Марш Мендельсона на бис - Мария Жукова-Гладкова

Затем я вдруг вспомнила про вторую бывшую свекровь и сказала о ней операм. Они очень оживились, узнав, что моя бывшая родственница поддерживала дружеские отношения с усопшей Ольгой Дмитриевной, систематически поставлявшей ей новые сплетни про Артема Александровича.

– Она не может что-нибудь знать о местонахождении вашего свекра?

Я хмыкнула и пояснила, что они после развода, кажется, вообще не разговаривали. Встретились только раз – на нашей с Тимофеем свадьбе. И чуть ее не испортили выяснением отношений, которые давно закончились.

– Ты съездишь с Екатериной Константиновной? – посмотрел на Анатолия Леонидовича товарищ, записывавший мои показания о последней встрече с Ольгой Дмитриевной.

В общем, как я поняла, коллеги решили приставить капитана Туляка ко мне. Он не возражал. Я же… Точно знала, что в нужный момент от этого увальня отделаюсь, но польза от него может быть. И немалая.

Я сказала милиционерам, что Елизавету Сергеевну надо предупредить о нашем предстоящем визите.

– Лучше не надо, – попытался возразить приятель Туляка и стал мне что-то объяснять про особенности оперативной работы.

– Если приедем без предупреждения, может долго хвататься за сердце, а отпаивать ее корвалолом до поздней ночи в мои планы не входит. И в ваши, как я понимаю, тоже? – посмотрела я на Туляка.

– Но вы только пока не говорите, что я из милиции, – прошептал Анатолий Леонидович у меня над ухом.

– Да уж соображу как-нибудь, – прошипела я в ответ.

Елизавета Сергеевна стала мне что-то вещать про то, что у нее не убрано и она не может принять меня с незнакомым мужчиной, но я безапелляционно заявила, что мы едем к ней по неотложному делу и готовы разговаривать хоть в прихожей. Пусть вынесет туда для себя табуретку. А мы можем и постоять.

Именно таким образом (в прихожей) она принимает малознакомых лиц. Агент по приватизации был вынужден заполнять свои бумажки на стиральной машине в коридоре, потому что в комнату и кухню его наотрез отказались приглашать. Сама Елизавета Сергеевна сидела напротив и зорким оком следила за товарищем. В тот момент как раз приехали мы с Тимофеем, чуть подзадержавшись к назначенному нам свекровью сроку (она желала, чтобы мы встречали агента все вместе). Нам было выдано по первое число, агент закатил глаза за спиной у хозяйки, я ему потом исподтишка подмигнула. Даже при нас мужика дальше коридорчика не пустили. Но, может, с милиционером все будет по-другому?

И тут у меня мелькнула одна подлая мыслишка. Собаку мою Елизавета Сергеевна терпеть не может, но, поскольку это подарок Тимофея и пес назван в честь него, во время наших визитов она вынуждена мириться с присутствием Тимки. Правда, как я заметила, прилагает максимум усилий, чтобы нас с ним поскорее выпроводить. Возможно, боится, что он пол запачкает? У нее вообще патологическая страсть к чистоте. Может, поэтому свекор и развел пыль в темной комнате после развода? И если мы сейчас приедем с Тимкой, то Елизавета Сергеевна наверняка постарается побыстрее ответить на все вопросы Анатолия Леонидовича, и мы от нее отчалим. Скрывать что-то от милиции она, пожалуй, не станет.

Посвящать в свои коварные замыслы Анатолия Леонидовича я не стала, только предупредила, что мне нужно на секундочку заскочить домой. Он попытался что-то возразить, но я заметила, что это не отнимет много времени, а потом я готова ехать и с превышением скорости, если Анатолий Леонидович, в свою очередь, готов демонстрировать милицейские корочки коллегам, промышляющим на большой дороге. Он рассмеялся.

– Скажете, что гонимся за преступником. Вы меня остановили, а я из гражданских побуждений стараюсь для родной милиции. Может, мне вообще индульгенцию выдадут на правонарушения? Как там у вас? Еще не ввели подобную практику?

– Ладно, не торопитесь. Успеем. Бабка никуда не денется.

«Надеюсь», – подумала я.

Пес быстренько сделал свои дела у ближайшего к парадному деревца, оставил очередную «мину» под ржавым «Запорожцем», и мы приблизились к моей «БМВ», в которой я оставила Анатолия Леонидовича. При нашем приближении Туляк распахнул переднюю дверцу, открыл от удивления рот, подумал и спросил, долго ли я собираюсь гулять с собакой.

– Он едет с нами, – безапелляционно заявила я и попросила капитана переместиться на заднее сиденье, потому что мой пес всегда сидит впереди. Тимка тут же устрашающе рыкнул. Когда я рядом, он вообще очень смелый.

– Но… – промычал Анатолий Леонидович, Тимка снова подал голос, я же открыла заднюю дверцу и молча ждала. Капитан решил подчиниться, Тимка тут же запрыгнул на свое законное место.

И, въезжая в родной двор и выезжая из него, я очень внимательно смотрела по сторонам, не говоря уже о периодическом поглядывании в зеркало заднего вида на всем пути следования. «Хвостов» не обнаружила. Просить помощи у Анатолия Леонидовича в этом деле не хотелось. Зачем давать людям лишнюю информацию?

Вскоре я уже тормозила у дома Елизаветы Сергеевны. Наверное, она следила за подъезжающими машинами из окна, поскольку ждала нас с открытой дверью.

– Ты с собакой! – воскликнула Елизавета Сергеевна вместо приветствия. – Ну, Катя! Я же тебе столько раз говорила!

– Мне Тимку не с кем оставить. Он и так весь день сидел дома один, пока я на работе. Не волнуйтесь: мы у вас долго не задержимся.

Как мне показалось, Анатолий Леонидович, внимательно прислушивавшийся к перепалке, быстро просек ситуацию, извлек ксиву и сунул ее под нос Елизавете Сергеевне, правда, не учел, что она без очков.

– Чем быстрее ответите на мои вопросы, тем скорее мы уйдем, – добавил он.

– Кто это такой? – спросила у меня бывшая свекровь, не удостаивая капитана ответом.

Капитан назвался, добавив, откуда он, и еще раз ткнув в ксиву, чтобы Елизавета Сергеевна прочитала, что там написано, и убедилась лично в правдивости слов Анатолия Леонидовича. Но свекровь отвела руку капитана в сторону и снова обратилась ко мне:

– Зачем ты его привела?

– Я… – открыл рот Туляк.

– Может, мы пройдем в квартиру? – вставила я: мы до сих пор стояли с капитаном и Тимкой на лестничной площадке, а Елизавета Сергеевна – на пороге своей обители.

– Успеете, – бросила мне свекровь, наконец посмотрела на капитана и выдала ему длинную тираду на тему: мой дом – моя крепость. Она не обязана никого пускать внутрь, даже сотрудников милиции, если они прибыли без ордера. По ходу дела Елизавета Сергеевна делала ссылки на печатные издания и программы телевидения, в которых читала или слышала рекомендации, коим она сама намеревалась строго следовать.

Анатолий Леонидович ничуть не стушевался, извлек из перекинутой через плечо сумки ручку и крепкую папочку, из папочки листок бумаги, положил листок на папку и стал заполнять, с невозмутимым видом устроившись на перилах лестницы.

Пока он заполнял данные Елизаветы Сергеевны, открылась дверь соседней квартиры и показалась молодая женщина с мусорным ведром. Она удивленно на нас взглянула, но проследовала мимо, вниз к мусоропроводу, располагавшемуся между этажами. По пути назад она остановилась и обратилась к капитану:

– Вы из милиции?

Он кивнул и представился.

– Вы скоро освободитесь?

– Не твое дело! – завопила свекровь. – Капитан пришел ко мне! И заходить к тебе ему незачем!

– Я могу прямо сейчас написать жалобу на соседку и подать вам? – с невозмутимым видом поинтересовалась девица и попыталась кратко изложить суть жалобы, заключавшейся в том, что Елизавета Сергеевна беспрерывно смотрит телевизор, включая его на полную мощность. Слышимость в блочных домах, сами понимаете, какая. Соседи не могут нормально жить. Девушка давно собиралась в милицию, да все было некогда. Но раз милиция пришла сама…

Елизавета Сергеевна завопила на два тона выше. Как выяснилось, у нее тоже накопилось немало претензий к молодой соседке, в основном касающихся грязи на лестнице и на балконе, где постоянно валяются окурки и лежит кипа старых газет. Следовательно, соседский балкон пожароопасен (опять пошли ссылки на какие-то источники из средств массовой информации), и Елизавета Сергеевна планировала звонить в «ноль один».

– А каким образом вы усмотрели грязь на моем балконе? – взвилась молодая соседка. – В бинокль, что ли?

Елизавета Сергеевна тут же смутилась, и я подумала, что соседка попала в точку. А девушка распалялась все сильнее и сильнее. Свекровь решила обратиться к капитану за помощью, заявив, что он должен ее защищать от нападок всяких молодых нахалок. «Молодая нахалка» что-то ляпнула про оскорбление личности и попросила капитана сообщить ей номер статьи УК, а Елизавете Сергеевне – сколько она за это самое оскорбление может получить. Анатолий Леонидович был невозмутим, как, впрочем, и мы с собакой, в перепалке не участвовавшие.

Тут открылась еще одна дверь, и появился мужик в обвисших на коленях старых тренировочных брюках и белой майке, почти не скрывающей волосатую грудь.