Ночь без конца - Ричард Лаймон

Вплоть до сегодняшнего дня, когда она вновь вспомнила эту историю, и почти с того самого дня, когда она произошла, Джоуди была твердо убеждена в том, что ее просто дразнили. Ведь, в конце концов, люди не едят пальцы.

Однако она с ужасом подумала, что он мог говорить это вполне серьезно.

После прошедшей ночи она перестала чему-либо удивляться. По сути, пожирание чужих пальцев казалось почти естественным по сравнению с ношением штанов, сшитых из чьих-то ягодиц.

Подойдя к правому окну, папа слегка отодвинул штору.

«Интересно, а как выглядят эти штаны спереди? — невольно подумала Джоуди. — Знать не хочу».

Папа взмахнул рукой, подзывая к себе Энди.

— Иди, посмотришь. Машина как раз заруливает на подъездную аллею.

Мальчик подошел и стал рядом. Когда они оба придвинулись ближе к окну, отец положил ему на плечо руку.

Хлопнула дверца машины.

— Это он, все правильно, — заявил Энди.

— О'кей. — Они оба отошли от окна.

— Станьте в сторонку, — приказал он.

Подождав, пока они удалились на приличное расстояние в гостиную, он повернулся к двери и распахнул ее настежь.

Остановившись у порога, дядя Энди нервно улыбнулся и вытянул шею.

— Джек Фарго?

— Он самый. — Сделав гигантский шаг вперед, он сделал широкий гребок правой рукой.

— Я Вилсон Сполдинг, дядя Энди. — Пока он это выговаривал, его голова непрерывно покачивалась, но она не замерла и после того, как он закончил. У него был гнусавый голос, унылые глаза и почти не было подбородка. Нескладный коротышка с грудью такой же впалой, как и подбородок, он постоянно сутулился, пытаясь скрыть ее отсутствие. На голове примостилась белая бейсболка с эмблемой, изображающей скрещенные клюшки для гольфа. На нем была синяя тенниска, белые шорты, гамаши под цвет тенниски и огромные черные кожаные ботинки со шнурками. «Вот те на», — подумала Джоуди.

— Рад, что вам удалось так скоро доехать, — произнес папа, затягивая гостя в дом.

Вилсон улыбнулся и качнул головой.

— Скорость — это моя вторая натура. «Какой болван», — подумала Джоуди.

— А, вот ты где. — Вилсон ткнул пальцем в сторону Энди и зашаркал к нему.

Мальчишка слегка напрягся, словно решил не сходить со своего места.

— Привет, дядюшка Вилли.

Вокруг его плеча обвилась худая рука. Затем Вилсон похлопал Энди по спине.

— Какие ужасные вещи! Мой бедный, бедный мальчик! — Не отпуская Энди и увлекая его за собой, словно партнера по танцу, Вилсон повернулся к отцу Джоуди. — Мы были ошеломлены известием, Джек. Просто убиты. Какой ужас.

— По крайней мере, Энди уцелел, — заметил отец. — А вот моя Джоуди.

— Так вот она какая, Джоуди.

Отпустив Энди, он развел в стороны руки и со странной печальной улыбкой поспешил к ней.

— Я все о тебе знаю, Джоуди. Да-да.

Джоуди стояла как вкопанная.

Энди бросил в ее сторону взгляд, который, казалось, говорил: «Посмотрим, как тебе это понравится».

Закинув на нее руки, Вилли притянул ее к себе. Весь он был какой-то угловатый и костлявый. Он похлопывал и гладил ее по спине.

— Джоуди, Джоуди, Джоуди. Это все ты. Если бы не твое геройство, мы бы уже никогда не увидели нашего Энди. — Отстранив Джоуди, он схватил ее за плечи и стал покачивать головой перед ее носом. — Мы благодарим тебя. Я и моя жена.

— И я тебя благодарю, — выкрикнул Энди. Джоуди захотелось его треснуть.

Глаза Вилсона, и без того уже красные и выпученные, казалось, все набухают и набухают и вот-вот вылезут из орбит.

— А из достоверных источников мне известно, что ты даже избавила мир от одного из тех убийц.

— Вроде как, — пробормотала она.

— Какая прелесть! Какая очаровашка! О, Джек, какой ты счастливый отец.

— Да, сэр, мне известно. — Неожиданно появившись сбоку от Вилсона, он обхватил ладонью худой локоть гостя и потянул его в сторону.

«Спасибо, папа!»

— Вы не откажетесь немного задержаться и перекусить бифштексами по-гамбургски перед отъездом?

— С большим удовольствием, Джек.

— А как насчет стаканчика?

— С двойным удовольствием.

И папа повел его на кухню.

— Чем предпочитаешь травиться, Вилсон?

— Зови меня Вилли, Джек. Но только не Вилльчонок — я этого терпеть не могу.

Джоуди и Энди переглянулись. Энди закатил глаза к потолку, а Джоуди покачала головой. Затем они пошли вслед за взрослыми, держа дистанцию.

— Вилльчонок, — повторил Вилсон, — так меня всегда называли. Уверен, что и вам пришлось с таким столкнуться.

— Вилльчонок? — произнес в замешательстве папа. — Мне?

— Ха! Нет! Гейзер Фарго. Разве не обзывали вас Гейзер Фарго? А может, дилижанс? А может, сейф? Или свинья-копилка?

Джоуди толкнула Энди локтем в бок. Вид у того был такой, словно он страдал от родственных уз с таким человеком.

— Меня никогда никто так не обзывал, — ответил отец.

— Да? Совсем непонятно. С таким именем, как Фарго.

— Может, они посчитали, что это было бы не совсем безопасно?

— Безопасно! Ха! Замечательно.

Джоуди взяла Энди за руку. Она остановилась и задержала Энди.

— Эй, па! Если мы тебе сейчас не нужны, может, нам можно уйти?

— Хорошо, — откликнулся он из кухни, — только не забывайте, что я вам говорил насчет окон.

— Ладно, — крикнула в ответ Джоуди и потянула Энди за собой. — Пойдем отсюда.

Рука об руку они доковыляли до ее спальни. Заведя его внутрь, она закрыла дверь и налегла на нее спиной.

— Мне не хотелось бы плохо отзываться о твоих родственниках, но этот...

— Радуйся, что он не делал тебе так. — Взяв ее большим и указательным пальцами за щеку, он стиснул ее и стал трепать.

— Эй! — Джоуди сбила его руку вниз. — Кем он там тебе доводится? Муж сестры твоей матери?

— Именно.

— Прекрасно. Тебе повезло. Он не кровный родственник, и никаких шансов, что твои дети будут такими же.

— Это точно.

— Слава Богу.

— А почему тебя так интересует, какие у меня могут быть дети? — спросил он, наклонившись к ней.

— Отстань.

— А? — Положив руки на дверь по обе стороны от ее головы, он придвинулся еще ближе и задрал голову, чтобы видеть ее глаза.

— А у тебя есть родственники со странностями?

— Вилльчонка ни одного.

— Тогда нам не о чем волноваться, не так ли?

— Волноваться?

— О том, что наши дети будут чудаками и занудами, — произнес он, дважды моргнув правым глазом.

— Наши дети? Да тебе двенадцать лет, деловой.

— Я ведь не останусь таким навсегда.

— И не рассчитывай на это.

Задорный игривый блеск неожиданно исчез из его глаз.

— Эй, — примирительно произнесла Джоуди, — извини, я пошутила. Конечно же, ты не останешься таким.

— Это может случиться. Если меня убьют до следующего дня рождения.

— Никто тебя не убьет.

— Может, это будет не так плохо, — промямлил он.

— Что? Смерть? И не надейся. Во-первых, потому, что будет больно.

— Может, поначалу. Затем пройдет. Понимаешь? А потом не будет никакой боли. Никогда.

— Эй, прекрати.

— И я буду вместе с мамой, папой и Ивлин.

— Да-да, так и будет. — Джоуди завела руку за голову и притянула его лицо к своему. Его лоб коснулся кончика ее носа, горячее дыхание обожгло горло. — Ты знаешь, что случилось с моей мамой?

— Только... ну, знаю... что она умерла.

— Погибла, когда я была во втором классе.

— Ее убили?

— Переехала машина.

— Какой ужас!

— Все было так нелепо. Все потому, что она пошла в одно место под названием Центр правильного питания, здоровья и долголетия. У нее был повышенный интерес к собственному здоровью, а там она покупала все свои особые витамины. В тот день она вышла с целым пакетом снадобий. Но, по всей видимости, ее мысли были чем-то заняты, потому что, как рассказывали очевидцы, она читала этикетку на какой-то бутылке пилюль, когда сходила с тротуара на проезжую часть. Подошва туфельки скользнула по бордюрному камню, и она оступилась. Пролетев мимо нашего автомобиля... она упала прямо под проносившуюся мимо машину. Вот так она и погибла.

— Как ужасно! — едва слышно произнес Энди.

— Да уж.

— Ты была там? Видела?

— Нет, я была в школе.

— Боже!

— Просто хочу, чтобы ты знал. Все может случиться, понимаешь? Даже самое худшее. Но... как тебе сказать... я все еще скучаю по ней и все такое, но не все время. И у тебя все еще будет хорошо, Энди. Не всегда же будет так скверно. Так что не болтай глупостей, о'кей? Ты же не хочешь умирать. Я не хочу, чтобы ты умер. Это меня доконает.

Подняв лицо, Энди заглянул ей в глаза и моргнул.

— Доконает?

— Конечно.

— Почему?

— Потому.

— Потому, что ты меня любишь, так?

Задумавшись на секунду, она ответила:

— Разумеется, люблю. А сейчас пойдем отсюда, пока ты снова не начал пороть чушь о детях. Потому что я не собираюсь заводить с тобой детей, так что тебе лучше об этом забыть.

— Если тебе так хочется, — он попытался выдавить из себя улыбку. — Но ты всегда можешь изменить свое решение. Знаешь, о чем я?