Последний дубль - Valery Angulys

— Ты отлично держишься. Правда. Я действительно поражен. Обычно все впадают в истерику, кричат или плачут. Жалкое зрелище, быстро надоедает. А с тобой приятно общаться. Я даже разрешу тебе задать вопрос. Любой.

— Почему?

— Опять, — хмыкает. — Почему ты? Почему они? Почему я такой плохой? Сама что думаешь?

— Думаю, что все банально, — сглатываю слезы, рвущиеся наружу. — Трудное детство, издевательства со стороны близких.

— Да, пожалуй, — усмехается. — Я импотент, не способен никому нормально вставить. Член не стоит, поэтому заменяю его ножом. Иначе этими роскошными женщинами не овладеть. А может, дело в другом? Может, я ими брезгую? Не хочу лишний раз касаться, избегаю тактильного контакта. Вдруг я очищаю нашу реальность от скверны? Назови правильный вариант.

Облизываю пересохшие губы, изучаю отражение его безумного взгляда в зеркале на лобовом стекле.

— Говори, — произносит с нажимом. — Если угадаешь, отпущу.

— Нет правильного варианта, — отвечаю глухо. — Ты не ответил, и ты лжешь. Ты меня не отпустишь.

Уже не обращаю внимания на грохот сзади.

— Джек, почему?

От звука этого имени он едва заметно вздрагивает. Доволен, что правила его игры приняты?

— Мы почти на месте, — сообщает сухо.

Автомобиль тормозит у обочины. Незнакомец глушит двигатель и покидает салон, открывает мне дверь. Какой вежливый психопат.

— Выходим.

Хватает за плечи, вытаскивает на улицу, точно провинившегося котенка.

— Будь хорошей девочкой.

Открывает багажник.

— Просто постой здесь, мне нужно достать гостей.

С ужасом осознаю, что внутри находится человек. Сначала он кажется мне мертвым, но вскоре я замечаю, как бедняга дергается, отчаянно пытается освободиться от веревок.

Так вот в чем причина назойливых «бум».

Пленник связан надежно, однако все равно сопротивляется. Джек подхватывает его за плечи, поднимает и укладывает на землю.

Лица человека нельзя разглядеть. Мешает пакет на голове. Судя по нечленораздельному мычанию, у несчастного также заклеен рот. При скупом свете луны мерцают наручники на его руках.

— Без глупостей, не разочаровывай меня, — холодно бросает Джек и тащит связанного пленника в сторону леса.

Я смотрю на багажник и вижу там еще одного беднягу. Перед глазами темнеет. Даже не могу понять, мужчина это или женщина.

Похожий пакет на голове. Веревки и наручники.

Меня не тянет вести долгие и пафосные рассуждения. Совсем не хочется разбираться в мотивах и следствиях.

Психопат скрылся из виду, но скоро вернется. Не думаю, что есть смысл покорно исполнять его приказ и стоять, будто овечка на заклании, ожидая, пока он перетащит потенциальных жертв из автомобиля прямо в чащу леса.

Бросаю взгляд на мрачные тени деревьев, потом смотрю на багажник.

Не слишком хорошо оставлять невинного человека в лапах безумного маньяка. Но эта мысль озаряет сознание точно вспышка и быстро гаснет. Подавляю угрызения совести, забиваю на волнение о спасении ближнего и бегу подальше от опасности.

Непривычно.

Очень мешает то, что руки скованны за спиной. Зато обувь на низком ходу облегчает задачу. Бежать по встречной — сплошное удовольствие.

Хорошо, что я не слушаю маму и не ношу каблуки. Почти.

Конечно, можно было бы лечь на асфальт, исполнить нехитрый акробатический трюк и перевести закованные руки вперед, протолкнув между ними задницу. Но моя задница слишком внушительна для подобного эксперимента. Еще можно было бы сесть в авто и поехать. Однако я даже со свободными руками не умею водить. И не умею заводить двигатель без ключей.

И зачем я пересмотрела столько фильмов с Дензелом Вашингтоном? Бестолочь. Ничему не научилась. Этот парень смог бы найти выход из любой ситуации, а я лишь умудряюсь влезать в полнейшее говнище.

Автомобиль за автомобилем проносятся мимо. И никто не собирается меня спасать. Надо голосовать. Чем? Ногой? Водители бы не поняли.

Я несусь по середине дороги с дикими воплями, только особенного эффекта это не производит. Сволочи невозмутимо объезжают препятствие и держат путь дальше.

Гады.

Чтоб у вас все шины прокололись.

Продолжаю бежать, оглядываюсь назад. Авто, похищенное Джеком, стоит на месте. Рядом никого.

Но не факт, что у меня много времени. До города в любом случае не добраться. Ведь я несусь в противоположном направлении. Путаю следы. Вдруг псих не заметит мою хилую фигурку на таком расстоянии и решит, будто я пешком рванула в родные края?

Надеюсь, зрение у него паршивое.

Интересно, можно ли описаться от переизбытка эмоций? Кажется, можно.

Рядом тормозит авто.

— Что случилось? — спрашивает водитель, опуская стекло.

— Пожалуйста, помогите, — бормочу, запыхавшись. — Очень прошу!

— А что с руками?

Даже за секунду до того, как описаться, я четко понимаю: лучше не упоминать о маньяке с пистолетом. Но как объяснить наручники?!

— Заплачу, сколько скажете, — произношу магическую фразу. — Пожалуйста, подвезите.

— Что это? — водитель уже не смотрит в мою сторону, в его взгляде вспыхивает ужас.

Оборачиваюсь и смотрю назад.

Выстрел вынуждает вздрогнуть всем телом, подскочить и сжаться в тщетной попытке обрести невидимость.

Пуля устремляется в воздух, а Джек идет прямо на нас.

— Прошу, дайте сесть. Деньги не вопрос и…

Еще два выразительных выстрела вверх отнимают последний шанс на избавление. Водитель выжимает газ до упора и убирается подальше от вооруженного психа.

Я не осмеливаюсь обвинить его в черствости. Сама сбежала, не попытавшись спасти связанного человека.

— Гори в аду! — бросаю, наплевав на вежливость и правила разумного поведения. — Чтоб у тебя колеса отвалились.

Джек приближается, удрученно качая головой.

— Очередное разочарование, — вздыхает он.

— Подумаешь, немного прогулялась, — заявляю раздраженно. — Торчать возле тачки до чертиков скучно.

— Сейчас развлечемся, — обещает, обходя меня и останавливаясь сзади.

— Мне кажется, хватит уже веселья.

Я не хочу умирать.

Только не сегодня.

Завтра. Через неделю. В любой другой момент.

— Ошибаешься. Веселье даже не начиналось.

Затылок обжигает жесточайшая боль. Отключаюсь, не успеваю разобраться в собственных ощущениях.

***

Итак, меня впервые вырубили ударом по голове. Можно включить новый пункт в список того, что я никогда не мечтала попробовать, но пришлось.

Благодарю, очень признательна своей судьбе.