Они не люди. Книга первая - Виктор Фламмер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да расскажите же, наконец, как погиб мой сын! — воскликнула графиня. — К черту фотографии!
— Именно это я пытаюсь сделать. Вашему сыну крупно не повезло. Ему попался не соседский крокодил и даже не рысь. Это был див двенадцатого уровня, наивысшего для второго класса. И он совершенно не желал стать чучелом. Поэтому сожрал вашего сына и покинул «мастерскую» через дымоход. Это фото — последнее, которое удалось сделать Даниилу Синицыну.
Сразу две руки протянулись за фотографией. Но Аверин убрал ее в карман.
— Это фото — вещественное доказательство, и оно принадлежит полиции.
Сомова опустила руку. И, посмотрев на Аверина долгим взглядом, спросила с болью в голосе:
— А меня Бася тоже… ненавидел?
— Нет. Вас как раз он любил. Он и сбежал потому, что ему было стыдно смотреть вам в глаза.
— А… — она явно хотела еще что-то спросить, но Синицын ее перебил.
— Гермес Аркадьевич, послушайте, найдите мне эту тварь! Я вас умоляю!
Аверин пожал плечами:
— К сожалению, ничем не могу помочь. Демон пойман сегодня утром, прошел государственную регистрацию и уже принадлежит новому законному хозяину.
— Так найдите мне его!
— Приношу извинения, но это будет нарушение закона.
— Я… я дам вам денег вдвое, втрое больше! Сколько захотите! Я хочу лично разорвать его в клочья, расстрелять серебряной дробью на могиле своего сына.
«Он и есть могила твоего сына», — подумал Аверин, но вслух говорить не стал. Вместо этого заметил:
— Вам должно быть известно, что я не нарушаю закон даже за очень большие деньги.
— Я смотрю, про меня опять забыли, — снова подал голос Виктор, и этот голос звучал насмешливо.
— Тогда я сам найду. Я найду того, кто найдет… — глаза Синицына налились кровью.
Анна Сомова вскинула голову. Медленно подошла к Синицыну и прошипела:
— Мой отец был колдуном. Я бы тоже им стала, не родись я женщиной. И тогда бы я вколотила эти слова вам глотку, ваше сиятельство граф Синицын.
Она плюнула ему под ноги.
— Что?! — он вытаращился на нее.
И тут с дивана вскочила графиня.
— Ты в своем уме, чокнутая торговка? — заорала она. — Твой мерзкий кот убил моего сына!
— Басенька защищался от вашего выродка!
Аверин медленно стал отходить к двери. И мотнул головой, указывая на нее Виктору. Тот тоже начал двигаться к выходу. В дверях Аверин поклонился и громко сказал:
— Гонорар можете прислать курьером или положить в банк на мое имя.
Все замолчали и повернулись к нему. Аверин еще раз наклонил голову:
— Всего доброго.
И они с Виктором скрылись за дверями.
— У-уф… — выдохнул Виктор, когда они оказались в машине, — Сомову только жалко.
— Ничего, как вы видели, она способна за себя постоять. Я специально пригласил ее, чтобы она могла немного стравить пар.
— Нам бы тоже не помешало… В «Енота»?
— В «Енота», — согласился Аверин.
Пива уже оставалось на донышке. Аверин посмотрел на часы. Он не пил много, ограничился одной кружкой, ведь ночью предстоял обряд. А перед этим было бы неплохо еще пару часов поспать. Виктор тоже уже допивал. Пора было просить счет. Аверин оглядел полупустые тарелки. Нет, в этом заведении нужно пить. А обедать лучше дома.
— И всё-таки, — нарушил молчание Виктор, — эта демонесса. Почему вы решили ей помочь?
— Она не демонесса, технически. Мальчик Алеша ее хозяин. И он вполне в здравом уме и твердой памяти, для ребенка, конечно. Они к делу отношения не имели.
— Да это понятно, — Виктор поднес свою кружку ко рту, и видно было, что он тоже очень устал. — Но… вы же понимаете, что даже если опекунство получит дворецкий, в их доме ничего не изменится? Она так же будет всем заправлять. Разве вы не про это говорили, как про большое зло?
— Про это, — Аверин улыбнулся одними губами, — но, как бы вам объяснить. Все мы знаем, что частным лицам, даже колдунам, запрещено владеть дивами первого класса. По вполне понятным причинам мало кто может удержать такое существо в подчинении. За одним исключением. Фамильяры. Они есть у многих благородных семей. А вы знаете, как дивы становятся фамильярами?
— Хм… по наследству передаются? Я плохо в этом разбираюсь, сами знаете, я из семьи разночинцев, дворянство получил уже в полку, а нам там про фамильяров не рассказывали.
— Тогда слушайте, — Аверин сделал глоток и посмотрел на кружку. Осталось еще на один. — Для того, чтобы передать дива по наследству, а именно — оставить своим прямым потомкам, хозяин сперва должен установить с дивом сильную связь, а потом принести себя ему в жертву.
— Э? В каком смысле «в жертву», — Виктор нахмурился.
— В прямом. Провести обряд, в результате которого див пожирает хозяина, но становится привязан ко всем носителям его крови. Он принадлежит всем членам семьи, понимаете? И передается по старшинству, сыну, по крови, или мужу дочери, специальным обрядом, как было сделано с Анастасией.
— Погодите. То есть он служит всем? И они могут отдавать ему приказы? И даже дети?
— И дети.
— И… а если ребенок порежется? Его может сожрать фамильяр? Если отец не досмотрел?
— Нет. Как раз наоборот. Все члены семьи в безопасности, так как любой из них является хозяином и может контролировать фамильяра. Но если род вымирает, вот тогда последний член семьи оказывается в опасности. Девочек, например, часто прячут в скитах от фамильяра, пока те не выйдут замуж или не состарятся. Понятно?
— Хм. Вроде бы да. Хотя очень странно. Веет средневековьем, — Виктор поежился.
— Так вот. Семья Перовых попала в аварию. Все члены семьи получили сильные травмы, представляете, сколько они потеряли крови? А ведь у настоящей баронессы Анастасии не было близкой родни, только муж и сын, отец давно умер. Теперь понимаете?
— Погодите… она же могла их прямо там и сожрать и освободиться? Так?
Аверин кивнул:
— Именно. Но она этого не сделала. Наоборот, ухаживала за ними в больнице, да так, что бедный ребенок принял ее за родную мать. Да, ему было всего четыре, он получил тяжелые травмы, но тем не менее. И потом, после смерти отца, мальчик остался ее единственным хозяином, последним в роду носителем крови матери. Маленький зависимый инвалид. Она могла убить его? Да сколько угодно. Но она заботится о нем и готова защищать любой ценой.
— Хм-м… — Виктор допил пиво и поманил пальцем официанта: — Счет, пожалуйста.
Тот поклонился и ушел.
— Получается, Гермес, не всё вы о них знаете. Значит, бывают такие, верные?
— Ну, или
