Я пришел, чтобы судить - Кирилл Казанцев

Здесь пахло совсем уж невыносимо. Грязный, захарканный «мойдодыр» у стены, под которым стояло абсолютно черное, источающее миазмы ведро, заставил поспешно отвести от него глаза, пока в горле не появились тошнотные позывы. Но взгляд бросить было абсолютно не на что. Грязная кухонька, сто лет не беленная печка. Грязная, в цветочек, занавеска прикрывала дверной проем, ведущий в большую часть дома.

Что-то знакомое, за что недавно зацепился взгляд Антона. Он опустил голову и посмотрел. Ботинок. Обычный рабочий ботинок из кирзы с двумя заклепками и стоптанным каблуком. Ботинок? Такие, кстати, выдают в исправительных колониях. Но такие можно купить и в любом магазине спецодежды или получить на складе в организации строительного или похожего профиля вместе со спецовкой и…

Кепка? Черная кепка валялась около печки, и было ей тут совсем не место. Уж такие кепки точно носят зэки в колониях. Не сидел ли Пашутин, закрутились в голове Антона мысли. Хотя при чем тут это? На волю выпускают не в той одежде, в которой отбывают.

За занавеской ясно слышалось шевеление, кряхтение, а потом еще и звякнул стакан. А ведь он там не один, понял Антон. Разбираться так разбираться! Забыв про вонь и стараясь не издавать лишних звуков, он сделал несколько осторожных шагов к занавеске и, отодвинув ее, заглянул в комнату. Это не притон, это больше походило на лежбище бомжей в подвале дома. Старая кровать, еще более старый диван с высокой спинкой. И на всем этом куча тряпья, байковые и ватные одеяла, подушки без наволочек, торчащие углы полосатых матрасов с подозрительными желтыми пятнами. И из этих куч выбирались два серых тела с грязными вихрами на головах, в серых от грязи майках и семейных трусах.

Тусклый и лихорадочный блеск двух пар глаз был устремлен к круглому столу, где на мокрых скомканных газетах виднелись остатки вчерашнего пиршества и где красовалась бутылка, в которой еще оставалось граммов двести водки. Антон открыл было рот, чтобы обозначить свое присутствие, но тут его взгляд упал в левый угол. Там на полу валялся еще один матрац с кучей тряпья и подушкой. Третий, которого не было на месте… приоткрытая входная дверь… ботинок… кепка…

Сзади скрипнула половица, и Антон тут же отскочил влево, выдергивая на ходу из подплечной кобуры пистолет.

– Ты кто? – хрипло спросил Пашутин, фокусируя взгляд на незнакомце. – Те че?

Второй тип, на котором грязная майка висела как на вешалке из-за его невероятной худобы, шмыгнул острым, как клюв, носом и настороженно уставился на Антона. Его рука начала что-то нашаривать под матрацем. Антон почувствовал, что за занавеской есть еще кто-то. Наверное, тот самый третий, чье место сейчас пустовало.

– Стоять, сука! – заорал голос с заметным кавказским акцентом.

Занавеска слетела с гвоздя, и в комнату ввалился полуголый волосатый тип. Но эту природную волосатость и принадлежность к Кавказу Антон отметил только мельком, потому что в руках человек держал черный АКМС, а момент, когда оружие можно было выбить из рук, он позорно пропустил.

Спасло Антона только то, что и этот третий тоже был в состоянии страшного похмелья и не сразу сориентировался в помещении. А костлявый тип на диване уже тащил из-под матраца второй автомат, который чем-то там зацепился и никак не вытаскивался. За доли секунды Антон успел оценить ситуацию как безнадежную для себя. Пистолет он вытащить успел, но времени у него на снятие его с предохранителя и передергивание затвора уже не оставалось. Если у кавказца патрон в патроннике, то повернуться и нажать на спусковой крючок он успеет за секунду.

Единственное, что успел сделать Антон, это всем своим телом толкнуть кавказца и юркнуть в дверной проем. Удар пришелся противнику плечом под руку, и он чуть не уронил автомат. Боковым зрением увидев, что автомат из-под матраца худой уже вытащил и Пашутин тоже что-то достает, Антон буквально вышиб плечом дверь в сени и вывалился на веранду.

То, что окна комнаты, где спали эти трое, выходили прямо во двор, он успел сообразить, поэтому бежать к калитке – полная гарантия получить очередь в спину. Антон перемахнул через перила веранды, упал на колено, но тут же поднялся, бросился через кусты к забору с задней части дома и услышал, как воздух прорезала автоматная очередь. Свиста пуль не было, и щепки от забора тоже не полетели, зато матерщина посыпалась отборная.

Только перемахнув через забор, он понял, что еще интересного успел заметить. Наколки, которыми были изрисованы тела обоих гостей Пашутина, не оставляли места для сомнений. Уголовники. И, судя по всему, уголовники беглые, да еще и с оружием. Вот, значит, почему Пашутин вчера тащил столько провизии и выпивки. А Антон попался, потому что третий шел в туалет и, наверное, видел, как незнакомец входил в дом. И сразу оценил, что это полицейский. А автомат был спрятан где-нибудь снаружи дома. Предусмотрительно!

И что теперь, лихорадочно думал Антон, пока ноги несли его к лесу. Стреляли сгоряча, нечего терять? Значит, я правильно побежал в сторону леса, чтобы они не подняли стрельбу в селе. И теперь у них нет выхода, как только догнать меня и убить. Видать, нельзя им в руки полиции попадать, многовато на них кровушки. А как они думают своего дружка Пашутина отмазать от подозрений? Да легко! Взяли в заложники, вот и все доводы. И никто обратного не докажет. Он еще и в ноги мне будет кланяться, что вовремя зашел и дал ему возможность удрать от бандитов. Черт, а нет ли тут связи…

Автоматная очередь ударила сзади, и пули с противным стуком стали врезаться в землю совсем рядом. Антон выругался и сделал прыжок в сторону, перевернувшись через голову. Против двух автоматов у него нет никаких шансов со своей «пукалкой», пусть и девятимиллиметровой. Эти уроды пойдут за ним, постараются убить, а потом им придется скрываться. А времени у них не будет, засветились они глупо и сильно. Пить не надо!

Антон понимал, что два беглых уголовника настроены серьезно, что, спасаясь от возможного преследования, они будут убивать направо и налево. Только бы случайно не попали, теперь главное, в лес их заманить, а там, может, и удастся взять.

Еще одна очередь прозвучала, и несколько пуль свистнули слишком близко от головы. Кажется, стреляли немного слева, значит, пытаются зайти с двух сторон. Ничего, у вас одышка, вы не спортсмены. Вы сейчас бежите на запале, а не на физических возможностях. Антон увидел грунтовую дорогу, которая уходила в лес, спускаясь в узкую балку, прибавил скорость и через несколько секунд оказался вне поля прямой видимости. Пробежал по балке метров двадцать, а потом резко свернул влево и стал взбираться между молодыми осинками на склон. Еще секунда, и он упал в густом осиннике.

Хриплое шумное дыхание он услышал метров за двадцать, едва ли не раньше, чем неуклюжий слоновий топот двух пар ног.

– Где… он… – прохрипел кавказец снизу, крутясь как волчок на грунтовой дороге. – Глянь… там… наверху.

Сквозь подрагивающую округлую листву Антон посмотрел вниз. Ага, этот нормальные штаны надел вместо своей робы, и куртку под мышкой держит цивильную. А вот ботинки все те же – некогда было переобуваться. Интересно, а где второй? Вот он. Ишь, озирается, и стволом во все стороны тыкает. Похоже, сам боится.

Позиция у Антона была уязвимая. Он мог постараться напасть на одного, но второй за это время успеет положить автоматной очередью и его, и своего дружка. Да и первый может увидеть Антона раньше, чем он на него накинется. Сложно против двух автоматов что-то придумать. Это как обезьяна с гранатой, не знаешь, в какой момент чего учудит. А еще Антон мог легко положить обоих уголовников из пистолета, но это было бы, по его мнению, непрофессионально. А попасть с тридцати метров в конечность он не особенно надеялся. Нет, попасть-то можно, но ведь нужно именно так, чтобы противник не сумел выстрелить в ответ. А эти начнут поливать очередями все вокруг. Это не выход.

Антон максимально шумно вскочил на ноги и бросился влево. Костлявый что-то заорал, увидев его, и незамедлительно полоснул очередью. Антон юркнул за толстый ствол березы и оказался в начале пологого, но большого склона, который уходил вниз. И на глаза попалось то, что он и искал. Например, вот этот старый прогнивший ствол, лежавший на краю. Он был достаточно толст, покрылся мхом, оброс невысоким кустарником.

Антон перепрыгнул через ствол и заглянул под него. Отлично, вполне сможет поместиться. А если второй появится, то правее и ниже. Ладно, разберемся! В крайнем случае, возьму одного. Антон лег на бок и втиснулся под ствол дерева. Здесь пахло прелостью старых листьев и грибами. Теперь не забыть на всякий случай – и Антон, наконец, передернул затвор пистолета. Теперь лежать и слушать очень внимательно. А еще упереться ногой и локтем в землю так, чтобы можно было в одно мгновение выскочить из укрытия и напасть.