Иван, запахни душу - Владимир Жириновский

Понять губернаторов можно. Но можно ли такую арифметику считать демократией, проявлением парламентаризма в России?

Скажем, на выборах губернатора летом 1999 года в Белгородской области, где я выставил свою кандидатуру, мною набрано почти 20 процентов в первом туре. Это второй результат после победившего на выборах действующего губернатора. Но я вскрыл тысячи нарушений на местах, передал протоколы о них в вышестоящие избиркомы, в суды. Ну, и что? Всё осталось без внимания!

Особенностью предвыборной кампании «Яблока» явилась откровенная поддержка этой группировки со стороны западных спецслужб и спонсоров.

С 1993 года я говорил об этом вслух, где только можно. Прежде всего – с парламентской трибуны. Я называл точных адресатов иностранных спонсоров Яблока. Называл точные суммы их вливаний в долларах и дойчмарках. В частности, что на выборах в Думу, а затем президентских Явлинскому выделили 17 миллионов долларов. Известен и выделивший эту сумму – фонд Сороса, венгерского еврея, проживающего сегодня в США.

Обоснованность моего вывода подтвердилась и начальным этапом работы Думы третьего созыва.

Попытка «меньшевиков» в лице «Отечества»-Союза правых сил-«Яблока» навязать большинству фракций и депутатских групп свою схему организационного устройства палаты с треском провалилась.

Ещё бы не провалиться! Ведь это трио баянистов вознамерилось захватить фактически все ключевые комитеты и комиссии в Думе, продиктовать остальным свои условия выбора председателя палаты, его замов.

Но мы им не дали, Ваня. Многочасовые сидения лидеров думских объединений завершились соглашением КПРФ, Единства, Народных депутатов, Аграрно-промышленной депутатской группы и нашей фракции ЛДПР. Позднее явочным порядком к большинству примкнула и группа «Регионы России». Мы и сформировали все организационные структуры, заняли те посты, которые сочли нужными занять.

Провалом закончился и бойкот «меньшевиками» работы первых пленарных заседаний палаты. Они решили сорвать работу главного законодательного органа государства, Думы. И объявили ей бойкот из-за несогласия с процедурой избрания председателя Думы – выдвиженца фракции КПРФ Селезнёва.

Мы, наоборот, поддержали его. Не потому, что очень уж он нам импонирует, вовсе нет. Поддержали сугубо исходя из договоренностей лидеров большинства фракций.

Ты, наверное, знаешь, Ваня, что я и в Думе первого созыва не очень доверял председательской активности бывшего коммуниста, одного из секретарей Волгоградского обкома КПСС, затем заведующего отделом в ЦК КП РСФСР (полозковской), бывшего члена ЦК Аграрной партии, от которой, собственно, он и был выдвинут в председатели Госдумы, Ивана Петровича Рыбкина.

Козырем Ивана Рыбкина были его теплые отношения с Ельциным. Теперь, когда Ивана Петровича попёрли даже с какой-то мелкой должности в Администрации президента, я даже склонен считать, что в Думе первого созыва, а затем как секретарь Совета Безопасности Рыбкин мог работать только благодаря безраздельной поддержке Бориса Николаевича.

Уж чем взял Рыбкин, не могу сказать в точности, но что Ельцин к нему относился, как к своего рода «сыну полка», это всегда на всех официальных и тем более неофициальных встречах, где мне довелось побывать, было видно, что называется, невооружённым глазом.

В первой Думе я не раз выступал за отставку Рыбкина. По-моему, раза два даже голосовалось моё предложение. Оно, конечно, не набирало требуемых голосов, да и не могло набрать. Потому что никому в этом болоте, кроме нас, не нужны были никакие кардинальные решения. Зачем? На кой черт сдался им этот Жириновский со своими призывами любить Россию, делать её страной уважаемой всем миром, помогать простым людям становиться на ноги в тяжелейших условиях гайдаровской разрухи.

Иван Рыбкин как-то даже спросил у меня:

-Ты, чего, Вольфович, хочешь? Скинуть меня? Так я тебе прямо отвечу – ни хрена у тебя с этим не получиться.

-Не собираюсь я, Петрович, ссориться с тобой, - ответил я. - Ты мне тоже и на хрен не нужен. Но хочу сказать тебе, что многое из того, что ты делаешь как председатель, не устраивает не просто меня как лидера самой крупной фракции. Оно идёт во вред России.

- Что именно?

- По амнистии, по Югославии, по реформам и приватизации.

- Ты что-то путаешь, Вольфович, я никак не препятствую. Наоборот, делаю всё возможное, чтоб разобраться с нарушениями.

Ну, и дальше в том же духе. Таков Иван Петрович – обилие слов с хорошо поставленной артикуляцией и полное отсутствие дел.

Именно эта бездеятельность вытекающая из нежелания портить отношения с кем бы то ни было – Гайдаром, Жириновским, Зюгановым и т.д. и т.п. – сильно снижала уровень председательской авторитетности. Фактически Рыбкин как председатель Думы был уже не литературным, а вполне реальным зицпредседателем, подобием широкоизвестного ильфопетровского Фунта, который сидел при всех государях-императорах и был жив и накормлен исключительно потому, что мало кого трогал, точнее не трогал вообще никого.

Если на первых месяцах такое невмешательство и было объяснимо, -повторяю, октябрьский пожар 93-го долго горел в головах депутатов всех фракций, - то с укреплением позиций Думы, с выходом палаты на полноценное законотворчество и политическую деятельность, председатель-спикер, то есть просто ведущий думские заседания, представлялся всё больше и больше анахронизмом капээсэсной поры. Это тогда председатель Верховного Совета был исключительно «представителем», безропотно выполнявшим волю политбюро и ЦК КПСС. Ну, что делать. Таким в моей памяти остался Иван Петрович.

Почему я так подробно остановился на Рыбкине? Да, потому что нынешний председатель Госдумы прямо-таки шаг в шаг, ступня в ступню движется по пути Рыбкина.

Причём, самое смешное – Селезнёв, наверное, больше всех из теперешних депутатов ненавидит Рыбкина, но и ближе всех из депутатов оказался к повторению судьбы Рыбкина. Таковы парадоксы российского парламентаризма.

Селезнёв зарегистрировал в министерстве юстиции своё общественно-политическое движение под весьма амбициозным названием «Россия». При вручении ему удостоверения в Минюсте Селезнёв обронил фразу, которая не могла не насторожить КПРФ. Он призвал всех вступать в движение «Россия». При этом, обращался главным образом к членам КПРФ – не просто вступайте, а становитесь лидерами региональных и местных объединений «России».

А как же тогда быть партийным ячейкам КПРФ на местах? Кем руководить местным партвождям – ячейками КПРФ или «России»? Именно такую «двуполость» и призывает утвердить сейчас Селезнёв. Укрепит ли она ряды левых? Лично я сомневаюсь. Полагаю, что не меньше моего сомневаются и вожди КПРФ, прежде всего Зюганов и Купцов.

Гром среди ясного неба. Его тут же вызвали на ковёр во фракции, долго и нудно воспитывали. Но Селезнев упёрся. На словах, признал ошибку, на деле продолжал форсировать образование нового движения. Результат известен. Движение зарегистрировали. Да вот только что теперь с ним теперь делать?

Движение претендует на роль левоцентристского, левосоциалистического, движения 7-й статьи Конституции, т.е. поддерживающей строительство демократической России с социально-ориентированной экономикой. Что-то вроде шведского социализма с русским уклоном.

В своё время их же классик Энгельс говаривал про такие затеи: «Сколько ни сочетай сапожную щётку с плавниками кита молочные железы у морского слона не вырастут».

У этого движения на мой взгляд (причём, если бы только на мой! Полбеды было бы, а то ведь и на взгляд Зюганова с Купцовым тоже) только одна перспектива – раскалывать КПРФ. А у самого Селезнёва – стать вторым изданием Рыбкина со всеми вытекающими для него лично последствиями.

Говорю всё это не для того, чтобы образумить нынешнего председателя Думы. Мне от него ничего не надо. А ему – от меня. Ничего мне не нужно и от фракции коммунистов. У меня с её вождями всегда были самые прескверные отношения. Так что защищать их мне нет никакой охоты. Пусть разваливаются. Говорю я это только затем, чтобы показать, все наши прогнозы – сбываются.

Я все семь лет толковал на всех уровнях при всяких удобных случаях, что Совет Федерации – мёртворождённый орган, что нет никакой надобности в этой палате. Это – синекура для губернаторов и председателей законодательных палат регионов.

Незачем тратить бюджетные деньги на их существование. Никаким законодательством они не могут заниматься по принадлежности. Вся их деятельность – сугубо виртуальная!

Я пять лет говорю уже о необходимости укрупнения регионов, создания из 89 областей и краёв с республиками 12-15 полноценных губерний, как это было во времена Петра I и Екатерины II. Меня высмеивали на всех перекрёстках.