На границе тучи ходят хмуро…. - Алексей Кулаков

— Тебя опосля ранения прямо как подменили, Александр Яковлевич!

— Бурчишь как дед старый… Готовься давай: как время свободное появится, начнём на *несунов* охотится, по новому…

— И как энто, по новому?

— Даром, что ли винтовки пристреливали, да на полигоне бегали? Будем нарушителей не у секретов дожидаться, а к соседям поближе, и пусть попробуют мимо пройти…

Господин Лунев оказался на диво прагматичным человеком, сходу застолбив именно за собой право окучивать всех заинтересованных в лицензиях лиц, взамен пообещав подключить к проталкиванию на рынок нового продукта всех своих родственников и знакомых. Получив небрежное согласие, жестом фокусника представил на подпись уже готовый договор, и в тот же день отбыл в столицу, весь в мечтах о грядущем денежном изобилии. А Греве… Поначалу было обиделся, что такой лакомый кусок пронесли мимо его рта, но вскоре и думать об этом забыл, жадно слушая князя: перспективы тот рисовал — закачаешься! Действительно, тут не до каких то там патентов, тут дела посерьёзнее будут.

— Александр Яковлевич, но ведь это не заводик получается, а фабрика натуральная! Четыре цеха, десять прессов, куча другого недешёвого оборудования — и это я ещё не рассчитывал собственно оружейное производство! Вы так уверенны в доходности с ваших патентов и привилегий?

— Вы сомневаетесь в моём слове?

Александр притомился спорить с оружейником и невольно соскользнул в транс.

— Я… нет… Просто, Ваше Сиятельство, хочу… устроить всё самым наилучшим образом, а тут… такой размах. Потребуются большие вложения…

— Валентин Иванович. Надо, так надо. Рассчитывайте пока смету расходов с небольшим запасом, и поподробнее пожалуйста… Вы уже определились, где будем размещать производство?

— Мм… Нет, Ваше Сиятельство. Есть подходящее место рядом с Сестрорецким казённым заводом, но больно уж цену ломят — говорят курорт рядом. Рядом с Тулой…. если только приобрести несколько мелких участков и объединить их. В другие места я попросту не успел — торопился выполнить порученное вами дело…

Выпроводив наконец чересчур перевозбуждённого Греве, подпоручик принялся разбираться в привезённой рукописи. Знакомство с автобиографией семейства Ягоцких так захватило Александра, что он засиделся до полуночи, по нескольку раз перечитывая избранные места и делая выписки на память — поистине убойное чтиво… Взятки, уход от налогов, подлоги, мошенничество с векселями, тесная дружба с контрабандистами по обе стороны границы, описание общих гешефтов с коллегами по ремеслу, мелкий шантаж, полторы дюжины приневоленных к постели девиц, пара-тройка изнасилованных, забитый до смерти должник… Настоящие многостаночники, одним словом. С некоторой даже обидой обнаружилось полное отсутствие признаний по его случаю, а ведь в непричастность или незнание автора отчего то не верилось.

" Вот ведь… купеческий сын! Даже в такой ситуации что то выгадывает. Может, стесняется до конца душу излить? Придётся бедняжке помочь вспомнить действительно ВСЁ!!!.. Или уже хватит… Ну уж нет, каяться, так каяться, не дело на полдороге всё бросать"

— Никак у меня не выходит о выкупе договориться, Стефан…

Сильно похудевший и завшивевший узник завалился спиной вперёд на кучку грязных тряпок, не в силах переварить такую новость. Открыв и закрыв несколько раз рот, как рыбина на крючке, он пришёл, наконец в чувство:

— Папенька отказывается платить?

— Нет. Наоборот, прямо жаждет.

— Тогда… тогда вы не хотите меня отпускать, да?

— Хочу. Очень!

— Вы запутали меня, я ничего не понимаю… В чём же препятствие?

— В тебе, Стефан. Я же сразу сказал, что переговоры о выкупе буду вести ПОСЛЕ того, как получу твои признания.

— Я всё!!! Поверьте мне, умоляю…

— Что-то пока не получается. Ты что, надеялся, что я не знаю про ВСЕ твои грешки? Так что… всё в твоих руках! А то ведь, уже сегодня вечером, мог бы быть дома…

Уже на следующий день, точнее вечер, довольный подпоручик добавил к получившемуся бестселлеру последнюю дюжину страниц. Пускай их было мало, зато *весили* они, как весь остальной текст: пять убийств, не считая *заказа* на него самого, имена пары проворовавшихся чиновников, кое-какие грешки городского полицмейстера, данные на всех знвчимых посредников — контрабандистов в их уезде… Самым же интересным было всего одно коротенькое предложение. Имя и адрес человека, который подрядился его убить…

— Эй, парень!

В этот раз Александр выбрал на роль курьера подростка лет тринадцати, застенчиво поглядывающего на стайку смеющихся девчонок впереди, а сам изображал пьяненького приказчика.

— Рубель заработать хошь?

Девчонки моментально были позабыты, а в глазах загорелся неподдельный интерес, пополам с опаской — вдруг чего непотребное надобно?

— Ну, хочу…

— Тогда вот тебе записка, вот тебе рупь. Отнесёшь в дом Ягоцких… знашь хоть где энто?

— Да хто ж их не знает, дяденька…

— Доставишь в аккурат к восьми пополудни… Я, вишь, приболел чуток, нельзя мне щас на глаза к хозяину… Это, как его. Весточка хорошая, так ты под это дело ишшо себе денежку попроси. Только того, не подведи — ровнёхонько в восемь, понял?

— Благодарствую, дяденька, будьте здоровы…

Последние слова паренёк произнёс особенно почтительно, довольно улыбаясь вслед уходящему в строну ближайшего кабака мужичку с замашками барина. За пустячную работу целковый отвалить, вот дурень то… Полученное главой семейства послание было очень лаконичным:

** С получением сего немедленно выехать на дорогу к посёлку Виргень. Под красной тряпкой будут дальнейшие инструкции**

Как хочешь, так и понимай…

Место Александр подобрал идеально, по крайней мере, он сильно на это надеялся. С одной стороны пыльной грунтовой дороги тянулись свежескошенные поля с редкими стогами сена, с другой — чахлые рощицы, просматриваемые насквозь из любого места и дремучие заросли колючего (шипы были просто на загляденье) кустарника, гарантирующие сверхнадёжный тыл. В своё время, когда он прорубал короткий путь отхода через это зелёное царство, то до крови рассадил себе руку подвернувшимся не вовремя сучком и едва не стал похож на Кутузова — благодаря чересчур упругой и упрямой ветке. Тогда, успокаиваясь, пришлось использовать без остатка все немаленькие возможности русского командного. Сразу за кустарником начинался глубокий и широкий овраг, через который подпоручик не поленился протянуть *тарзанку*, после чего, наконец то и успокоился: по всем прикидкам, его не то что поймать — догнать не получиться… Единственный выявленный минус, после недолгих раздумий обратился в плюс. Дело было в том, что самая удобная точка для наблюдения уже была занята почти полутораметровым высоту муравейником, и его обитатели поначалу как то плохо приняли нежданного гостя, зато потом… Кусочек мяса, плошка с мёдом и пару разбитых яиц заняли мурашей как минимум до начала ночи, чего ему вполне хватало. Не успел засадник заскучать, как вдали запылил одинокий фаэтон с двумя фигурками людей в нём. Чем ближе он подъёзжал, тем отчётливее можно было разглядеть пузатый саквояж на коленях пассажира, и напряжение на морде амбала, сидевшего на облучке. Поравнявшись с невзрачным колышком на обочине, вокруг которого на манер пионерского галстука и был обвязан лоскуток ткани, кучер тяжеловесно спрыгнул и принялся бродить в поисках дальнейших указаний, попинывая лежащие *не так* камни.

— Ну, чего копаешься там?

— Да ышшу я, ышшу…

Всласть размяв ноги, и всего за две минуты отыскав таки засунутую под ткань немаленькую записку, с довольной улыбкой передал её хозяину. Хозяин прочитал… заозирался вокруг, и с большой неохотой слез наземь. Походив немного вокруг столбика, досадливо пнул его, выматерился от боли в ушибленной ноге и едва ли не со слезами расстался с деньгами.

" Вовремя… попытался бы уехать с ним, здесь бы и остался…"

— Я знаю, вы где то рядом…

Кшиштоф Ягоцкий решил напоследок толкнуть речь, при этом, невольно, очень удачно встал — как раз напротив муравейника. Пять минут, секунда в секунду, он орал в никуда, и при этом ни разу не повторился, обрисовывая затейливую родословную похитителей и перечисляя все способы, которыми он их поимеет… Под конец побагровел так, что даже страшно стало — вдруг прямо на месте подохнет?

— И буду искать всех вас до конца своей жизни! Анджейка, поехали!!!

" Походу, дед умирать собрался… У него не жаба даже — динозавр настоящий, судя по громкости и продолжительности воплей, хе-хе…"

Фаэтон ещё виднелся вдали, когда у Александра закончилось терпение. Большими прыжками, напоминая внезапно оживший кусок дёрна, он подлетел к саквояжу, подхватил на руки и не открывая его припустил к таким родным и надёжным зарослям. Обрезая ставшей ненужной верёвку через овраг, он напряжённо прислушивался и осматривался, и только короткая пробежка сквозь знакомый (ещё бы, неделю здесь всё готовил!) до мелочей лесок позволила окончательно успокоится. Саквояж полетел на упругую траву, а подпоручик принялся оттирать лицо и руки от зелёно коричневых разводов, не снимая пока балахон. Закончив, аккуратно и не спеша снял кусок дёрна с краю полянки, под которым обнаружилась яма с вкопанным бидоном и нетерпеливо принялся потрошить добычу: