Нелегальная разведка - Владимир Сергеевич Антонов

связи основное внимание советской внешней разведки и ее резидентур отводилось работе по РОВС: изучению его деятельности, выявлению планов, установлению филиалов и агентуры этой организации на советской территории, разложению ее изнутри и возможному влиянию на принятие решений руководством с помощью внедренной агентуры, срыву готовящихся диверсионно-террористических мероприятий.

В «Положении о закордонном отделении ИНО», утвержденном 28 июня 1922 г., в качестве первоочередных задач внешней разведки в порядке их приоритетности, в частности, указывались:

«— Выявление на территории иностранных государств контрреволюционных организаций, ведущих подрывную деятельность против нашей страны.

— Установление за рубежом правительственных и частных организаций, занимающихся военным, политическим и экономическим шпионажем.

— Освещение политической линии каждого государства и его правительства по основным вопросам международной политики, выявление их намерений в отношении России, получение сведений об их экономическом положении.

— Добывание документальных материалов по всем направлениям работы, в том числе таких материалов, которые могли бы быть использованы для компрометации как лидеров контррево-люционнных групп, так и целых организаций.

— Контрразведывательное обеспечение советских учреждений и граждан за границей».

Как видно из приведенного выше документа, работе по проникновению в зарубежные контрреволюционные организации, которые проводили подрывную деятельность против советского государства, отводилось в то время первостепенное место в задачах внешней разведки.

Кроме того, приходилось учитывать и то, что в случае новой войны в Европе под знаменами противников Советского Союза могут выступить и полки бывшей Добровольческой армии, структура которой сохранилась и в эмиграции. Бывшие белые офицеры считали себя находящимися на военной службе, проходили переподготовку, изучали боевые возможности Красной Армии.

Один из активных филиалов РОВС — балканский — располагался в Софии. Только на территории Болгарии проживало тогда более 30 тысяч белоэмигрантов, а всего в балканских странах их насчитывалось около 100 тысяч. Большинство из бывших белых офицеров принимали непосредственное участие в деятельности балканского филиала, или, как его официально называли, — 3-го отдела РОВС. Проникнуть в балканский филиал РОВС — такое задание было поставлено руководством советской внешней разведки перед молодым сотрудником Николаем Абрамовым.

Николай Абрамов родился в 1909 году в Варшаве в семье полковника русской армии Федора Федоровича Абрамова. Его отец был участником Русско-Японской и Первой мировой войн и впоследствии дослужился до звания генерала. В Гражданскую войну воевал на стороне белой армии. В 1919 году конница С.М. Буденного разгромила его донской казачий корпус, и он решил бежать за границу. Перед тем как покинуть Родину, он тайно приехал проститься с семьей в Ржев, где в то время проживали его близкие: мать, жена и сын.

Два года с остатками своего корпуса генерал Абрамов скитался по Турции, а затем, когда солдаты разбежались и корпус перестал существовать, перебрался в Болгарию и осел в Софии. Там его превосходительство генерал-лейтенант Абрамов через некоторое время возглавил 3-й (балканский) отдел Русского общевоинского союза и одновременно стал одним из заместителей его руководителя.

Вскоре после окончания Гражданской войны в России умерла жена генерала и Абрамов решил вывезти своего 12-летнего сына Николая из Советской России. Он послал за сыном казачьего есаула, который нелегально пробрался в Одессу, а оттуда приехал в Ржев. Однако бабушка, с которой Николай в то время жил, наотрез отказалась отпускать внука в чужую страну. Да и сам Николай не захотел расставаться с Россией.

После окончания в 1926 году средней школы Н. Абрамов стал трудиться чернорабочим. Жил у сестры отца, так как бабушка к тому времени тоже умерла. Позже работал в ОСОАВИАХИМе в г. Новороссийске.

В 1929 году, полный сил и здоровья, хороший спортсмен, Николай был призван на военную службу на Черноморский флот. Окончил водолазную школу в Балаклаве и служил водолазом в Экспедиции подводных работ особого назначения (ЭПРОН) при ОГПУ на Черном море. Принимал непосредственное участие в поисках и подъеме потопленных во время Гражданской войны судов. Однажды в ходе одной из таких операций при расчленении корпуса затонувшего крейсера Н. Абрамов был серьезно контужен взрывной волной. С профессией водолаза пришлось расстаться.

В период службы в ЭПРОН Николай вступил в комсомол. Он был воспитан своей теткой, которая в свое время восприняла идеи советской власти как истинный патриот Родины.

К 1930 году перед советской внешней разведкой со всей остротой встала задача по непосредственному проникновению в РОВС, являвшийся серьезным препятствием на пути мирного строительства нового общества в России. Необходимо было проникнуть не просто в белогвардейскую организацию, а в одно из ее штабных подразделений. Ведь именно там находились сведения о действующей на советской территории агентуре, а также о формах и методах ее подготовки и вывода в Советский Союз. Одним из таких подразделений безусловно являлся расположенный в Софии 3-й (балканский) отдел РОВС.

Далеко не каждый сотрудник внешней разведки подходил для решения этих задач. Руководство Иностранного отдела ОГПУ вело активный поиск и изучение лиц, которые в силу сложившихся обстоятельств смогли бы проникнуть в центральные органы РОВС. Выбор пал на Н. Абрамова — сына руководителя софийского филиала организации.

Замечательный советский разведчик Дмитрий Георгиевич Федичкин, принимавший в то время непосредственное участие в подготовке Абрамова к выводу за границу, позднее вспоминал:

«Руководство ОГПУ решило направить Николая в Болгарию. Он был предан советской власти, мужествен, инициативен. Его появление в Софии не должно было вызвать подозрений. Вполне резонно, что после смерти матери и бабушки, став самостоятельным, Николай пожелал воссоединиться со своим отцом.

Но тут возникла очень серьезная нравственная проблема: сын против отца. Можно привести множество примеров, когда дети не разделяют взглядов своих отцов, поступают вопреки их воле. Но тут было совершенно другое: чтобы обезвредить антисоветские действия РОВС, Николай должен был скрывать от отца свое истинное лицо. По этому поводу у нас шли бурные дебаты. Одни говорили, что неэтично, безнравственно побуждать сына скрытно действовать против родного отца. Другие стояли на совершенно противоположной позиции: ничего безнравственного тут нет! Сын защищает свое отечество от происков врага, сбежавшего за кордон. И совсем не важно, что врагом этим оказался родной отец.

— Успокойтесь, товарищи, — сказал член Коллегии ОГПУ А.Х. Артузов. — Надо прежде всего выяснить, что думает по этому поводу сам Николай Абрамов. Я поеду к нему.

И Артузов поехал в Севастополь, где в то время жил Николай. Молодой человек с вполне понятным волнением слушал представителя внешней разведки. Артузов рассказал ему о совершенных в недавнем прошлом боевиками РОВС террористических акциях в Москве и Ленинграде, в результате которых погибло много людей. Как показало расследование, боевики проходили подготовку в балканском филиале РОВС, которым руководил отец Николая — генерал Абрамов.

— Я вас не тороплю, подумайте хорошенько, — подчеркнул Артузов. — Только вы можете решить, хватит