Золотые поля - Фиона Макинтош

— Не могу. Я чувствую, как она качается внутри. Меня вырвет. Наверное, надо сходить в туалет.

Робби чуть не рассмеялся. Его нервы были так натянуты, что у него едва не началась истерика оттого, что Белла думает, будто в месте вроде этого может быть кран с водой и прочее.

— Мы сейчас поедем в «Стрэнд». Сможешь удержаться до тех пор, пока окажемся там? — спросил он, представляя себе, какую посудину принесут хозяева, если он попросит.

Это будет похуже, чем в приюте.

Она кивнула.

— В отеле прохладно, — успокаивающе произнес Робби, подводя ее к повозке и помогая забраться. — Теперь мы заслоним тебя от солнца. — Он прикрыл девочку большим куском ткани. — Опять оно на тебя светит. — Мальчишка бросил взгляд на небо, откуда били свирепые лучи. — Это очень опасно.

Волы с усилием тронули с места, и повозка выехала на улицу, где царила суматоха. Прощальное восклицание дхоби потонуло в какофонии городских звуков.

Нед бесцельно бродил по базару. За прошедшие часы он успел примелькаться торговцам, и некоторые улыбались ему из-за прилавков. Он насытил бунтующий желудок чашкой бледно-золотого бульона, подернутого шелковой пленкой. Противиться искушению было свыше его сил. Он наблюдал, как бульон варился в большом горшке. Это длилось больше часа, так что ясно было, что есть суп безопасно, а от экзотического аромата у него текли слюнки.

В отличие от матери и Беллы, Нед ничего не имел против остроты чили и незнакомых вкусов имбиря и чеснока. Во время их путешествия к столу стали подавать блюда индийской кухни вскоре после того, как пароход миновал Суэцкий канал. Таким образом пассажирам давали возможность приспособиться к пряностям и травам, с которыми им, вероятно, придется столкнуться во время пребывания на Востоке.

Неда приводили в восторг яркие цвета карри, рис, пересыпанный шафраном и хрустящим золотистым луком, жареный кишмиш и орешки, формой напоминающие почки, под названием кешью. Однажды вечером, во время пышного ужина, названного «Банкетом махараджи», на который все явились одетыми в лучшие наряды, он с изумлением заметил, что огромные блюда с рисом обвернуты полосками крошечных посверкивающих листиков. Они были сделаны из фольги, похожей на серебряную.

Старый официант заверил его, что это настоящее серебро, и добавил:

— Если бы этот банкет давался для настоящего махараджи, то листья были бы на сто процентов золотые.

— В самом деле? — Нед не поверил своим ушам.

— Чистая правда. Для этих людей золото значит все. Сами увидите. Даже самые бедные носят свои деньги на себе. На запястьях деревенской женщины вы увидите золотые браслеты в двадцать четыре карата. Они даже едят золото!.. Но это только высшая знать, — добавил официант, постучав себя по носу.

Заплатив выуженными из кармана анна[6] и следя за тем, чтобы показывать только самые мелкие монеты, Нед купил несколько бананов. Еще в отеле он скотчем закрепил конверт с купюрами на груди. Парень не собирался тратить эти деньги ни на что, кроме как на билеты, чтобы уехать отсюда.

Утолив голод, он продолжал бродить, все время держась поблизости от прилавков, где торговали цветами. Нед потерял счет кругам, выписанным им в этой части базара. Он то и дело метал настороженные взгляды направо и налево, следя, не подкрадывается ли опасность, но в первую очередь надеясь увидеть Робби и Беллу.

Это было величайшее чудо! Долго копившиеся чувства достигли пика, вырвались из глубины его души и выплеснулись в победоносном крике, когда из-за прилавка с цветами, ковыляя, показались две знакомые, слегка потрепанные фигурки.

Нед заставил обоих съесть по чашке бульона, поскольку у них маковой росинки во рту не было с самого завтрака. Белла, по-видимому, забыла про обещанное мороженое, а может быть, ей расхотелось. Она была бледна, с сухой и горячей кожей, больше не липкой. Робби смотрелся получше, но создавалось впечатление, будто он что-то скрывает.

Когда тот сделал последний глоток супа, Нед задал главный вопрос:

— Как обстоят дела с Брентом?

— Не беспокойся о нем.

— Не беспокоиться? Ты шутишь, что ли? Сейчас он уже, наверное, догадался.

— Догадался? — Робби усмехнулся, потом его тон резко изменился на печальный: — Он с самого начала все знал, Нед. Слишком легко Брент отпустил нас. Неожиданностью для него стало лишь то, что мы взяли с собой Беллу. От этого он на стенку полезет.

— Почему ты думаешь, что он знал?

— Теперь это уже неважно. Мы здесь. Ему не сразу придет в голову искать нас в доках, а к тому времени, когда он сообразит, надеюсь, будет уже поздно. Если удастся найти подходящее судно, лучше всего отбыть сегодня.

— Как мы это сделаем? — Нед нахмурился.

— Найти корабль нетрудно. Но надо заплатить за билеты.

— У меня есть деньги.

Тут уже настала очередь Робби удивляться.

— Мне дал Брент, — пояснил Синклер. — Наверное, он чувствовал себя виноватым.

— Нет. Он хотел, чтобы ты уехал, Нед. Как ты не понимаешь? Брент даже дал тебе на это денег. — Робби издал вздох отчаяния. — Он знал и дал тебе уйти. Мне, наверное, тоже, но только вначале он обрек нас… тебя — на скитания в неизвестности, а меня… — Мальчик умолк.

— Мне все равно. — Нед тряхнул головой. — Сейчас мы здесь, отделались от него. Надень-ка вот эту сорочку. Она для тебя великовата, зато чистая. Я уже переоделся. Белла, а тебе надо сменить платье. В этом ты будешь выглядеть гораздо приличнее.

— Это можно сделать вон там. — Робби указал на прилавок, за которым пожилая женщина торговала цветами.

Подведя их туда, он заговорил с ней по-бирмански и объяснил, что малышке-англичанке надо переодеться. Можно ли, ради соблюдения правил приличия, позволить ей надеть другое платье за прилавком?

Женщина ответила, и Робби перевел Неду:

— Она велит вначале купить что-нибудь. Мол, ты целый день здесь ошиваешься, и кому нужны неприятности. Дай мне несколько анна.

Взяв у Неда монеты, Робби протянул их женщине. Она через плечо указала на заднюю часть прилавка, но запретила парням сопровождать Беллу.

— Сестренка, переоденься в это платье. Оно ведь твое любимое, да?

Она не протестовала.

— У нее измученный вид, — заметил Нед. — Да и ты сам не слишком-то хорошо выглядишь.

— Немного побаливает живот. Пройдет.

Когда Белла появилась из-за прилавка, она выглядела уже гораздо лучше. Ее внешний вид не обманул бы ни одну англичанку, но в команде корабля таковых не будет, так что моряки с готовностью возьмут девочку на борт. Обмакнув старую рубашку в цветочную воду, Нед вытер лицо сестры. Робби натянул свежую сорочку.

— Белл, взгляни, что я принес. — Нед протянул ей книгу и улыбнулся, когда услышал тихое, но восторженное повизгивание.

Робби впился взглядом в книгу.

— «Книга джунглей», — разъяснила она и показала ему. — А другие?

— За ними мы можем вернуться потом, — сказал Нед и поспешил добавить, чтобы отвлечь ее: — А пока я принес эту. Ну что, готовы?

Его спутники кивнули.

— Веди, — сказал он Робби, стараясь не концентрироваться на том, что Белла не вспоминает о мороженом и никак не отреагировала на известие о том, что они отправляются на корабль.

Робби мысленно взмолился, чтобы она не заболела сейчас. Когда они повернулись, чтобы идти, старуха позвала их из-за прилавка.

— Вы не взяли никаких цветов, — перевел Робби. — Вот! — С этими словами он выбрал веточку с крошечными желтыми цветами и протянул ее Белле. — Это национальный цветок Бирмы, называется падуак. Это цветок розового дерева.

Женщина что-то быстро заговорила, обращаясь к нему.

Мальчишка поблагодарил ее и перевел:

— Он означает любовь и нежность, но также силу.

Принимая цветы от Робби, Белла разрумянилась. Она оглянулась и улыбнулась пожилой женщине. Та рассмеялась и сделала жест в сторону Беллы.

Девочка потянула Робби за руку и спросила:

— Что она сказала?

— Пожелала тебе всегда быть счастливой, — отозвался Робби, хотя Нед подозревал, что женщина сказала что-то далеко не столь невинное.

— Пошли. На корабль, — сказал Синклер, довольный тем, что Белла повеселела, хотя вид Робби по-прежнему его смущал.

Неду неясно было, что у него на уме, кроме того, друг был очень бледен. Его снедала странная тревога — казалось, даже более сильная, чем та, которую испытывал сам Нед.

— За тобой точно не следили? — попробовал надавить он.

— Точно, — слишком отрывисто отозвался Робби и двинулся вперед, рассчитывая, что Синклеры без дальнейших расспросов последуют за ним.

16

В вопросе выбора судна пришлось положиться на Робби. Нед не знал языка, но больше всего они нуждались в уличном инстинкте мальчишки, отточенном за годы бродяжничества. Нед с Беллой поджидали в тени дерева, пока Робби, все подмечая своим острым глазом, проводил разведку в доках, кипящих бурной деятельностью. Суета не затихала ни на минуту, и прошло не меньше часа, прежде чем показалась тонкая фигура Робби.