Всё возможно - Люси Эллис

— А вон тот — в точности ботинок! Да?

— Да, — подтвердил Жанлука с улыбкой.

Ава повернула голову и взглянула на него, надув губы.

— Вообще-то на ботинок совсем не похоже, я тебя проверяла! О, что там? — воскликнула она вдруг. — Лиса!

Оранжевая молния пронеслась по полю недалеко от них.

— Какая милая!

Жанлука, изучивший эти места как свои пять пальцев за время, проведенное здесь с бабушкой и дедушкой по маминой линии, теперь взирал на окружающий пейзаж ее глазами. Он буквально мог ощутить воодушевление, наполняющее Аву, и не решился сказать своей маленькой обитательнице бетонных джунглей, что милая лисичка — на самом деле хищный зверь, отправляющийся охотиться на глупых зайчиков.

Pazzo. Почему они вообще обсуждают лис в богом забытой деревеньке среди скал, когда внизу их ждет роскошный сьют? Он далеко не экскурсовод, он любовник, превосходный, черт возьми, и всегда им был. Через минуту, не важно, закончится дождь или нет, они сядут в машину и отправятся назад в Позитано, где он сделает то, что полагается делать разумному взрослому мужчине с красивой женщиной, — разденет ее, и…

— Я никогда не видела лис так близко в дикой природе. Только в зоопарке, — защебетала Ава, отрывая его от сладострастных мыслей.

— Да, они стеснительные маленькие зверьки, — выдал Жанлука неожиданно для себя. — Нужно быть осторожными, продумывать каждый шаг, не совершая резких движений, чтобы не спугнуть ее.

«Прямо как с тобой», — подумал он, прежде чем прижаться к ее нежным губам, алеющим среди пасмурной серости окружающего мира. Он забыл о завтрашнем «дне Икс», готовящемся торжестве в Рагузе, забыл о стертых в хождении по горам ступнях и «милых» лесных хищниках. В этот момент Жанлука Бенедетти был самым счастливым человеком на свете.

Оказавшись в городе, Жанлука снова отпустил ее по каким-то таинственным делам, захлопнул дверцу и словно в забытьи бесцельно разъезжал по узким улицам.

Наконец он вернулся к месту встречи и разглядел в толпе ее приближающуюся фигурку. Солнце, на мгновение показавшееся из-за тучи, озарило волны шоколадных волос. Ава выглядела так по-итальянски сейчас. Другого слова и подобрать невозможно, чтобы описать ее сарафанчик на пуговицах. Нижние три не были застегнуты и при каждом шаге обнажали женственное колено и часть бедра.

Тогда Жанлука понял, что он далеко не единственный, кто пожирает глазами эту красоту, и поспешил выскочить из машины, чтобы вовремя заявить свои права.

Он думал о ней беспрестанно с того момента, как она вернулась в его жизнь, и знал, что никогда не перестанет думать после прошлой ночи, когда она предстала его взору в одном только колье. Ради этого он и купил баснословно дорогое украшение — еще тогда в ювелирной лавке, надевая его на белоснежную шею, он гадал, как камушки будут смотреться поверх ее обнаженных грудей.

Однако он помнил и муки совести, отразившиеся на ее лице во время покупки. Подарок значил для нее слишком много, иначе как объяснить то, что она согласилась не сразу? Это были не просто кокетливые ужимки, как у остальных девушек, которым Жанлука дарил побрякушки, а настоящая внутренняя борьба. «Всего лишь колье, не кольцо с бриллиантом». Знак внимания с его стороны, демонстрация чувств.

Возможно, эти чувства зародились в его душе еще семь лет назад, но теперь Жанлука знал наверняка, что может быть счастлив только с этой женщиной. Она особенная.

Он наблюдал, как Ава наклонилась погладить маленькую собачку и заговорила о чем-то с пожилым хозяином.

Как она отреагирует на его безумную идею?

— Ава, — позвал он.

Она обернулась и одарила Жанлуку улыбкой, переворачивающий его мир с ног на голову. Не ведая о буре, разрывающей его сердце, она просто сказала:

— Смотри, это лхасский апсо, шикарный, правда?

Не слушая, он с нежностью обхватил ее лицо широкими ладонями.

— Возвращайся в Рим вместе со мной.

Ава открыла рот от удивления.

— К черту семью, к черту Рагузу! Больше никакого притворства, только ты и я. Скажи «да», innamorata.

— Да! — воскликнула она, не тратя времени на раздумья.

Небольшой частный самолет забрал их с аэродрома в Неаполе.

«Ламборгини-авентадор» с открытым верхом пулей домчал их по ночному шоссе до города, и он сбросил скорость, петляя по освещенным улицам. Замысловатые фасады старинных зданий в сочетании с современными конструкциями, мирно сосуществующими в самом романтичном городе на земле, казались картонными декорациями в тусклом свете фонарей.

Внезапное чувство определенности, наполнившее Жанлуку, вело его к цели. Он хотел эту женщину только для себя, чтобы не делить ее ни с кем: ни со своей семейкой, ни с ее собственным братом. Шикарный букет из более чем двухсот роз будет доставлен его матери завтра в качестве извинения, а Ава предупредила Джоша, что не приедет.

— Ты сказала ему, что мы вместе? — Жанлука не мог поверить в собственную бестактность.

— Не знала, что это тайна, — ответила она, пожимая плечами.

Как объяснить ей, что женщины, с которыми он раньше имел дело, ценили Жанлуку Бенедетти за его сдержанность? Теперь все иначе: речь не о какой-то интрижке. Им обоим нечего стыдиться, и он не собирается прятать Аву в своем палаццо от любопытных глаз, он покажет ее всему Риму как свою… Кого? Жанлука взглянул на нее, поглощенную проверкой почты в смартфоне.

— Ава? — позвал он.

— Останови машину.

Такого Жанлука не ожидал.

— Зачем, cara?

— Пожалуйста, Бенедетти, — взмолилась она.

Он ударил по тормозам. Не успела машина окончательно, Ава распахнула дверцу и направилась прочь. Извергая смачные ругательства себе под нос, он последовал за ней.

— Угадай, кому в руки попала наша фотография? — воскликнула она, поворачиваясь на каблуках в его сторону, и взмахнула руками.

Такой он не видел ее уже давно.

— Неужели самому папе римскому? — съязвил Жанлука.

— Хуже! Моей секретарше, и теперь весь чертов офис судачит обо мне и таинственном «итальянском принце», словно я какая-то Мэри Дональдсон.

— Кто?

— Ты новости не смотрел никогда? Простая девушка из Тасмании, окрутившая датского принца.

Он лично присутствовал на их свадьбе, но к чему ей сейчас такие подробности?

— Ты расстроена оттого, что сослуживцы знают о существовании у тебя личной жизни? — сейчас было невозможно снова представить ее в униформе посреди какого-нибудь убогого офиса. Ава была яркой и цветущей в своих белых летних шортиках и облегающей футболке на фоне древнего города. Ее место здесь, рядом с ним. — Все образуется, — успокоил он.