Фея в Академии Черного дракона - Наталья Ринатовна Мамлеева

тихо, потому я проскользнула к лестнице, а оттуда на верхний этаж, в преподавательские покои, ключ от которых мне выдал ректор.

К счастью, здесь было свободно — в общежитии мало кто из преподавателей жил, все предпочитали городские апартаменты, хотя комнаты и были закреплены за преподавателями. Даже удивительно, почему его высочество выбрал жизнь в общежитии. Никак ностальгия по студенчеству?

Прошмыгнув внутрь, я плотно закрыла дверь и задвинула защёлку. Покои были просторными, состояли из двух комнат — гостиной и спальни, к которой примыкала небольшая уборная с ванной и туалетом. Ванна! Не помню, принимала ли я её вообще когда-нибудь, ведь мои воспоминания начинались именно с академии, а тут я предпочитала быстрый душ. Но ведь если это неиспользуемые покои, можно и расслабиться, да?

Немного подумав и прикусив губу, я всё-таки решила хотя бы на полчаса почувствовать себя счастливой девушкой, а не псевдо-курсантом, который крадёт минуты в душевой.

Набрав воды, я залезла в ванну и расслабилась, размышляя о событиях, произошедших за последние дни. Например, о резонансе. Или об аэ-де. Почему судьба так часто сталкивает меня с ониксовым? Что она хочет мне этим сказать? Предостеречь или же, наоборот, уничтожить?

Времени в ванне я провела больше, чем рассчитывала, и вышла, когда уже перевалило за полночь. Помывшись уже в прохладной воде, не став её разбавлять, я вылезла и обтёрлась полотенцем, после чего поспешно оделась в новую, точнее ново-старую, полученную от завхоза форму. Тёмно-фиолетовую, уже вышедшую из употребления. Должна же она хоть где-то пригодиться. Заплела волосы в косу и вышла из ванной в гостиную. Спать не хотелось, а занятие с Кайлом назначено на пять утра…

Здесь стоял шкаф с книгами, вот я и взяла одну, забравшись вместе с ней в кресло. Это была романтическая новелла, основанная на реальных событиях. История любви его величества Ардаана Ониксового и подданой Дартании, дочери герцога Вильтероса, Аликсии Вильтерос. Я так зачиталась, что когда услышала чей-то голос, выронила книгу и вздрогнула, а голос продолжил:

— Почему не сказал раньше?

Огляделась. Никого. Подняв книгу, я прислушалась к звукам. Неужели мне всерьёз послышался голос ректора?

— Потому что не был уверен в тебе. Сначала я проверил твоё алиби.

Помотала головой. Теперь мерещится голос Даарта. Посмотрела на книгу о его родителях… Может, она заколдована на галлюцинации?

Глупости. Дело в другом. Я поднялась с кресла и начала шарить по стене. Долго искать не пришлось — отверстие, прикрытое золотой решёточкой, искусно встроенной в интерьер и почти незаметной на жёлтых тканевых обоях, вело в соседние покои. И через него можно было увидеть двух мужчин: один сидел в кресле в расслабленной позе — его высочество Даарт Ониксовый, а второй стоял рядом с ним и сжимал руки в кулаки. Наш многоуважаемый обожаемый ректор Тияр Изумрудный, как всегда великолепный в зелёном сюртуке.

— Ты подозревал меня?! — взревел он, и я вновь вздрогнула и с интересом посмотрела на его высочество.

Действительно, какое он право имел подозревать друга? Они же друзья, да? Вроде вместе учились — слышала от кого-то из сокурсников. Так как он посмел подозревать друга? И главное — в чём?

Разговор становился всё интереснее. Его высочество поднялся на ноги и извлёк из бара два ребристых стакана, поставив их на стеклянный журнальный столик, и материализовал из пространственного кармана бутылку вина. Я, как и Тияр Изумрудный, следила за его действиями с недоверием и настороженностью, но в итоге ректор, в отличие от меня, отмер и сел напротив принца. Я же осталась стоять, слишком уж заинтересованная разговором.

— Надо поставить звуконепроницаемый купол… — озвучил принц, очень разочаровав меня.

— Никаких куполов! Ты понимаешь, что я отчитываюсь за каждое применение магии в стенах этой академии на попечительском совете? Ты своими порталами туда-сюда замучил меня! Я пять раз — пять!.. — переписывал объяснительную, потому что ты добавлял новых перемещений. Хватит магии! Тем более никто нас не услышит. По обе стороны от тебя покои пусты. Преподаватели здесь не ночуют. Я и тебе удивился, пока ты сегодня не обрисовал всю ситуацию.

О, ректор явно не знал об этой лазейке. Интересно, как она появилась? Неужели какая-нибудь извращенка-преподавательница просверлила дырку в стене, чтобы подглядывать за красавцем-коллегой, выходящим, например, из душа? Или всё было наоборот? И подглядывающий преподаватель был красавцем, а девушка, за которой он следил, вовсе не была красоткой?

Улыбнувшись, я тихо опустилась на колени, чувствуя, что стоять, согнувшись в три погибели, становится тяжело.

Теперь я понимаю старшекурсников, которым приходилось заранее тренироваться для танцев с гномихами из соседней академии. Я тут и пяти минут не выдержала, спина заболела.

— Ну теперь ты понимаешь, почему я не сказал тебе?

— И подозревал меня в убийстве десяти фей?! В зверских, ритуальных убийствах! — бесился Тияр, явно обиженный предположением друга.

И я понимала его, хотя ужас, сковавший тело, мешал разумно мыслить. Убийство десяти фей? Какой кошмар! Как эта информация могла пройти мимо меня?

— Тем более ты сказал, что преступник — анимаг.

Анимаг? Я сразу вспомнила нескольких из своих знакомых, в том числе Эстива и Зеула. Анимаги — удивительные существа. Они способны принимать вид животных и перескакивать в выдуманные миры — чаще всего в картины и книги — проходить их насквозь, чтобы словно порталом оказаться в другом месте. Только порталы можно отследить, а перемещения анимагов — почти невозможно.

— Но ты вполне мог быть его сообщником, — пожал плечами принц. — К тому же мир уже знает случаи, когда дракон может быть и анимагом.

— Наследники Огненного клана — исключение, — рыкнул Тияр, — у меня оба родителя — драконы, я никак не мог родиться анимагом.

— Дар может передаваться скачкообразно, от дальних предков, — не унимался принц.

В принципе, я его понимала. Когда речь идёт о зверских убийствах — перестраховка лишней не будет. Лучше трижды перепроверить, чем один раз ошибиться и поставить чью-то жизнь под удар. Тем более дар действительно мог проявиться скачкообразно, как у меня.

Кажется, о чём-то таком подумал и наследник Изумрудных, потому что заметно успокоился, особенно когда в его руках оказался стакан с вином. Не фужер, конечно, но думаю, в такой ситуации лишний этикет только вредит.

Я же невольно залюбовалась ониксовым — его изящными манерами, умением держать себя в руках, идеальной осанкой и чертами лица. Суровость граничила с какой-то мягкостью, даже смешливостью, из-за чего серьёзный мужчина вмиг мог стать озорным мальчишкой, с которым можно посмеяться.

Посмеяться, если он тебя не разыскивает по