Огненная беда для Магистра (СИ) - Анна Митро

— Серьезно? — собственный голос с насмешкой звучал странно в пустом кабинете. — Или ты сам рядом с ней как на иголках? Вот уже и сам с собой разговариваешь…

Пришлось сворачивать эти мысли и углубляться до вечера в работу, хоть и не очень получалось.

Сокол постучала тихо, я с трудом вообще понял, что что-то услышал, и очень робко зашла внутрь кабинета. Это было удивительно, я ждал от нее какого-никакого рвения.

— Здравствуйте еще раз, магистр.

— Леди Мария, — необычные ощущения, еще пару дней назад я не рассматривал ее как свою ученицу, даже не осознавал, что будет что-то препятствовать нашему общению. А мне так хотелось спросить ее, как она спит, не снятся ли ей больше кошмары. Я надеялся, что врата помогут спрятать тот ужас, который она пережила. — Я, в отличие от вашего преподавателя по управлению стихиями, понимаю, с кем имею дело. Поэтому буду заниматься с вами лично, в дополнение к остальным урокам. Да, это займет ваше время на самоподготовку и, возможно, отдых. Но мы сможем разбирать и часть домашнего задания, чтобы вы не отставали в учебе. И быстрее приступили к своим обязанностям моего помощника, — я видел, как она напряглась, а потом вдруг улыбнулась. Одобрила шутку.

— Спасибо, магистр. Вы и так для меня много сделали. И… Я узнала, что вы теперь мой опекун.

— О да, я теперь любимый папочка всего факультета, — усмехнулся я и добавил. — Так и передайте девицам — замуж только с моего величайшего дозволения. А я его не дам, пока все академию не закончат, — после этих слов Мария окончательно расслабилась.

— Эх, расстроили девчонок, — с наигранной укоризной посмотрела она на меня.

— Имею власть, однако, — подмигнул я ей. — Итак, первая проблема у нас наметилась уже на медитации, вторая на практике стихий. Значит, вопросов с отзывчивостью дара нет, а вот с осознанием и контролем имеются. Этим и займемся. Пойдем на полигон, — я прихватил пару ковриков, и кивнул девушке на дверь.

Не знаю, о чем думала девушка, но я для начала предложил ей пробежаться. Всего круг, но на ее лице было такое разочарования, что я побежал вместе с ней.

— Не думай, что я наказываю тебя вместо Асафы. Легкая нагрузка должна помочь тебе переключиться с трудного учебного дня на наше занятие.

— Прочистить мозги? — усмехнулась Мария.

— Именно, хотя так говорят боевые маги, от зеленых первокурсников подобных выражений я не слышал, — все в ней было таким противоречивым, что иногда я терялся. Не женщина, а загадка сплошная. Вот и мой выпад она смущенно пропустила, с другой стороны, ей нельзя разговаривать — дыхание собьет. — Ты новичок, поэтому, когда бежишь, дыши медленно, на первые два-три шага вдох, но вторые выдох. И вот на этих опорных точках, — я указал ей на столбы, расположенные вдоль дорожки через равные расстояния, — делаешь пару глубоких вдохов-выдохов. Мы называем их контрольными. Ты знаешь дистанцию, не торопись, не пытайся взять высокий темп с самого начала. Идеально будет пристроиться за кем-нибудь из старшекурсников, они обычно уже не пытаются показать себя во всей красе перед девочками и между собой не хвастаются, знают, что чревато парой лишних кругов.

— У меня уже почти вошло в привычку благодарить вас за то, что вы для меня делаете. Не знаю, чем заслужила это, — выдохнула она, приземляясь на коврик после разминки.

— Во-первых, я настоящий мужчина, а настоящий мужчина не оставит девушку в беде, — после этих слов она улыбнулась, а после следующих расхохоталась. — Нас, настоящих мужчин, хлебом не корми, дай почувствовать себя героями, — от ее смеха по телу разлилось странное удовлетворение. — Во-вторых, я отвечаю за вас, вашу безопасность и безопасность ваших одногруппников.

— Я нестабильна и несу угрозу для окружающих, — вмиг погрустнела Мария. — Я боюсь, что может случится… Как тогда… На дороге.

— Нет, такого уже не будет, — сам не понимая, что делаю, я сжал ее ладони. — Ты уже знаешь про дар, ты видишь потоки и ты в безопасности, — огромные глаза, полные тревоги, смотрели, будто сквозь меня и это пугало. — Прости… Те, леди Мария.

— Хватит, магистр. Теперь не леди Мария, я адептка академии. Поэтому либо Сокол, либо Мария, либо Маша.

— Маша?

— Да, — хихикнула она. — Маша, Машка, Машенька, Машуля, Машулек, Машинатор, тьма, что я несу?

— Это мой особый дар, хоть я и не менталист, мой наставник называл это «способностью к успокоению».

— Гипнотизер? — ошеломленная, девушка отодвинулась от меня.

— Кто это?

— Это человек, который может на время заставить резко сфокусировать внимание и ввести в состояние подверженности внушению. С помощью слов или каких-то методик успокоить, развеселить, разозлить или принудить что-то сделать.

— Ужас какой, — отмахнулся я, но на самом деле задумался, откуда она знает подобное? Неужели услышала от Бернелла и эти хитрые обраксасовцы придумали какую-то технику воздействия на людей без ментального дара? А вдруг у меня к этому талант, потому я так легко успокаиваю студентов? Но навязывать свою волю… Гадко как. — Так, устраивайся поудобнее, но не ложись. Спать пока рано, — пошутил я, а она кивнула, сложила ноги так, чтобы они напоминали треугольник и, расслабившись и опершись локтями на коленки, подперла кулаками подбородок. Смотрелось это мило, настолько, что я на секунду забыл, зачем вообще мы здесь. — Закроешь сейчас глаза, и будешь медленно дышать. Животом. Умеешь?

— Конечно, — с какой-то злой усмешкой ответила она.

— Хорошо. И параллельно комментируешь мне, если что-то пойдет не так или изменяться ощущения. Договорились?

— Да, магистр, — Мария пыталась держать дистанцию между нами, и я ее понимал, но наша общая тайна… Она свяжет нас крепче каната.

Несколько минут девушка сидела с закрытыми глазами и отчаянно хмурилась, потом поморщилась и открыла их. Вот только сказать я ничего не успел. Ведь ее лицо озарила счастливая улыбка.

— Что ты видишь?

— Их так много и они светятся! — воскликнула она и потянулась рукой куда-то, схватив воздух. По крайней мере, я так думал, но через секунду меня снесло с коврика мощным порывом ветра. — Ой! — она зажала свободной ладонью рот, а вторую расслабила и встряхнула.

— Не шевелись! — отряхнув с себя небольшой сугроб и глубоко выдохнув, сказал я. — Что ты видишь?

— Много