Руал Амундсен - Александр Яковлев

На следующий день Лунд, Хансен и Ристведт отправились на берег знакомиться с окрестностями. Они видели целые стада оленей, большие стаи гусей и других птиц.

Лучшей гавани не стоило искать.

— Здесь мы и перезимуем, — решил Амундсен.

И с ним все согласились.

12 сентября яхта вошла в гавань, названную впоследствии бухтой Йоа.

Всё складывалось так хорошо, что и Амундсен и его друзья были полны бодрости и самых светлых надежд.

Две зимовки

Яхта подошла к высокому берегу почти вплотную и остановилась, как у пристани. Её крепко пришвартовали тросами и в первую очередь переправили на берег собак. Они очень надоели всем за время перехода: постоянно дрались, выли, шныряли по палубе, по ящикам, лезли в каюты, в камбуз, загрязняли яхту. На берегу собак привязали длинными верёвками к кольям. Затем с яхты на берег была устроена «подвесная дорога»: от мачты к большому камню протянули трос и по нему на блоке начали переправлять ящики с провиантом и снаряжением.

Пятеро товарищей вытаскивали ящики из трюма, подвешивали их за крючья на блок и отправляли на берег. Амундсен и Ристведт принимали ящики, осторожно сбивали с них деревянную обшивку и тщательно укладывали в аккуратные штабеля. Деревянная обшивка должна была служить материалом для различных построек.

Четыре дня с раннего утра до тёмного вечера шла разгрузка яхты. Путешественники спешили закончить работу до наступления сильных морозов. А зима уже надвигалась. Ежедневно шёл снег. Надо было успеть построить на берегу помещение для обсерватории и запастись свежей провизией на зиму.

Амундсен разделил весь экипаж на две партии: на партию строителей и партию охотников. Два самых страстных охотника — Лунд и Хельмер Хансен — отправились в шлюпке на остров Эта, где паслись большие стада оленей. Остальные приня лись за постройку домиков.

В первую очередь начали строить небольшой домик для магнитных наблюдений. Амундсен и Вик осмотрели тщательно все доски от ящиков, из которых строился домик, проверили, нет ли в досках железных гвоздей. Железные гвозди могли оказать влияние на саморегистрирующие приборы, и тогда наблюдения были бы записаны неправильно. При постройке домика с приборами для магнитных записей употреблялись только медные гвозди.

Домик строили на склоне горы. Амундсен с помощью лейтенанта Хансена сделал фундамент из камней, а стенами служили ящики, наполненные песком. Крышу покрыли досками и брезентом. Изнутри и снаружи стены были обиты толем, а вокруг домика провели ров, чтобы вода не могла проникнуть внутрь. Всю эту трудную работу Амундсен выполнил сам с помощью Хансена: такое важное значение придавал он будущим магнитным наблюдениям.

Другие товарищи строили жилой дом для Ристведта и Вика, которые должны были переселиться с яхты на берег. Затем совместными усилиями начали готовить яхту к зимовке: вставили двойные рамы в световые люки, поместили в каютах керосиновые печи, наладили вентиляцию.

Всем приятно было после трудового дня вернуться в тёплые, светлые каюты и с книжкой в руках улечься в уютную постель.

К довершению общего благополучия охотники вернулись с богатой добычей — они привезли двадцать оленей и много гусей. Мясо оленей разрезали на куски и развесили на вантах — было уже так холодно, что мясо не портилось.

Для сохранения тепла яхту укрыли снаружи брезентом, а затем, когда пошёл снег, завалили снегом. К началу октября все приготовления к зимовке были закончены. Зима наступила скоро. Завыли метели, гавань покрылась толстым льдом, замёрз и пролив. Через пролив с севера на юг направлялись по льду стада оленей.

Как-то утром Амундсен вышел на палубу и с удивлением увидел, что большое стадо оленей, голов в пятьдесят, подошло к самому магнитному домику. Он крикнул об этом охотникам, и те, полураздетые, бросились с яхты на лёд, на ходу заряжая ружья. Олени, никогда, вероятно, не видевшие человека, всё ещё бродили близ домика. Охотники стали подкрадываться к ним, прячась за льдины, за камни, за снежные бугры. Но олени спокойно и даже с видимым интересом следили за приближением людей. Стоя на борту яхты, Амундсен и его друзья не сводили глаз с этой необычайной картины.

Грянуло три выстрела. Олени бросились врассыпную. Вслед за первым залпом раздалось ещё несколько выстрелов. Стадо скрылось за холмами. А шесть оленей остались лежать на снегу. Богатая добыча сама пришла к зимовщикам.

Амундсен очень удивился тому, что именно в этих же местах погибла от голода и холода экспедиция Франклина. Недалеко от места стоянки яхты находилась так называемая Бухта голода. И теперь, обследовав всю местность, Амундсен видел, как много здесь можно добыть пищи: олени, птица, рыба — всего в изобилии. Франклинская экспедиция, должно быть, пришла сюда в то время, когда всё было занесено снегом, а путешественники, утомлённые переходом, изнурённые болезнями, безнадёжно глядели на мир. Между тем жизнь на этих, казалось бы, пустынных берегах не замирала ни осенью, ни зимой, ни, тем более, летом.

Эскимосы — соседи

Однажды Амундсен стоял на палубе с двумя товарищами. Вдруг один из них воскликнул: «Олень!» — и указал на чёрное пятнышко, которое виднелось на склоне горы. Но другой товарищ рассмеялся:

— Олень этот на двух ногах.

— Как на двух? — удивился Амундсен.

— Это человек, а не олень.

Амундсен поднял бинокль к глазам: в самом деле, по склону горы к бухте шёл человек, закутанный в звериные шкуры; потом из-за гребня горы показалось ещё четыре человека, вооружённых копьями и стрелами. Они быстро шли к стоянке.

— Пожалуй, эти дикари могут нам причинить неприятности, — сказал Амундсен. — Намерения у них, видно, воинственные. А ну-ка, друзья, давайте вооружимся.

Два товарища Амундсена быстро спустились в каюту и вышли оттуда с ружьями. И Амундсену принесли ружьё. Втроём они двинулись навстречу незнакомцам. Остальные четверо оставались на яхте и на берегу. Никто не знал, кто эти люди: друзья или враги.

— Это эскимосы, — сказал один из участников экспедиции, глядя на приближающиеся фигуры. — Что они могут сделать со своими стрелами?

Два маленьких отряда медленно сходились. На расстоянии тридцати шагов друг от друга они остановились. Эскимосы держали свои луки и стрелы наготове. Амундсену не хотелось нарушать мир. Он обернулся к своим товарищам и сказал:

— Давайте-ка положим ружья. Пусть они увидят, что мы не хотим сражаться.