Слишком большое сходство - Виктор Пронин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Расплатиться хотела?
– Расплатиться? Может быть… Хотя нет, не думаю… Незачем ей это. Да и мне не нужно, чтоб со мной расплачивались.
– Может быть, она не чувствовала себя свободной, пока не расплатится? – спросил Костя.
– Разве я что-нибудь от нее требовал? – резко спросил Анатолий. – Разве я заставлял вести себя как-то… Я только предлагал. Или ты себя имеешь в виду? Это тебя, что ли, на свободу потянуло?
– На свободу меня всегда тянет… За услуги я тоже плачу исправно… Но упрекать меня за это не надо. Я хочу сказать, Анатолий Васильевич…
– Скажи, будь добр!
– Скажу, не перебивайте. Вы говорили, что мы… все трое… жили в каком-то согласии… Чуть ли не в дружбе… И все у нас было хорошо… И только сегодняшний наезд разрушил наши отношения или…
– Он их не разрушил! Он их ужесточил!
– У нас и раньше не все было гладко… Может быть, это дешево звучит, но с тех пор, как вы спасли меня, я уже не мог вести себя так, как мне хотелось… И Таня, наверно, тоже… Да, благодаря вам я остался на свободе, но у меня нет возможности как-то вас отблагодарить… Разве что преданностью. А это уже не дружба, это что-то другое… Я езжу по вашим приказаниям, увожу, привожу… Никогда не напоминаю о своем времени, о самочувствии, о своих желаниях… Это можно назвать как угодно… Но я расплачиваюсь. И вы это принимаете. Если уж откровенно.
– Так… – Анатолий сидел напротив Кости, подперев щеку. – Таня тоже расплачивается?
– Наверно… Хочет она того или нет.
– Ты – преданностью, а чем она?
– У нее свое…
– А если я сейчас выброшу тебя в это окно?
– Будет еще одна жертва.
– А что… Семь бед – один ответ!
– До семи еще далеко, Анатолий Васильевич. Вам придется поднатужиться.
– Поднатужусь!
– Вот видите… Я позволил себе приблизиться к вам на одну ступеньку, и вы уже готовы меня в окно выбросить.
– Дело не в этом, Костя. Ты сказал пошлость. О Тане. И нечего придуриваться. Понял?! Если я рассказал о наших с ней отношениях, это не дает тебе права…
– Дает.
– Это почему же?
– Потому что я люблю ее.
– Что?!
– Вы почувствовали себя слегка уязвленным, да, Анатолий Васильевич?
– Заткнись! – Анатолий подошел к окну и встал спиной к Косте. – Значит, ты думаешь, что Таня… Что она несвободна со мной?
– Конечно. Она не хочет, чтобы ее доброе отношение к вам… или, скажем, чуткое отношение, вы приняли…
– За что я могу это принять?! – не сдерживаясь> закричал Анатолий.
– За расплату. Ей, возможно, не хочется, чтобы вы именно это принимали как плату за благодеяние. Ее сдерживает зависимость. Так тоже бывает.
– Не понимаю! Черт знает что!
– Все нормально, Анатолий Васильевич, все нормально. – Костя поднялся.
– Получается, что я, делая добро, рою себе яму?!
– Дело не в этом… Мы можем годами жить и не придавать значения, кто кому обязан, кто кому задолжал… Не мелочиться же в самом деле на каждом шагу. А потом что-то происходит… И все становится на свои места. И все вспоминают, кто кому сколько должен, и начинают соображать, чем можно расплатиться, чем расплачиваться нельзя… Ну, я пошел. И вот еще что… Решайте сами, кто сидел за рулем. Вам решать.
– Ты хочешь сказать…
– Да, Анатолий Васильевич. Принимайте решение.
Выглянув из машины, Костя увидел, что окно на третьем этаже освещено. На его фоне темнела неподвижная фигура Анатолия. Костя осторожно тронулся с места, но с каждым километром скорость увеличивал и, подъезжая к общежитию, уже с трудом остановился у подъезда.
Вахтер долго просыпался, кряхтел. Шаркал по вестибюлю. Рассмотрев наконец сквозь стеклянные двери Костю, выдернул железный штырь.
– К Таньке, что ли?
– К ней.
– Второй этаж…
– Знаю. – Костя взбежал по лестнице, остановился у двери, постучал. – Таня! Ты спишь? Можно войти?
– Входи!
– Привет, – сказал Костя. – Не разбудил?
– Ты меня еще вечером разбудил… До сих пор вот не засну. Вся ночь без сна…
– Слушай… Анатолий предлагал тебе выйти за него замуж?
– Ты бы хоть подготовил к таким вопросам. А то вот так с бухты-барахты.
– Предлагал или нет?
– Надо вспомнить… Мало ли кто мог чего предлагать…
– Таня, он предлагал тебе выйти за него замуж?
– Ну предлагал.
– А ты?
– Отказалась.
– Почему?
– М-м… Мало ли… Люблю другого, например.
– Кого?
– Хотя бы и тебя. А что?
– Он сказал, что в аэропорту из-за тебя сел за руль… Это верно?
Ты заметил, что сегодня никто не врет? Ночь без вранья. Мне казалось, что он не сможет вести… И тогда поведешь ты. Вот и все. Ты всегда хорошо водил машину, мне и в голову не могло прийти, что с нами что-то случится. – Таня остановилась у окна, и, когда Костя подошел к ней сзади и обнял за плечи, он поразился – ее худенькие плечи стали едва ли не самым сильным потрясением этой ночи.
– Я больше не отпущу тебя, – сказал Костя.
– Ты понимаешь, что говоришь?
– Вполне.
– А как ты решил поступить с Анатолием?
– Как скажешь.
– Значит, мне решать?
– Да.
– И ты согласен соврать?
– Совру. Твои волосы пахнут табаком.
– Не нравится?
– Ничего запах. Терпеть можно.
– Спасибо… Скоро утро.
– А знаешь… Я не уйду от тебя.
– Это в каком смысле? – Таня отстранилась, повернулась к Косте лицом.
– Во всех смыслах.
– А ты не торопишься?
– Тороплюсь. Утром меня возьмут.
– Да? Видишь, как получается, – проговорила она. – Я могла бы соврать и тем спасти Анатолия… Теперь я должна говорить правду, чтобы спасти тебя… Скажи мне, пожалуйста… Почему ты пошел в ресторан, зная, что в ящике есть сигареты?
– Мне показалось, что вам хотелось поговорить без меня, что я вам мешаю.
– Врешь!
– А на кой?
– Ну… Врут по разным причинам – чтобы оправдаться, нажиться, выглядеть лучше…
– Для чего же вру я?
– Прости, Костя, но мне кажется… Мне кажется, что у тебя всего понемножку.
– Оправдываюсь, наживаюсь, красуюсь… Да?
– Ты сказал, что ушел в ресторан за сигаретами только потому, что решил, будто нам с Анатолием нужно поговорить наедине? И никаких других причин у тебя не было?
– То, что меня просит начальник, – не причина?
– Нет.
– То, что вы лапаетесь у меня за спиной, а меня просите убраться хотя бы на время, – не причина?
– Нет.
– То, что сигареты в ящике… Это попросту мои сигареты, а ему не грех купить и для себя – это не причина?! – Костя сорвался на крик.
– Нет, – тихо сказала Таня. – Нет. Я надеялась, что у тебя найдется хоть какое-то объяснение… Оказывается, его нет. Ты не можешь или не хочешь объяснить, почему ушел из машины.
– Все, что я назвал, – не объяснение?
– Нет.
– А что может быть причиной?
Наверно, каждая из тех, которые ты назвал, но в других условиях… Нам нужно было поговорить без тебя? Но ведь мы весь вечер провели вдвоем, и лишняя минута ничего бы не изменила, не добавила… Тебя посылает начальник? К тому времени между вами существовали уже другие отношения… Начальником стал ты, поскольку Анатолий был пьян. Говоришь, в ящике лежали твои сигареты? Но ты же не куришь! В ящике лежали его сигареты, Костя… Я сама их покупала. Для него. Ты слышишь? Я их покупала для него. Мы лапаемся за твоей спиной? Но ведь я была рядом с тобой. Анатолий сидел сзади. Мы никак не могли лапаться. И то, что ты говоришь об этом, означает только одно…
– Что же это означает?
– Только то, что ты врешь. Тебе хотелось усадить его за руль.
– А теперь выслушай меня. – Костя остановился напротив Тани. – Все, что ты наговорила сейчас, можно объяснить как угодно! Но это происходило до наезда. До! После наезда все перевернулось, и мелочи, которые ничего не значили, вдруг обрели значение. Папиросы, начальник, вышел ли я из машины, вышла ли ты из машины… Чепуха! Смерть того человека придала всему значение. И мы сейчас в шоковом состоянии. Понимаешь? Ты понимаешь?! – Он взял ее за плечи и с силой встряхнул.
– Понимаю, – кивнула Таня. – К сожалению…
– Час назад я был у Анатолия дома. Мы кое о чем потолковали… В том числе и о ваших отношениях.
– А зачем ты мне говоришь об этом? Он разрешил передать ваш разговор или хотя бы упоминать о нем?
– Во всяком случае, не запрещал.
– Но есть вещи, которые сами собой разумеются!
– Не знаю… Это для меня слишком тонко. Я сказал ему… Я согласился подтвердить, что именно я сидел за рулем.
– Ты ему так и сказал?
– Я сказал, что пусть он сам принимает решение. Как скажет, так и будет.