Земля лишних. За други своя - Андрей Круз

А пока только ждать. Ждать перед боем тяжелей всего, но можешь утешаться тем, что хоть ты сейчас и маешься, места себе не находишь, но пока тишина и все живы, а как начнется бой, так этого ты уже гарантировать не сможешь. Но лучше уж пусть бой начнется – тогда хоть все становится ясно, куда бежать и что делать.

– Есть сигнал! – доложил Дмитрий.

– Подтверждай готовность, – ответил я.

– Есть.

Он перекинул тангенту на передачу:

– Летун-Один, здесь Паук. Мы в игре. Повторяю, мы в игре. Отбой связи.

Завелись дизели вездеходов, и мы выехали на дорогу, еще скрытые поворотом от аэропорта. А то вдруг там кто заинтересуется: что это за полосатые «лэндроверы» здесь по кустам катаются, – да и повысит уровень бдительности? Этого нам не надо, нам существующего уровня за глаза хватает.

Теперь главное – подъехать с правильного угла. На фасаде терминала есть две камеры, которые смотрят вдоль него с дальних углов, и нам надо встать так, чтобы, во-первых, оказаться в разрешенном для стоянки месте, вне зоны видимости одной из камер, а во-вторых, оказаться ко второй камере лицом. Тогда на черно-белых экранах обзора в караулке не будет заметно, что машины веселенькой расцветки, очень неофициальной, а вовсе не служебные орденские вездеходы. Я целился прямо в объектив дальней от меня камеры, стараясь ехать прямо на него. Второй «сто десятый» прижимался к нашему почти вплотную.

На площади перед аэродромом стояли лишь два такси, водители которых дремали в машинах. Оба черные, в белых бейсбольных кепи. Этих хоть убивать уже не надо будет: закончилось наше скрытное передвижение. Начинается бой, и гражданских можно беречь. Таксисты же даже головы не повернули в нашу сторону.

Мы впятером вышли из машины. Дмитрий был сейчас с укороченным «сто четвертым» вместо пулемета и тащил в огромной сумке «шмель» и сложенный гранатомет ГМ-94. Сейчас Дмитрий был нашей главной ударной силой.

– Рауль, Бонита, проверка связи, – негромко сказал я в микрофон.

– Есть связь, – послышалось в наушнике.

– Связь нормальная, – дважды отозвалось в наушнике.

Мы все заходим в терминал через стеклянные входные двери. Пока никого не ждут, за барьером одинокий сонный контролер. Увидев нас, с оружием и в камуфляже, немного испуганно таращит глаза, но ничего не предпринимает. Не может здесь, на аэродроме острова Нью-Хэвен, случиться что-нибудь плохое. Так не бывает.

– Отдел специальных проектов, Яковенко, – сразу раскомандовался я. – Кто командует сменой?

– Лейтенант Дворжак, сэр.

Ага, старый знакомый. Я протягиваю контролеру Ай-Ди.

– Проверьте допуск и вызовите начальника.

– Есть, сэр.

Он проводит карточкой под сканером, там что-то пиликает. Контролер хватается за телефон. Я оглядываюсь. В зале ожидания никого – даже мулатки за стойкой бара не видно. Это хорошо: чем меньше гражданских – тем лучше. Мои бойцы начинают между делом распределяться по позициям. Не то чтобы явно, но примерно в том направлении сдвигаются. Вот Игнасио не хватает – плохо, что он ранен и еще не оклемался. Как раз на одного человека у нас дефицит в схеме.

Из дверей с надписью «Вход только для персонала» появился лейтенант Дворжак. Он уже улыбается мне, как старому знакомому. Я пока не надел шлем, и автомат у меня висит максимально неудобно для боя, за спиной стволом вниз, «миролюбиво». Точно знаю, что такие мелочи действуют расслабляюще.

– Снова вы? – протягивает он мне руку.

Я крепко, дружелюбно ее пожимаю, улыбаюсь, говорю:

– Снова и снова. Самолет Родмана приближается. Он уже на связь вышел?

– Сейчас узнаю, – сказал он, после чего вызвал в «короткую» рацию диспетчера, спросил: – Что с ноль пятым бортом?

– Приближается, в пять минут посадка, – донеслось из динамика трансивера.

– Спасибо, я услышал, – прервал я ответ Дворжака. – Проведите меня к себе, надо сказать пару слов.

Затем я повернулся к Дмитрию, сказал:

– Давай за нами.

Дворжак вопросительно посмотрел на меня, но я показал на огромную зеленую сумку и при этом абсолютно нелогично сказал:

– Он в коридоре постоит, в дверях.

Этого абсурдного, при ближайшем рассмотрении, заявления вполне хватило в качестве объяснения, и лейтенант повел меня в комнату начальника караула. Я пошел за ним, а Дмитрий действительно остановился в коридоре. Прямо перед ним была дверь в караульное помещение, и она была открыта. Дверь же в комнату начальника караула находилась слева – туда мы и вошли.

В ней царил полумрак, вытянувшись вдоль длинной столешницы, светились экраны камер наблюдения, примерно с десяток. В одном из них я увидел наши «лэндроверы». Точно, так стоят, что не поймешь, что они на самом деле собой представляют. Только черный пластик решеток, фары, бамперы и «кенгурятники» видны. Никаких травяных узорчиков. В дальнем углу, за столом, дремал еще один контролер, уронив голову на скрещенные руки. Дворжак с озабоченным выражением лица дернулся было его будить, но я остановил лейтенанта, придержав за рукав:

– Не надо, пусть спит. Я же не ваше командование.

И мне намного удобней, если контролер будет спать до того времени, когда все начнется. И ему самому.

– Я совсем по другому делу, – продолжил я озабоченно. – Произошло что-то непонятное, как обычно случается. Сейчас прибудет Родман и с ним группа людей из Патрульных сил из Порто-Франко. Должны были подать транспорт для патрульных и груза, а я никого не вижу. Вы что-нибудь знаете?

– Нет, мне слова никто не сказал, – покачал головой заметно удивленный лейтенант.

– Гадство, – выругался я. – С этой нашей секретностью… связь с вашей базой у вас есть и с Отделом?

– Разумеется, – кивнул он.

– Помогите мне, – сказал я проникновенно. – У вас же есть мобильные патрули на поле, так?

– Конечно, три машины.

– Пусть они подъедут к самолету во время разгрузки личного состава, – сказал я. – На самолете очень ценный груз, так что организуйте оцепление, изобразите заботу, вам это зачтется, да и мне тоже. Побольше драматизма – дилетанты это любят, когда все как в кино.

– Хорошо, – кивнул Дворжак. – Примерно понял, что нужно.

Ни хрена-то он и не знает, что нам на самом деле нужно, но насчет показухи все понял. Хвалю.

– И если к моменту посадки транспорт не подойдет, вы свяжете меня с вашей базой по телефону, – попросил я. – Договорились?

– Да, конечно.

– Вот эта камера на ВПП? – ткнул я пальцем в один из черно-белых экранов. – Мы увидим посадку?

– Разумеется.

– Тогда давайте подождем, – предложил я, затем спросил: – Кстати, должен же быть еще один контролер? Отдыхает?

– Да, там, в караульном помещении, – махнул рукой Дворжак в сторону караулки.

В караулке было очень тихо, видать, «бодрянка»[10] здесь во сне себе тоже не отказывала. Обычная картина в слишком мирных местах, где на нормальное несение службы наплевали.

– Ладно, это уж точно не мое дело, – сказал я.

– А что это за оружие? – кивнул лейтенант на «девятку», которая была сейчас без глушителя.

– Русское, – ответил я. – Девятимиллиметровая штурмовая винтовка, хорошая штука. Нам их из Новой Одессы подкинули.

– Я смотрю, у всех ваших оружие не нашего стандарта, – заметил Дворжак.

– Да, нам проще, чем вам: мы можем выбирать. К тому же мы и не Патрульные силы, а спецслужба, – ответил я и резко сменил тему: – Слушайте, дайте вашим команду прямо сейчас. Чтобы как самолет сядет, окружить его, и стволы в разные стороны, чтобы было видно, что готовы грудью закрыть и все такое. Этот урод Родман оценит.

– Хорошо, – согласился Дворжак и спросил: – Не любите босса?

– Идиот и дилетант, – фыркнул я.

– С боссами часто так, – понимающе усмехнулся лейтенант. – Необходимые качества, возможно.

– Возможно, – пожал я плечами.

– Сейчас сделаем.

Он связался с патрулями на поле и приказал трем машинам образовать «периметр безопасности» вокруг садящегося самолета. Оставался «не охваченным вниманием» лишь пеший часовой у вертолетов, но это уже была не моя забота. Все, что зависело от меня, я сделал.

После того как Дворжак дал команду, он повернулся ко мне, как будто ожидая одобрения. Главное было не давать ему сильно задумываться: слишком много странностей и несообразностей было в нашем поведении, если чуток пораскинуть мозгами. Например, почему все мои люди рассредоточились? Двое, Маноло и Карлос, поднялись по лестнице прямо ко второму этажу, Луис остался стоять возле дежурного контролера, а Дмитрий стоял в коридоре, ведущем к караульному помещению, и даже распаковал РПО. Поэтому я активно забалтывал лейтенанта, не давая ему и слова вставить. Давил авторитетом должности, можно сказать.

Вскоре в рации Дворжака раздался голос диспетчера: