Путник. Капитан «Неуловимого» (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

Через три километра, когда уже стемнело, мы выехали к штабу дивизии, о нас уже знали, оказалось политрук вестового послал лесной тропинкой, что давно обогнал нас. Я связался с полком где служил Олег, со штабом флота почему-то не соединяли, там с огорчением узнали о гибели их лётчика, велели ждать на месте, утром пришлют связной самолёт. Там у медсанбата площадка имелась удобная для взлёта и посадки, санитарные там уже садились. Так и ждал. Ну и попал, под прорыв немцев. И что обидно, виноват я. И Олег из-за меня погиб, я же про ту вырубку сказал, и тут немцы атаковали где самолёт их сел, и прорвали фронт, перекидывая сюда немногочисленные резервы, совсем немного, около батальона, но дойти до штаба дивизии смогли. Чертовы «охотники», всё из-за них. Вокруг ночной бой, мокрый снег с дождём, погода дрянь, тело Олега которое я бросить не могу, совесть не позволяла, а вокруг гибли наши. А меня лодка ждёт и скорый новый поход. И что теперь делать?

Что-что, воевать будем. Бросать своих без помощи я не хотел. Поэтому пока штаб дивизии готовился к обороне, уходить никто не хотел, я добежал до сарая, где куда сгрузили тело Олега, и убрал того в Хранилище. После этого отбежав в сторону, сопровождающий меня потерял в темноте, в той суете вокруг, неудивительно, и достав лопатку стал готовить позицию. Миномётную. Закончив, достал полковой миномёт, и установив, стал готовить мины, вкручивая взрыватели. Пока на пятидесяти остановился. Дальше, подправив прицел, выпустил первую мину. Недолёт, да и грунт от сотрясения садился, но с третьей миной дело пошло, немцы, что уже штурмовали деревеньку, где находился штаб дивизии ополченцев, от меня до них с километр будет, как-то поскучнели, находиться под удивительно точным миномётным огнём им сильно не понравилось. Так что те отошли, но если те думали, что я от них отстану то зря, я и по лесной дороге бил где их немало скопилось. На удивление точный огонь тех изрядно бесил, но попытки обойти небольшими группами и по лесу я пресекал, накрывая эти группы минами. Многие разрывались наверху, от веток детонируя, но осколков хватало чтобы выбивать солдат таких обходных групп. В общем, командир немецкого полка отдал приказ на отход, и до самой передовой где те выбили наших, я и сопровождал их огнём пока те не побежали, не выдержав. Резерва у ополченцев не было, пришлось комдиву из обозников и тыловиков две роты формировать, они и заняли окопы поредевшего батальона, несколько групп собирали раненых и убитых немцев на дороге, свозя их к деревне, десятка три немцев бродили по лесу, и не думаю, что надолго, а я исчез, достал «полуторку» и покатил прочь.

Всю ночь ехал, но к утру оказался у аэродрома, всего три поста пешком обходил, снова доставал машину и ехал дальше, так и добрался. Тело Олега в кузове, так что подъехав к штабу, передал его им. Сказав, что машина брошенной была, могут себе забрать, хотел спать отправиться, тут казармы оборудованы, душ, тепло, но особист прицепился, пока рапорт о приключениях не написал, не отставал, после этого душ и спать. Кстати, я подтвердил тех сбитых Олегом, записали за ним, хоть и посмертно наградят, родственникам отправят. У того четыре сбитых на счету было, теперь шесть. О своём возвращении штаб флота я предупредил, дежурного, так что там в курсе.

А разбудили меня уже через час. Приехали за мной на машине. Причём ладно бы наши моряки, это были типичные работники госбезопасности, старшим был младший лейтенант, и двое сержантов. Предъявили документы городского управления, и попросили пройти с ними. Ругаясь, я собрался, и направился за ними.

- К нашей машине, - сказал лейтенант.

- У меня своя, - буркнул я недовольно, настроение от того что не дали отдохнуть, было на нуле.

- Васильев, Авдотьев, поедете с задержанным.

- Каким ещё задержанным? - остановившись, развернулся я к тому.

- Топай, - получил я сильный толчок в спину, от которого развернулся, и двумя сокрушающими ударами отправил сержанта в нокаут.

Это был низкорослый, но крепкий курносый парень лет двадцати пяти. Второй сержант схватился за пистолет, но не успел отпрыгнуть и тоже ушёл в нокаут, прыжок и не успевший среагировать лейтенант, не боец, типичный кабинетный работник, тоже упал, причём удары я не сдерживал, челюсти крушил всмятку. А вот водитель «эмки», на которой те приехали, схватился за автомат, это «ППД» был, уже будучи уверенным что это немецкие диверсанты, я выхватил пистолет, не из кобуры, а из Хранилища, «Парабеллум» готовый к бою, и взял того на прицел. Водитель сидел в открытой двери, и поднимал на меня ствол автомата.

- Брось оружие, - скомандовал я.

К нам уже бежали люди. Однако водитель не послушался, выстрел, и во лбу у того образовался третий глаз. Можно и в плечо выстрелить, но зачем мне немцев жалеть? Ну или предателей что на них работают.

- Похоже немцы, похитить решили, - сообщил я подбежавшим.

Особиста полка не было, уехал в штаб дивизии, когда рапорт от меня получил, и ещё не вернулся, так что пришлось всё разгребать командиру полка. А тот только что с боевого вылета, уставший и злой как чёрт, так что диверсанта быстро разоружили, связали и утащили на гауптвахту, а я направился досыпать. И снова не дали поспать, ладно хоть три часа смог прикорнуть пока не подняли. В этот раз действительно по делу подняли. Хоронили двоих, Олега, и сегодня погибшего лётчика, разбился при посадке на повреждённом в бою самолете. У обоих одна причина гибели, хоронили в одной могиле. После тройного залпа прощания, как и остальные я убрал пистолет в кобуру и прошёл в столовую, время обеда, заодно помянем павших.

- Хотели отблагодарить тебя за самолёты, а тут видишь вон как получилось, -сказал майор, сидевший рядом.

- Большие потери?

- Семнадцать самолётов осталось и двадцать два лётчика. Последнюю учебную спарку вчера потеряли. Стачивается полк, но небо мы пока держим. Немцы дважды пытались крупными силами устроить налёты на город. Срываем. В первом налёте они потеряли пятьдесят семь самолётов, во второй раз сорок один. Сегодня с финнами встретились, не пустой вылет вышел, два бывших польских бомбардировщика сбили, и один бывший американский истребитель. У нас потерь нет.

- Ну, чтобы всегда так было, - поднял я стакан.

За павших мы уже выпили, помянули, теперь и за вылет можно. На этом всё, больше пить я не стал, развезёт, а так вполне неплохо себя чувствую, так что попрощавшись с ребятами, подождал пока у машины прогреется мотор и поработает печка обогрева, а то стёкла запотеют, и попрощавшись с лётчиками, покатил в сторону штаба. Там сдал секретный пакет, фельдегеря почему-то за ним не прислали, моему появлению сильно удивились, ну и доехал до лодки, где велел вахтенному машину охранять, поставил я её рядом с трапом, где часовой с карабином на плече прогуливался, и выслушав доклад от старпома, работы идут, один матрос отправлен в госпиталь, обварил ногу кипятком, отправился к себе в каюту, нужно выспаться. Что-то меня морит. Уже устроившись в каюте я решил проверить себя Исцелением, запустив диагност, обнаружил что простыл, уже на лёгкие перешло, хотя кашля пока и нет, так что запустил полное излечением. Почти весь запас энергии использовал, но излечился. И сон пропал, усталость и слабость ушла. То-то.

Снова одевшись, в этот раз шинель не надевал, ветер сильный снаружи, бушлат, а сверху кожаный плащ, он не продувается. На борту всё в порядке. Проверил издали работу, самому мне там ходить не нужно, Взор всё показал, отдал пару приказов старпому, и покинул борт лодки, сказав тому что буду ближе к вечеру. К родным поехал. Да, приказ на поход я убрал в сейф, старпом расписался на нём что тот не вскрыт, поставив время. По инструкции так действовать положено. Доехал быстро, как всегда с подарками, поднял в квартиру из машины пару ящиков трофейных консервов, два торта из Любека, ещё в прошлый раз купил, сладости разные, ну и продуктов. Уголь что я привёз в прошлый раз закончился, так два мешка поднял. После этого посидел с родными Ивана. Были его бабушка, симпатичная вёрткая сестрица, центр оптимизма, что при торте устроилась и мать. Брат с классом разбирает завалы, где какой-то одиночный прорвавшийся бомбардировщик груз сбросил, а отец на работе. Два часа просидел, щами накормили, я уже уходить хотел, собрался к себе на квартиру заехать, душ принять, когда раздался стук в дверь. Посмотрев, скривился, опять работники НКВД. Или диверсанты? Поди знай. Что с теми коих на аэродроме обработал, я так и не узнал, лётчики не сказали, видимо сами про них забыли.