Хуррит - Ивар Рави

— Насчет посуды не беспокойся, собирайте хворост, я придумаю нам котелок. Ада, за тобой ощип, не знаю, как у тебя это получится в холодной воде, но попробуй.

Пока парни собирали хворост, разлил остаток воды из канистры по бутылкам. Жалко было портить канистру, но у нас была еще вторая, правда, наполненная бензином. Саленко несколько раз отливал из нее горючее, когда костер плохо разгорался.

Взяв свой бенсчмейд бараж, пробил боковую стенку канистры ножом. Приходилось прилагать усилие, но сталь м390 резала алюминий довольно хорошо. Срезал верхушку канистры по самые плечи — получился открытый алюминиевый короб. С болью в сердце просверлил острием ножа две дырочки на боковых стенках у самого верха. Один из металлических колышков археолога просунул через оба отверстия, загнув кончики. Получилось ведерко или котелок прямоугольной формы. Не Бог весть какая посуда, но в ней реально можно было варить.

Подошедший с охапкой хвороста Андрий присвистнул от удивления:

— Голова варит у тебя, Арт, я бы не додумался.

— Додумался бы, просто у тебя времени не было, — вернул комплимент парню. Ада за это время не успела даже ощипать треть гуся. Нож слегка затупился после резки алюминия, но с птицей справился. У меня был большой опыт разделывания и ощипывания голубей. Детский дом научит и не такому. Кстати, котелок из канистры тоже сделал, вспомнив опыт детского дома. Там мы котелки делали из трехлитровых жестяных банок из-под масла.

Закончив ощипывать гуся, хорошо опалил его на костре и разделал. Саленко, подхватив «котелок», направился в сторону реки, но я его остановил:

— Вик, лучше пройди в другую сторону и набери морскую воду. Она здесь, конечно, будет пресновата, но хоть какое-то количество соли. Вкуснее будет гусь, чем на пресной воде.

— А можно готовить на морской воде?

Точного ответа на вопрос Ады я не знал, но энергично закивал головой. На лице девушки отразилось сомнение, но спорить она не стала. Археолог прошел метров на сто от места нашей стоянки, чтобы в воде было больше соли. Когда он вернулся, я попробовал воду на вкус — к сожалению, соли в ней практически не было.

— Сойдет, — в канистру уложил разделанного гуся. После ощипа и разделки, мяса уже не казалось так много — птица серьезно уступала габаритами домашним гусям. Данила с Андрием натаскали столько хвороста, что хватило бы на несколько приготовлений еды и для круглосуточного горения. В процессе приготовления гуся Ада несколько раз протыкала мясо ножом, определяя готовность. Запах от нашего импровизированного котелка шел сумасшедший — мы восемь дней питались рыбой, не видя горячих блюд.

За трапезу принялись, когда слюноотделение достигло апогея. Ада настаивала, что гусю еще следует вариться, но кто слушает женщину, когда голоден. Мясо было жестковато, но это было разнообразие. Когда я жил в детдоме, нас иногда навещали сердобольные старушки с подмосковных деревень. Не имея больших пенсий, эти женщины потчевали нас продуктами со своих огородов и порой птицей со своего подворья. Наш гусь в подметки не годился тем, что нам приносили в детский дом. Но это было настоящее мясо, по которому мы все соскучились.

— Очень даже хорошо, — похвалил Андрий нашу дичь, наевшись от пуза. Ада и Саленко съели только по крылу, посетовав, что мясо жесткое и в нем много жил.

— Предлагаю остаться здесь на ночь, доесть гуся и с утра двинуться в путь.

Не встретив возражений, потянулся к канистре, приподнял, осторожно дуя на край бульона, пригубил. Бульон был неплох, не хватало соли, но в остальном был просто отличным.

— Еще сильно горячий, не обожгитесь, — протянул Андрию, тот, отпив, передал Саленко. Ада и Данила от бульона отказались, вызвав град насмешек со стороны попробовавших.

— Может, дальше пойдем? — робко предложил Саленко, но осекся под свирепым взглядом Андрия. После плотного обеда и у меня не было желания сразу отправляться в путь.

— Нам надо разобрать плот — вся наша веревка на нем, придется вылить бензин из второй канистры и пару раз прокипятить ее. Лучше всегда иметь запас воды, пока не найдем место, где есть родник, или не осядем с людьми. И еще, — продолжил, увидев, что все слушают, — По словам Виктора, мы в том периоде, когда люди — не дикари безмозглые. Если встретим людей — агрессию не проявляем, оружие применяем только для самозащиты. Берегите патроны — у нас всего шесть магазинов, два из которых початые.

Остаток дня прошел в хлопотах и в подготовке к завтрашнему дню. К сожалению, дважды пришлось резать веревку — узлы настолько затянулись, что развязать не получилось. Теперь у нас было три куска крепкой альпинисткой веревки примерно равных отрезков и тонкая бечевка около десяти метров. Вылив бензин из канистры, я чувствовал, как мое сердце плакало от мысли, что горючее так бездарно пропадает, потом дважды вскипятили воду. Поставив канистру в воду у берега, разлил ее по бутылкам после охлаждения и, долив воды с реки, снова поставил кипятить. С полной канистрой и тремя пластиковыми бутылками воды нам хватило бы на три дня. За три дня планировали пройти порядка ста километров, не может не встретиться речушка или родник на таком большом расстоянии.

У самого берега реки, до которого было меньше ста метров, рос камыш и высокая зеленая трава. Нарвав свежего камыша и травы, соорудил для себя и Ады широкую лежанку. Саленко последовал моему примеру, Андрий и Данила не стали так заморачиваться. Ложились мы рано, после наступления темноты пропадало всякое желание бодрствовать. Общий разговор не клеился, особенно сегодня, после разборок с Данилой.

— Данила дежурит первым, потом Андрий, за ним Вик, мне, как всегда, предрассветная вахта.

Никто не возразил, мне, как всегда, достались самые трудные часы. Я сознательно выбирал последнюю вахту — Андрий и Данила прекрасно понимали, что это самые трудные часы. Организм еще не проснулся в это время, человека клонит в сон со страшной силой.

— Я могу взять последнюю вахту, — Андрий скорее из вежливости предложил, потому что остался доволен после моего отказа.

За прошедшие дни, с момента выбора Адой меня как своего парня, у нас сложился некий ритуал: пара поцелуев, чтобы нас видел хотя бы один член команды. И ухаживание во время приема пищи — когда я галантно подавал Аде пищу или просто выражал внимание. За эти несколько дней мы так привыкли изображать пару, что все делали на автоматизме. Но сегодня, когда