оп. 2. Пор. № 161. П. 15. Л. 1–3), который никогда не публиковался в открытой печати[25], позволяет понять многое в той поездке советской делегации в Берлин. Вот он.

Из этого списка следует, что делегация Молотова в ноябре 1940 г. почти в два раз превышала по численности германскую делегацию Риббентропа в августе – сентябре 1939 г. (66 человек против 38, если считать вместе с руководителями). Столь расширенный состав мог объясняться более широким кругом рассматриваемых вопросов, меньшей степенью их проработанности и подготовленности итогового документа либо наличием какой-то серьезной проблемы или даже противоречия, требующего обсуждения и решения во время переговоров.

Анализ списка делегации показал, что 31 человек составляли собственно делегацию, обеспечивавшую работу предсовнаркома и наркома иностранных дел В. М. Молотова. В их числе: один нарком и четыре замнаркома, четыре начальника главных отделов НКИД, начальники личной канцелярии предсовнаркома и наркома иностранных дел, заместитель генерального секретаря НКИД (генеральный секретарь НКИД Соболев по личному заданию Сталина в это время был командирован в Болгарию, где обсуждался вопрос о проливах), референты и технические работники НКИД. Из этого следует, что во время переговоров в Берлине то или иное решение могло быть не только принято, но и немедленно оформлено в виде государственного договора или секретного протокола к нему.

Отличает эту делегацию от московской делегации Риббентропа и наличие в ее составе военных экспертов самого высокого ранга: Злобин был генерал-адъютантом и постоянным советником наркома обороны маршала Тимошенко, а Василевский занимался разработкой советских стратегических военных планов. Напоминаю, что единственный обнаруженный до настоящего времени советский план войны на 1941 г. (от 15 мая 1941 г.) был написан собственноручно Василевским и не подписан ни Сталиным, ни Тимошенко, ни Жуковым. Через год после этой поездки Василевский станет заместителем начальника Генштаба, еще через год – начальником Генштаба, год спустя – маршалом, а после войны – военным министром. Это означает, что стратегические военные вопросы были одним из важных аспектов берлинских переговоров.

Далее по списку: 18 человек составляли охрану; 4 человека – обслуживающий персонал (врач, повар, официантка, парикмахер); 12 человек – поездная бригада.

Чтобы понять цели поездки и возможности делегации, рассмотрим персонально ее состав (31 человек, первые из указанных в списке, по которым удалось собрать минимальную информацию и найти фотографии). Полужирным шрифтом дан текст из найденного документа «Список лиц…». В квадратных скобках я привожу дополнительные сведения о каждом члене делегации.

Молотов Вячеслав Михайлович – Председатель Совета Народных Комиссаров и Народный Комиссар Иностранных Дел СССР

[Член Политбюро ЦК ВКП(б) – высшего партийного органа в СССР, председатель СНК с 1930 г., нарком иностранных дел с 4 мая 1939 г. Имя, должность и фото в качестве руководителя делегации были опубликованы в советских газетах в 1940 г.]

1. Тевосян Иван Тевадросович – Народный Комиссар Черной Металлургии СССР

[До этого в 1938 – 39 гг. – нарком судостроительной промышленности. С октября 1939 г. председатель Хозяйственной комиссии по закупке в Германии военной техники и промышленного оборудования, а с марта 1940 г. по июнь 1941 г. председатель Комиссии по размещению заказов в Германии. Позже – заместитель Председателя Совмина СССР. Имя и должность в качестве члена делегации были опубликованы в советской прессе в 1940 г.]

2. Деканозов Владимир Георгиевич – Заместитель Народного Комиссара Иностранных Дел СССР

[До назначения 4 мая 1939 г. на эту должность работал в ГПУ и ЦК Грузии, затем начальником внешней разведки НКВД. 27 ноября 1940 г. он вновь приехал в Берлин полпредом, (с мая 1941 г. – послом СССР), на мой взгляд со сталинским вариантом условий присоединения Советского Союза к Оси, так как выехал в Берлин через день после ознакомления с ними посла Германии Шуленбурга. При этом он продолжал оставаться заместителем наркома НКИД. Являясь человеком Берии и личным посланцем Сталина, как ни странно, в своих докладах о действиях и намерениях Германии он зачастую, рискуя вызвать их гнев, давал объективную картину подготовки Германии к войне против СССР. Имя, должность и фото в качестве члена делегации были опубликованы в советских газетах в 1940 г.]