50 знаменитых загадок Средневековья - Мария Згурская

Расцвет суфийской традиции совпадает по времени с расцветом ордена Храма. Однако самые знаменитые суфийские братства возникли между XII и XIV веками. Истинным веком суфизма называют XII век. Поэтому весьма вероятно, что именно в этот период тамплиеры, выполняя миссию, о которой говорилось выше, тщательно собирали всю возможную информацию о духовных аспектах ислама. Теоретики раннего суфизма, как и многие другие восточные мудрецы, считали целью своего учения нравственное совершенствование человека, а не создание массовых организаций, участвующих в политической жизни стран и народов. И именно политическая «незаангажированность» учения привлекла к нему крупнейших интеллектуалов исламского Возрождения — ученых и поэтов. Также влекла их и глубокая терпимость этого учения, допускающего любой, лишь бы искренний, Путь к Богу! Этот сильный гуманистический порыв открыл суфизму путь к сердцам европейцев.

Тогда много говорили о наследовании традиций религии Авраама через Мелхиседека. Это наследие, как считают некоторые ученые, постепенно превратилось в основополагающие учения христианства, ислама и иудаизма. И именно св. Бернард и тамплиеры якобы должны были воссоединить их. Однако успеха в воссоединении этих ветвей религиозного авраамического учения тамплиерам не было суждено достигнуть. Хотя им удавалось поддерживать постоянные контакты с исламом и воспринимать некоторые его положения, о чем уже говорилось выше. Через секты ессеев и каббалистов тамплиеры восприняли также некоторые элементы иудаизма — и все это, вместе взятое, определенным образом стимулировало духовность жителей Запада в течение всех последующих веков. Впоследствии много времени посвятили изучению суфийских практик и правил также мальтийские рыцари, но эта история принадлежит уже не Средневековью.

Постепенно на отношения внутри духовного сообщества ханака переносится модель патриархальных отношений внутри обычной семьи: старший по возрасту шейх — отец, ученики одного возраста — старшие братья, более молодые — младшие. Иначе говоря, в кругу общины происходит постепенное разграничение функций, как среди учителей, так и среди учеников, то есть формируется иерархическая лестница, основанная на послушании старшим.

Ханака меняется, ее устройство усложняется. Само духовное сообщество шаг за шагом все более обособляется, подчеркивая свою элитарность и избранность в обладании духовным знанием. Теперь в него так просто не войти. Чтобы стать его членом, нужно пройти испытательный срок и обряд посвящения. И теперь ханака начинает взаимодействовать со светской властью и во многих регионах получает от нее поддержку и финансирование. Но, несмотря на появление иерархии, впрямую называть суфийские объединения орденами не очень корректно. Суфизм создает иерархию во главе с шейхом, но учитывает существование неких скрытых духовных лидеров. В настоящем ордене Великий магистр один.

Кроме осевших в ханака остаются странствующие суфии, их-то, как правило, и знают как легендарных странствующих дервишей и бродячих мудрецов, у которых есть ответы на все вопросы. Всем известен суфийский термин «дервиш». Это слово обозначает нищего, который ходит от двери к двери, прося подаяние. Полагают, что первоначально слово произносилось как «дарвиз» и происходило от «даравиз» — «тот, кто держится за дверь». Когда слово «дервиш» используют для обозначения духовной нищеты и нужды в Боге, оно синонимично словам «суфий» и «факир», и потому при переводе на персидский язык арабское «факир» замещается на персидское «дервиш». Суфийская традиция рассматривает странствующих дервишей как ищущих и минимально связанных с миром, а осевших в ханака — как нашедших и связавших себя с миром. Эти две категории как бы дополняют друг друга: странствующие суфии приносят в ханака новые методы мистического познания, а в ханака знания систематизируются и сохраняются. Путешествие является основной духовной практикой странствующего суфия и символизирует его отказ от привязанностей и потребностей. В пути с собой у него только необходимый минимум вещей: посох, молитвенный коврик и сосуд для омовения. Внешней целью его путешествия могут быть либо хадж, либо посещение ханака для встречи и обмена знанием.

Суфийские идеи внесли в ислам глубинную духовность, смягчив его жесткий рационализм, заставили по-иному взглянуть на человека, его роль и место в обществе и природе.

Помимо интеллектуального суфизма — этого царства теологической и теософской философии — в тесном взаимодействии с ним развивался суфизм прагматический, также представленный многими течениями и направлениями, которые, в принципе, сводятся к двум основным школам. Обе они разработали «на практике» и философски обосновали идею возможности интуитивного общения с божеством, воплотив ее в реальные психотехнические приемы.

В позднее Средневековье и потом отношение к суфизму нередко менялось от государственной поддержки к неприятию ортодоксальным мусульманством. Примерно в 1740 году Мухаммед ибн-Абд аль-Ваххаба, основатель ваххабистского движения, вновь начал кампанию против суфизма, обвиняя его в идолопоклонстве. Его последователи разрушили множество могил шейхов в Аравии. В Турции влияние суфизма было огромным, существовало множество суфийских общин. В XX веке светское националистическое правительство Ататюрка запретило суфийские братства и проведение массовых обрядов у могил шейхов.

К 1920 году все мусульманские страны, за исключением Турции, Персии, Саудовской Аравии и Афганистана, были завоеваны и обращены в колонии. С разрушением структуры местного самоуправления суфийские братства начали играть важную роль и во многих местах стали очагами сопротивления. Отношение колониальных властей к ним было двояким: с одной стороны, они боялись влияния религиозных лидеров, с другой — осознавали, что, заключив мир с религиозной властью, получат относительно стабильную обстановку. Так, французские завоеватели укрепили суфийский орден Рахмани, чтобы он превратился в повсеместную церковь. А британцы широко взаимодействовали с многими суфийскими общинами в Пенджабе, тем самым закрепляя их власть.

Сегодня суфийский ислам, вобравший в себя мудрость еврейской Каббалы, духовную глубину брахманизма и Лао-цзы, тайные обряды европейских рыцарских орденов, противостоит воинствующим радикалам-мусульманам, многие суфийские шейхи воюют с исламским фундаментализмом не щадя сил. Суфии понимают: либо что внешняя (со стороны немусульманских стран) борьба с фундаментализмом может привести к тому, что ислам будет запрещен, подобно нацистской идеологии, без различия теологических тонкостей. Если же победит ваххабизм, тогда будут запрещены суфийские ордена, как носители опасной ереси вольнодумства. Потому что суфизм в первую очередь учит верующего мыслить, а фундаментализм запрещает не то что самостоятельно мыслить, но даже изучать комментарии к Корану — чтобы лишние мысли не появились в голове.

Суфизм — это живая религия. Чтобы понять это, достаточно посетить, например, Пакистан в период какого-нибудь традиционного праздника. В этой стране очень лояльное отношение к суфизму со стороны властей, и нередко во время обрядов у могилы шейха присутствуют отцы города с губернатором во главе. Вполне здравомыслящие умеренные мусульмане в своих представлениях о мире во многом «совпадают» с суфиями.

Все сказанное относится к историческим судьбам суфийского учения, однако не дает ответа, как стать суфием. «Суфи нельзя стать — им нужно быть! И первая цель суфийского учения — помочь человеку, не знающему о том, что он суфи, постичь свою суфийскую сущность», — говорит современный суфийский мудрец Идрис Шах.

«Быть суфи означает быть таким, каким ты был до того, как появился в этом мире», — сказал по этому поводу знаменитый суфи, багдадский шейх Абу-Бакр ас-Шибли.

«Я никогда не принадлежал ни стране, ни государству, ни кругу друзей, ни моей семье. Еще юношей я уже ясно осознал бесплодность надежд и чаяний, исполнения которых большинство людей добиваются всю жизнь», — писал Альберт Эйнштейн, сам не догадываясь, как по-суфийски это звучит.

Иранский теоретик и историк суфизма ал-Худжвири из Газни еще в XI веке предвидел судьбу своего учения. Он писал в книге «Раскрытие скрытого за завесой», что на Земле во все времена жили и будут жить несколько тысяч «тайных суфи», причем многие из них даже не будут догадываться о совершенстве своего состояния.

Именно эти люди придают истории человечества определенную направленность, обеспечивая ее приближение к Истине.

Путь к своей цели «тайный суфи» может пройти с учителем, и тогда он, возможно, будет более легким, приятным и скорым. Но этот же путь может быть пройден самостоятельно, ибо великие суфийские учителя прошлого — Ибн-Араби, Манайи, Хайям, Саади, Аттар, Руми, Хафиз, Джами, Ансари и многие другие — оставили на нем свои знаки для идущих вослед. Но этот самостоятельный путь окажется, возможно, более трудным, отягощенным колебаниями и сомнениями… Когда же первая цель достигнута, и человек осознал себя, ему начинает открываться иной мир, иная Вселенная, та самая, что, по словам ал-Худжвири, скрыта за завесой людской суеты.