Странник, пришедший издалека - Михаил Ахманов

Был эх-перт, а стал эксперт, промелькнуло в голове Скифа. Его компаньон уже не ломал язык и не пытался казаться пресыщенным искателем приключений; торговый князь и финансист превратился в коллегу, в соратника, на которого можно было положиться. Эта магическая метаморфоза радовала Скифа. Он уже предвкушал, как представит шефу по возвращении нового агента – Странника, пришедшего издалека, Ри Варрата, посланца со звезд, телгcкого Наблюдателя. Интересно, подозревал ли Пал Нилыч, кем на самом деле является его капризный клиент?

Тоннель уперся в глухую скалу, и всадники остановились. Скиф не заметил ни условного жеста, ни иного сигнала, но каменный блок, перегородивший дорогу, внезапно пополз вверх, открывая просторное прямоугольное помещение. Стены его тоже были одеты светящимся ковром мха, в дальнем конце и по бокам зияли отверстия новых проходов, а поперек стояли два десятка амазонок в полном вооружении, в панцирях и шлемах, с мечами у бедра и луками в руках. Охрана, понял Скиф, с уважением оглядывая затворную плиту-ее толщина была не меньше трех метров. Значит, весила она побольше сотни тонн! Кому же под силу поднять такую тяжесть?

Женщина, стоявшая в середине шеренги, выступила вперед. На ее панцире, как и на щите и доспехе Рирды, скалил пасть серебряный чеканный пирг, свидетельство высокого ранга. Голос ее был властным и громким.

– Да будет с тобой милость Безмолвных, Сестра Меча! Ты покинула свой турм, несущий стражу? Есть тревожные вести?

– Тревожных – нет. – Рирда спрыгнула с коня и знаком приказала спутникам спешиться. – Со мной чужаки – те самые, коих повелела привезти хедайра. Белые Родичи отыскали их в степи.

Взгляд амазонки, командовавшей стражей, обратился к Скифу и Джамалю, потом – к молодому синдорцу.

– Слышала я, что их всего двое… Кто третий? Он похож на лесовика с Петляющей, сестра. И слишком молод, чтобы в ночь трех лун взойти на ложе одной из наших девушек.

– Молод, да, – губы Рирды искривились в усмешке. – Но он говорит, что уже дрался с шинкасами, и он хочет стать воином. Когда станет, тогда поговорим и о девушках.

Она шагнула вперед, к раздавшемуся строю. Скиф перебросил через плечо рюкзак, снятый с седла Талега, погладил длинную атласную морду жеребца.

– Эй, почтенная! Наши кони! С ними-то что будет?

– О лошадях позаботятся, – не оборачиваясь, бросила Рирда.

Они углубились в новый проход – уже всемером, оставив скакунов и Белых Родичей с охраной. Этот коридор оказался столь же широк, с многочисленными, наглухо перекрытыми нишами – там, вероятно, находились подземные камеры, и одни Безмолвные ведали, что в них хранится. Тоннель в отличие от первого, прямого, шел по спирали вверх, и в потолке его не было отверстий, зато через каждые сто шагов над головой нависали гладкие края затворных плит. Толщина их показалась Скифу чудовищной; ускорив шаги, он нагнал Рирду и, минуя очередной массивный блок, поинтересовался:

– Эти камни тоже можно опустить – как тот, при входе? Сестра Меча окинула его подозрительным взглядом.

– Ты не только дерзок, но и любопытен, чужак… Разумеется, затворы можно и поднять, и опустить. Попасть в наш город нелегко… а выбраться – еще трудней, клянусь челюстью пирга!

– Нелегко с земли, – согласился Скиф. – Но если демоны или слуги их взлетят в воздух?

Он с любопытством ждал ответа. Быть может, в этом примитивном мире двеллеры – или Бесформенные, как называл их Джамаль, – не скрывались с такой тщательностью, как на Земле? Быть может, они носились в небесах, Подобно коршунам, высматривающим добычу? Тогда их могли заметить – не их самих, так летательные аппараты…

Но амазонка лишь покачала головой в гребнистом шлеме.

– Распадись и соединись! Никогда не слышала, чтобы хоть один из вонючих степных хиссапов обзавелся крыльями! Но если даже они ринутся на город с небес, вместе с проклятыми демонами, сынами мрака, то встретят их башни, бойницы и наши копья. Тут, внизу, – она повела рукой, – камень, созданный богами. И сверху тоже камень, стены и башни, созданные нами по их повелению.

– А этот проход? И камеры по сторонам?

– Их вырубили сену, любопытный кафал. В давние времена, когда пращуры наши переправились через Петляющую и ушли в степь, искали они надежное место, недоступное ару-интанам – такое, чтоб воздвигнуть крепость и защитить новые свои земли. Эта гора подошла. Снаружи – камень, внутри – много пещер… Их расширили и соединили, потом выстроили башни. Двадцать башен, по числу наших родов.

– Камень тверд, – заметил Скиф, бросая взгляд на внимательно слушавшего Джамаля. – Сколько же лет сену рубили его?

– Камень тверд, – согласилась Рирда, – но Видящие умеют делать его мягким.

– Как?

Амазонка пожала плечами.

– Силой своей… силой, что даровали им Безмолвные.

– И эта же сила поднимает затворные плиты?

– Нет, чужак. Ни богов, ни Видящих нельзя тревожить по пустякам! Да и незачем… В недрах горы есть водный поток, яростный, как стадо необъезженных лошадей. Сила воды поднимает камни… А опустить их куда легче – стоит только дернуть за рукоять!

Скиф, удовлетворенный, кивнул и переглянулся с компаньоном. Слова Рирды явно впечатлили князя Джаммалу; возможно, он не был специалистом по древним культурам, но, чтобы оценить масштабы этого сооружения, частично – рукотворного, частично – созданного природой, не требовался диплом историка. Полукилометровая гора, вся источенная пещерами и ходами, а над ней – неприступная крепость… Судя по лицу Джамаля, Телг ничем подобным похвастать не мог. Как, впрочем, и великие земные империи римлян, персов, китайцев или древних инков. «С другой стороны, – подумалось Скифу, – ни один из этих народов не владел искусством размягчения камней. Интересно, как это делают Видящие? Взглядом? Или магическими заклятьями?» Коридор кончился; перед ними зияла глубокая ниша с кованной из железных полос клетью и бронзовым диском, свисавшим с крюка. Клеть казалась довольно большой, рассчитанной на тридцать-сорок человек, с деревянным полом и массивным кольцом вверху; от кольца в непроницаемый мрак вертикальной шахты убегала толстая цепь.

– Сюда! – старшая амазонка шагнула на деревянный настил, ударила налокотником в диск. Тишина подземелья распалась; долгий протяжный звук поплыл в воздухе, отражаясь от каменных стен. Скрипнула цепь, пол дрогнул, и железная клетка медленно поплыла вверх.

– Небесный Вихрь, защити! – прошептал синдорец и принялся бормотать молитвы. Скиф нашарил в темноте его плечо, стиснул, да так и не отпускал до самого конца подъема. Ему тоже было не по себе: этот древний лифт двигался какими-то рывками, и каждый из них мог оказаться последним.

Поднималась клеть неторопливо, на десяток метров в минуту. Снизу, со дна шахты, поддувал теплый ветерок, но иногда ощущались и другие, горизонтальные токи воздуха, более свежего, прохладного и сырого, словно подъемник двигался вдоль обширных гротов и камер, уходивших куда-то в сторону, в глубь горы. Тьма стояла кромешная, но пару раз Скиф различил отдаленный грохот водопада, услышал удары молота о сталь, унюхал дым подземных кузниц или гончарных печей. Примерно посередине пути перед ним открылось обширное пространство, скупо освещенное искорками далеких факелов; меж огней усердно сгибались крохотные фигурки, слышался скрежет металла и гул падающих вниз гранитных глыб.

– Вот тебе и каменоломня, – пробормотал Скиф, вглядываясь в сумрак огромной пещеры. – Обитель погибших душ…

– Не душ, а тел, – откликнулся Джамаль. – Души в другом месте, дорогой.

Он собирался добавить еще что-то, но тут воздух словно бы всколыхнулся и с силой надавил на барабанные перепонки; нечто неслышимое и невидимое раскаленным острием впилось в череп, закружилось, проникло в мозг и начало расправляться с ним с безжалостной методичностью сверлильного станка. Сайри вскрикнул, застонал, забился под рукой Скифа; тот, помянув святого Харану, крепче стиснул плечо синдорца.

– Сейчас все кончится, – буркнула Рирда. – Не пугайтесь и не дрожите, как кафалы перед пиргом! Видящие размягчают камень.

Раскаленный стержень прекратил вращение, замер, мгновенно остыл, исчез… Скиф, массируя ладонью виски, хрипло выдохнул:

– Джамаль! Ты в порядке? Что это было? Что за дьявольские фокусы?

– Не фокусы, дорогой, – раздался спокойный баритон звездного странника. – Ультразвук, я полагаю.

– Глас Безмолвных, – заметила Сестра Меча. – Не слишком громкий, иначе мы вряд ли остались бы в живых. Скиф хмыкнул.

– Коли они безмолвные, так пусть лучше молчат. Всегда молчат!

– Не тебе указывать богам, чужак! – в голосе Рирды слышалось раздражение. – Они молчат, беседуя лишь с посвященными без слов и звуков. Но иногда Видящие просят их подать голос… Ты его слышал, верно? И понял, сколь велика их власть?