Книга 3_Город богов - Юлиана Суренова

Он направился к рядам.

Площадь, казавшаяся накануне отражением снежной пустыни в зеркале зноя, наполнилась жизнью. Со всех сторон неслись веселые возгласы, шум передвигаемых ящиков, звон, шелест, лязг. Товары, заняв свои места на столах и за ними, заполнили собой все пространство, не оставляя места пустоте.

Трое горожан, одетые в богатые платья – шелковые, шитые золотом и серебром, щедро украшенные драгоценными камнями, остановились возле ювелиров, рассматривая украшения.

Это были мужчины средних лет, гладко выбритые, с коротко остриженными на один и тот же манер волосами. Морщины лишь слегка коснулись их круглых лиц, оплывшие жиром тела двигались медленно, с чувством собственного достоинства.

Через миг к ним присоединился еще один чужак. Худощавый, с седыми длинными волосами, заплетенными в косу, он резко отличался от своих спутников и внешним видом, и одеждой, когда на нем была лишь длинная красная хламида, опоясанная, словно поясом, лазуритовыми бусинами длинных молитвенных четок. Но черты его высушенного солнцем лица, заостренные, как у хищной птицы, настороженно погладывавшие по сторонам глаза, прямой, как шест, стан, свидетельствовали о том, что этот человек привык повелевать. В его резких движениях чувствовалось нетерпение: тот, кто ценит свое время, не любит ждать.

– Здравствуйте, – Атен подошел к горожанам, остановился рядом с седым, безошибочно определив в нем главного в этой группе. Он не стал прибегать к более длинной форме приветствия, будучи одновременно и гостем и хозяином. К тому же, если он не хотел потерять торговый день, следовало, вместо долгих славословий, поскорее переходить делу. – Мне сказали, вы хотите со мной поговорить?

– Если ты хозяин каравана – то да, – служитель резко повернулся к нему, в то время как остальные, лишь бросив скучающий взгляд, вновь вернулись к выбору украшений.

– Итак, я слушаю, – пусть Атен был не в снежной пустыне, а посреди города, но терять из-за этого чувство собственного достоинства не собирался.

– Вижу, тебя удивил наш приход, – серые водянистые глаза сощурились, взгляд впился в собеседника.

– Да, – это казалось настолько очевидным, что глупо было бы скрывать. Атен с трудом сдержался, чтобы не добавить: "Заплатив стражам въездную пошлину, так похожую на грабеж, мы решили, что с формальностями покончено".

– Успокойся, караванщик, речь идет не о запрете торговать, – проговорил тот.

"Этого еще не хватало! Зачем тогда было пускать караван в город? Вышвырнули бы обратно в пустыню – и вся недолга".

– У нас есть обычай, – продолжал служитель. Милостиво освободив собеседника из тисков своего взгляда, он окинул ряды, – который не обременит такой богатый караван, как твой.

Атен собрался, сжал зубы, готовясь к новому удару.

Но следующие слова прозвучали настолько обыденно и прозаически, не содержа никакой задней мысли, что караванщик повел плечами, позволяя себе расслабиться.

– Речь идет всего лишь о скромном подарке нашему хозяину. Так, какая-нибудь безделушка…-говоря это, цепкий взгляд его холодных глаз вновь поймал караванщика, но на этот раз не просто для того, чтобы заглянуть в душу, а подчиняя, опутывать сетями, – может быть, рукопись…

"Черные легенды!" – мысль вспышкой молнии пронзила разум караванщика. Холод коснулся своими длинными острыми пальчиками души.

Атен вспомнил вдруг слова, произнесенные им самим совсем недавно: "Все беды нашего мира от этих легенд…" С каждым новым мигом он верил в это все сильнее и сильнее.

Караванщик на мгновение закрыл глаза, с силой сжал веки, затем вновь открыл.

Окруживший его воздух города стал таким густым, что можно было разглядеть трепет его покровов. Он отнимал силы, душил в своих объятьях.

Но Атен упрямо приказывал своему духу: "Сопротивляйся! Не сдавайся! Не позволяй пустоте завладеть душой!" И хотя одна часть его души говорила: "Пусть все, что должно случиться, произойдет. Не вмешивайся ни во что. Позволь событиям идти своим чередом. И да будет на все воля богов", другая, полнясь силой противодействия, спешила возразить: "Нет! Нельзя позволять слугам смерти завладеть тем, что они ищут, когда это может стать последним камнем на могиле вечности, позволив воцариться пустоте".

– Прости, – он заставил себя смиренно опустить глаза, вложил в голос всю возможную скорбь и отчаяние невозможности исполнить просьбу, – но мы – совсем юный караван. Конечно, у нас есть свитки легенд о Гамеше, несколько детских сказок и древние карты. Но вряд ли они заинтересуют Хранителя… – ему было не впервой врать. Он лгал даже не имея на то причин, сейчас же обман казался не только разумным, но и необходимым. Караванщик слишком хорошо понимал: он должен сделать все, чтобы эти десять свитков не остались в городе смерти. Ради этой цели хороши были все средства.

– Может быть, вы позволите Хранителю самому посмотреть…

– Конечно, конечно! – поспешно воскликнул караванщик. – Я сейчас же велю кому-нибудь принести книги нашего каравана, – весь его вид показывал, что он готов сорваться с места и броситься исполнять просьбу прямо сейчас.

– Не торопись, – остановил его служитель. – Это не к спеху. Хранитель придет ближе к ночи.

– Сюда? Сам? – Атен не видел другой возможности скрыть свое отчаяние, как утопить его в бесконечности удивления. – Но стоит ли хозяину города так утруждать себя?

Ему достаточно приказать, и мои люди доставят все рукописи прямо в храм, чтобы он смог выбрать…

– Нет, – возразить служитель. – Не беспокойся, – он улыбнулся, но в этой улыбке было больше угрозы, чем в обнаженном мече. Старик продолжал: – Это не помешает твоей торговле, скорее поможет ей, когда таким несложным образом ты сможешь расположить к себе хозяина города, чья благосклонность немалого стоит.

– Однако, если Хранитель не найдет рукопись, которой заинтересуется…

– О, не беспокойся: тогда он удовлетворится каким-нибудь иным даром. Так, безделушкой. Я успел убедиться: в вашем караване идут искусные мастера. Так или иначе, тебе не о чем волноваться: наш Хранитель не привередлив.

– И когда нам его ждать? – в его глазах читалось: "Мы же должны подготовиться к приходу наделенного даром, ведь это такая честь для нас…", но за этим, в глубине души, надежно защищенной от взгляда чужака, пульсировала совсем иная мысль: "Для того чтобы спрятать свитки, не потребуется много времени. В крайнем случае, их можно сжечь", – караванщику страшно не хотелось прибегать к этому последнему средству, но он понимал: если не будет иного способа, ему больше ничего не останется, как сделать это.

– Вечером… Конечно, это большая ответственность: принимать мага у себя. Ты должен быть счастлив, ведь вам, караванщикам, ох как редко выпадает такая честь: увидеть Хранителя, говорить с ним, вызвать его расположение к себе и получить возможность обратиться с вопросом или просьбой.