Ричард Длинные Руки — монарх - Гай Орловский

Он виновато развел руками.

— Простите, Ваше Величество. Увы, мы не были готовы принимать короля.

— Ничего, — ответил я легко. — Кстати, вы первый, кто сразу начал называть меня Величеством, не переспрашивая и не сбиваясь на светлость.

— Я привык следить за тем, — ответил он сдержанно, — что говорю. Это лорды из знатных семей могут допускать ошибки…

— Теперь они не знатнее вас, — напомнил я. — Гораздо почетнее быть основателем благородного рода, которым гордятся больше, чем одним из потомков.

Я опустился на лавку, повелительным жестом велев ему сесть в его кресло, которое он занимал по праву хозяина.

— Рассказывайте, — приказал я, — что здесь и как. Мергели не пытаются бунтовать?

— Нет, Ваше Величество…

Я слушал, ничего особенного не произошло, что успокаивает, хоть здесь все так, как я и планировал.

Дверь распахнулась, вбежала почти вприпрыжку Алонсия, увидела меня, жутко смутилась. Когда я увидел ее в первый раз в королевском дворе ее отца, короля Сильвервуда, она сходила по лестнице медленно и грациозно, держа в правой руке край подола длинного платья, а левой легонько касаясь перил, постоянно помня, что она принцесса и обязана блюсти.

Сейчас же платье на ней, как у крестьянки, простое и удобное, до щиколоток, лицо покрыто ровным красивым загаром, заметно пополнела, однако глаза все такие же крупно-серые и сияющие, словно жемчужины чистейшей воды.

Я сглотнул, глаза необыкновенные, как и взгляд, чистый, светлый, однако в нем все та же твердость, которую проявила, пойдя за Вильярдом на край света.

Она торопливо почтительно присела, сказав непривычно для нее нетвердым голосом:

— Ваша светлость… простите, я слышала, что вы прибыли, но не знала…

Бильярд сказал торопливо:

— Алонсия, у нас в гостях король.

Она взглянула на меня в смущении.

— Прошу простить меня, Ваше Величество…

— Принцесса, — произнес я почтительно, стараясь не выказывать особенного восторга перед все еще ревниво наблюдающим за нами Вильярдом, — вы стали еще прекраснее!.. Встаньте и дайте вас рассмотреть.

Она польщенно улыбнулась.

— Тем, что похожа на крестьянку?

— А кого это волнует? — спросил я. — Я тоже не похож на короля, у меня вообще нет свиты! Но в Вестготии о вас слагают баллады, а кто даже из королев удостоился этой особой чести?.. Эх, надо было мне все-таки отдать Вильярду Камень Яшмовой Молнии, а себе забрать вас! Она заулыбалась шире, быстрее Вильярда схватывая мою манеру общения.

— Ваше Величество, вы поужинаете с нами?

У меня на языке вертелось «Почту за честь», но я теперь король, это для других честь ужинать со мной, потому ответил с улыбкой:

— С огромным удовольствием, принцесса.

Она польщенно заулыбалась.

— Я теперь графиня, Ваше Величество.

— Мы с Вильярдом пришли к выводу, — сказал я и кивнул на ее мужа, — что вы для нас останетесь принцессой навеки и даже навсегда. А теперь, принцесса, я с вашего разрешения навещу Кейдана.

Она посерьезнела и сказала мягко:

— Короля Кейдана.

— Короля, — согласился я. — Беглого, свергнутого, но все еще короля. Даже я признаю его сюзереном Сен-Мари.

Она оглянулась на молчаливого мужа. Во взгляде Вильярда промелькнуло изумление, да я сам от себя тоже не ждал таких слов, но вот сказал же, потому Вильярд смолчал и наклонил голову.

— Ваше Величество, потом мы ждем вас на ужин.

— Только не превращайте в пир, — предупредил я.

— Это будет трудно, — сказал он честно, — у меня такие люди… но я знаю вас и потому… воздержимся. Как представить вас, Ваше Величество?

Я сказал, глядя ему в глаза:

— Доложите Кейдану, что с ним желает говорить Его Величество король Ричард Завоеватель.

Вильярд посмотрел внимательно, помедлил, переспросил:

— Так и сказать, что именно король Ричард?

Интонация понятна даже стенам, что нас окружают, я улыбнулся и сказал легко:

— Граф, я уже давно в самом деле король. Где-то с пару недель, а то и больше, не помню такие мелочи. Не Сен-Мари, конечно, зачем мне такие лоскутки? Король ряда северных королевств, объединенных в один могучий кулак, что способен стереть с лица земли как Сен-Мари, так и любое королевство. Но мне важен не трон, я не тот дурак с мечом в руке, для которых борьба за трон — цель жизни. Власть — это не бабы и постоянные пиры, а возможность делать мир лучше. Вам одному скажу, что все задуманное могу сделать и без Кейдана, просто с ним жертв будет чуточку меньше. Не намного, но все же…

Он не сводил с меня испытующего взгляда, Алонсия же вообще задержала дыхание.

— А про вас говорят, — сказал он наконец, — как о кровавом чудовище… Я бы пошел с вами, Ваше Величество.

— К Кейдану?

— Нет, возвращать под вашу руку Сен-Мари. Хотя и не знаю, как это согласуется…

— Увы, — прервал я. — Граф, вы останетесь чуть ли не единственным оплотом стабильности в Гандерсгей- ме. Я скоро выведу отсюда войска. У вас авторитет, власть, уважение.

Он криво усмехнулся.

— Мергели больше всего чтут силу.

— Знаю по себе.

— А я, — сообщил он скромно, — победил их сильнейших бойцов. После чего те, по их обычаю, поклялись служить мне. Вот так я и стал тем… кем стал.

— Прекрасно, — сказал я. — Значит, с Алонсией не проклинаете меня? Я решал тогда вообще-то свои проблемы…

— Я понял, — сказал он. — Мы поняли. Но что нам оставалось делать? Но все равно спасибо. Первый год был трудным, но теперь мы счастливы… Его величеству Кейдану я доложу немедленно.

— Думаю, — сказал я, — он не станет колебаться.

Он посмотрел настороженно.

— Почему?

— В прошлый раз, — пояснил я, — когда он явился на выборы, показался мне достаточно… нацеленным.

— Я сейчас же сообщу ему о вашем желании, — ответил он.

— С ним много людей?

Он покачал головой.

— Много только у короля на троне.

Глава 12

Похоже, Вильярд благородно и щедро уступил Кейдану почти половину крепости, хотя нужды в этом не было, однако дело в престиже, потому я шел по длинному коридору с узкими бойницами в наружной стене, пока не вышел в небольшой зал.

В кресле дремлет придворный Кейдана в его цветах и с королевской эмблемой на плече. Он вздрогнул, заслышав уверенные шаги, тряхнул головой, затуманенный взгляд поймал мою фигуру.

Я видел, как он вздрогнул сильнее и поднялся, как полагаю, помимо своей воли. Лицо постаревшее и обрюзглое, я с изумлением узнал герцога Боэмунда Фонтенийского, верного советника короля Кейдана.