Отягощенные злом. Разновидности зла - Александр Афанасьев

Тем не менее британские благотворительные миссии посылали миссионеров в Зону Племен, и им удалось сделать немало. Например, еще в пятидесятые здесь работали школы и больницы при христианских миссиях, проповедники проповедовали Библию, и никто им не отрезал голову.

В соседнем Афганистане в конце сороковых наступил кризис власти. До этого королевская власть вообще почти никак не распространялась на восточные пуштунские провинции, пуштуны платили налоги, какие хотели, молодые люди шли в армию, чтобы научиться воевать, да и подкормиться за королевский счет. В горах было голодно, источников дохода практически не было – про опиумный мак в те времена здесь и слыхом не слыхивали.

Фактически оккупировав Афганистан и посадив на его трон короля-марионетку, британцы сделали большую ошибку. Нет, ошибка заключалась не в оккупации Афганистана, отнюдь. Умные оккупанты просто посадили бы на трон своего человека и стали бы эксплуатировать страну. Британцы же решили идти по пути создания единого государства, то есть присоединения Афганистана к индостанскому субконтиненту. Одновременно с этим они попытались объединить уже разделенную пуштунскую нацию на основе «своих», восточных племен. Это послужило тем факелом, который попал в пороховой погреб – началось Второе пуштунское восстание, его удалось подавить, но мира это не принесло – за Вторым последовало Третье, еще более тяжкое, поднятое мусульманами по всей Индии.

Второй акт этой трагедии разыгрался в середине девяностых, после провала тщательно подготавливаемого британской разведкой восстания в Бейруте. Это восстание базировалось, прежде всего, на мысли о том, что Россия не до конца ассимилировала Восток, и стоит только дать сигнал к восстанию – народы Востока восстанут против русского угнетения. Результат восстания показал: нет, совсем не так, Россия создала за время господства на Востоке сильную социальную базу, которая по меньшей мере не уступает социальной базе исламистов. Причем эти люди готовы отстаивать свое право жить в Российской империи с оружием в руках точно так же, как и те, кто готов выступить с оружием в руках против России. Вместе с казаками и русскими военными в Бейруте сражались и те из местных, кому было что терять, а в других местах, например в Багдаде, Бейрут просто не поддержали. Стало понятно, что задачу дестабилизации и развала России наскоком не решишь, требуется больше времени и гораздо больше людей. Поскольку предпосылки к развертыванию террористического движения на восточных территориях России отсутствовали, следовало в больших количествах импортировать террористов. Нужны были и лагеря подготовки – с тем уровнем развития техники, какой был достигнут, создание даже небольших тайных лагерей непосредственно на российской территории было признано невозможным.

Так, в Афганистане и в Зоне Племен появились лагеря подготовки террористов, появились проповедники. На западе страны готовились шиитские банды, которые в нужный час вырезали половину Персии. На Востоке – банды суннитские, точнее – ваххабитские, использующие самое консервативное и нетерпимое к инаковерующим учение суннизма.

Третий акт трагедии Афганистана наступил, когда русская армия за три дня разгромила британскую группировку войск на северо-востоке Индостана и заодно за это же самое время взяла Кабул и Кандагар. Последовавшие за этим лобовые бои подготовленных в лагерях боевиков – а их были десятки тысяч – с частями русской армии привели ваххабитское движение в Афганистане к разгрому: столкнувшись с ударными частями русской армии, с налаженной разведкой, поддержанными авиацией, боевики, потеряв до половины своих сил и не нанеся русской армии сколь-либо существенного вреда, вынуждены были отступить на британскую территорию.

Оставалось одно – террор. А для того чтобы противостоять террористам, нужна была не армия – нужны были другие террористы…

Их перебросили в горный центр подготовки войск особого назначения, около красивейшего озера Иссык-Куль. Там они четыре месяца постигали науку горных патрулирований, засад и контрзасад, налетов, зачисток. Осваивали штурмовое десантирование с вертолетов всех типов. И все это – с рюкзаком с тридцатью килограммами выкрашенных красным булыжников за спиной. Камни красили красным для того, чтобы ни у кого не возникало желания выбросить часть в начале маршрута, чтобы потом подобрать в конце. Этот рюкзак надевали утром и носили до вечера, он был с курсантом везде: на теоретических занятиях, во время приема пищи – от команды «подъем» до команды «отбой» они носили с собой этот проклятый рюкзак. Вся рубаха была в белых разводах от пота, царапала кожу, ткань настолько пропитывалась едким потом, что ее не стирали – выбрасывали. Кое-кто рассказывал, что на Востоке была такая пытка… человеку связывали руки за спиной, привязывали к веревке и тянули вверх. Здесь было что-то подобное… когда тяжелый «Сикорский» перебросил его в Афганистан и можно было ходить без этого проклятого рюкзака, первое время он не ходил, а буквально летал по горам. Из жратвы – только бомж-пакеты, вермишель со специями, которую ломали в мелкое крошево и перекладывали в обычные, полиэтиленовые нешуршащие пакеты и майонез в дой-паках – жирная и калорийная пища, которую легко носить с собой и которая дает хоть как-то тянуть ноги. Еще ели хлеб, когда были в расположении, и иногда давали сушеное мясо – на него они набрасывались, как собаки.

Были в горном учебном центре и другие «забавы и развлечения». Например, забава под названием «царь горы» – это когда один взвод на гору лезет, а другой, стоя наверху, ногами спихивает вниз, причем у тех, кто наверху, рюкзаков нет, а у тех, кто лезет – есть. Или рукопашный бой – тоже с рюкзаками за спиной. Или бой резиновыми палками – кто думает, что это не больно, могут спросить того, кто попробовал на себе полицейскую дубинку… очень даже впечатляет.

Выпускной – сам по себе праздник. Пять дней и только семь часов сна, все остальное время – бег, ночные засады, драки с инструкторами, драки взвод на взвод, почти никакой еды. Стрельба из всех видов оружия, в том числе восемь выстрелов из РПГ, без перерыва и на разные дистанции, одним упражнением. «Высадка» – это когда ты прыгаешь с рюкзаком за спиной примерно с пары метров высоты на щебенку… несколько десятков раз.

В выпуске Сашки никто не погиб, но инструкторы говорили о том, что в центре были и погибшие во время такой подготовки. Но они выжили… их выстроили на плацу, смертельно уставших, отупевших от нагрузок, боли, крика инструкторов, поздравили с выпуском и дали значки, подтверждающие прохождение курса, – они изображали воющего волка на фоне гор. Эти значки обозначали специалиста – горного стрелка. С мечами – это уже инструктор горно-стрелковой подготовки, его дают только после трех лет службы по специальности и сдачи экзамена.

Затем – три дня отдыха, большую часть которых новоиспеченные горные стрелки мертвецки спали, грохочущий «Сикорский», и – здравствуй, Афганистан. Закончили упражнение…

Начинал Сашка в месте, которое и врагу не пожелаешь в качестве первого места службы. Руха, последний поселок постоянного присутствия русских войск в долине Пандшер. Пять львов – так переводится название этой долины. Местные амиры держали нейтралитет, но нейтралитет недоброжелательный, постоянно пропускали караваны мятежников – долина давала возможность водить караваны прямо из Британской Индии, в самой долине было до черта укрепленных пещер, схронов, местные жители жили контрабандой и отступаться от своего занятия, переходить на мирный труд категорически не желали. Служба в Рухе была то ли службой, то ли дипломатией, но иногда они уходили вперед и наводили на цели бомбардировщики и вертолеты, когда командование решало, что с потоком оружия и наркотиков надо что-то делать. Даже беспилотники требовали предварительного опознания цели. Каждый такой поход в Пандшер был походом в преисподнюю, потому что глаза были везде, и в случае чего на быструю помощь вряд ли можно было рассчитывать…

Но Сашка отличился и тут: сибиряк, сирота, он отлично переносил все тяготы и лишения, был неприхотлив, разумно смел и основательно, без истеричности жесток. Это значило, что он не стрелял веером от бедра по гражданским в память о погибшем друге, но и пленных брать не любил. Кроме того, были у него и командирские, организаторские задатки. Командир заметил его и написал представление в унтер-офицерскую школу. Он должен был провести три месяца на Черноморском побережье, а потом следовать в унтер-офицерскую школу, чтобы вернуться в Афганистан уже унтер-офицером.

Вот только получилось так, что вместо Черноморского побережья он загремел на кабульскую гауптвахту. Дело было скандальным, связанным с несанкционированным вылетом на боевое задание и боестолкновением с душманами, закончившимся потерями. За потери кто-то должен был отвечать – и ответственными точно не хотели быть офицеры. А он был во главе группы дембелей… вот и ответил…