Пограничник (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич

— Объясняйте, — показал я на это чудо средневековой механической науки.

— Ну, твоё сиятельство, — деловито взял слово Тихон, до этого молчавший — дававший мне возможность самому всё понять и оценить, — как видишь, мы, помучившись без нормального бронзового котла больших размеров, приняли решение построить чан из кирпича. И, скажу, это себя оправдало. Марина говорит, расход дров уменьшился — она ведёт учёт.

— Но как же вы отсюда сироп сливаете? — распахнул я глаза — бассейн для выпарки был мягко говоря стационарным.

— А вот так. — Он обошёл конструкцию и указал… Кран. Ай, молодцы! — Оно, твоё сиятельство, только кажется, что надо выпаривать всю варку разом. А на самом деле мы покумекали и решили: а что, если варить мы будем в одном чане — мастер Соломон, дай бог ему здоровья, сделал несколько, работают три параллельно, по очереди сюда сырой сироп сливают, и процесс не останавливаем. Вот, один варит, другой сливаем, третий только закладываем свежей свеклой. И так по кругу. Что слили сюда — начинает выпариваться, а овощи — на пресс. Отжим с пресса идёт тоже сюда.

Пресс стоял в стороне, на возвышении, и от него в этот выпарной чан шёл бронзовый лоток — чтоб сироп стекал.

— Пресс, вот, пока не можем поднимать от колеса. — Тихон с сожалением вздохнул и развёл руками. — Не смогли. Мощь на колесе достаточная, потянем, но пока не отковали нужные колёса — в приоритете арбалеты. Но сиятельство, не сомневайся, сделаем.

Я кивнул — не злюсь. Понимаю приоритеты.

— Поднимаем рычагами. Как ты нам тогда на столе, в замке, рисовал. Мы сразу картинки перерисовали, а после сами докумекали, как надо именно здесь поступить. И верно, граф, чем длиннее вторая палка, тем легче груз поднимать.

— Где ж вы такую палку нашли, чтоб несколько тонн камней для пресса поднять? — усмехнулся я.

Тонны как меры веса тут нету, но я примерно оценил построенный ими пресс с наваленными булыжниками тонн в пять.

— Дык, граф, а зачем нам этот камень поднимать? Ты ж сам баял про грека того, что в ванне купался. Он в ванную плюх, а вода наружу. И вот та вода — это как раз евоновый вес и есть. Мы рычагами поднимаем воду, из бочек, что на улице, вот в этотбассейн. — Я подошёл ближе — действительно, склад камней на крышке пресса был соединён, словно весы, толстенными брёвнами, с площадкой, на которой стоял… Почти такой же бассейн, из глиняных кирпичей, только очень тонких. И качеством явно похуже — видно не для жарки и варки, а просто для хранения холодной жидкости. Выглянул наружу — тут как раз не было стены. Там под дождевым стоком и рядом вдоль здания стояло десятка три бочек… С водой. Обычной водой.

— Воду отсюда рычагами поднимаем на высоту и переливаем в бассейн, — принялся по месту показывать механизм Тихон. — Бассейн наполняется, тяжелеет, давит на камни и поднимает их. Пресс открывается, мы закладываем в него овощи от варки. Потом также, через кран, спускаем воду самотёком из бассейна в эти же бочки назад. Вода сливается, бассейн пустеет, становится лёгким, камни перевешивают и давят на свеклу. И так пресс стоит с часа два, пока всё не стечёт, останется только сухой жмых для коней. Мы уже третий месяц всю скотину в замке и вокруг жмыхом кормим, его собирается — тьфу, пропасть!

Интересно придумали. Я ходил, поправив челюсть. Персонал мастерской при моём появлении (нашей немаленькой комиссии) убежал на улицу, а хотелось бы посмотреть на мастерскую за работой, ну да бог с ним.

— Сами придумали? — постучал я по бассейну на весах.

— Дык, а что делать-то, сиятельство! — развёл он руками. — Ты сам сказал, как можно меньше ручного труда. Работать должны вода и ветер. Только овощи бабы вручную моют. Ну, пришлось и весы придумать. А механизм налива через рычаги от колеса сделаем, мощность под него зарезервировали, передаточные колёса выдержат.

— Ты, Тихон, головастый мужик! — одновременно похвалил и пожурил я, чтобы не возгордился и не расслаблялся. — А чего над чаном вытяжку не сделал? — Указал наверх, на крышу. Здание это было не полноценным ангаром, нет. Это был просто большой навес, в котором недоставало одной стены целиком, и одна была собрана частично. Только благодаря этому тут можно было не задохнуться — уж очень влажно и жарко, особенно сейчас, южным летом. — Вытяжка. Труба на крыше, а тут над чаном — воронка. Пар поднимается, заходит в воронку и засасывается вытяжкой, уходит в трубу. И чем выше труба — тем больше пар засасываться будет, тем быстрее уходить, тем прохладнее в помещении. Как маленький, будто в кузне не работал!

Тихон начал чесать бородёнку, она у него была жидкая, в зачаточном состоянии. Пристально глянул на помощников, топтавшихся за моей спиной. Принял решение брать удар на себя.

— Дык это, сделаем, граф. Некогда ж просто было.

— Молодцы! Верю, сделаете! — похлопал его по плечу. Подошёл к механизму, передающему крутящий момент (кажется это так называется, но если навру — не бейте, я не технарь) от большого деревянного распределительного колеса к мешалкам.

— Почему дерево?

— Дык, вода же. Река. Вода в реке мокрая. — Тихон и не думал краснеть. — Где можно было железо ставить — поставили. Но тут, твоё сиятельство, пробовали так и сяк, и решили, дерево лучше. Просто, видишь, взяли ствол потолще, и всё работает.

М-да, я переоценил возможности местной металлургии. Сделать валы, которые будут стоять на мельнице и работать ДОЛГО — пока сложная задача. Надо Дорофея навестить, он у нас сейчас главный металлург-экспериментатор в замке. Ладно, раз опыт проводили, и данное решение не голословное, а выстраданное — пусть будет дерево.

— А там что? — указал на отдельную секцию этого большого ангара, куда уходил второй вал.

— Там — довыпарка, граф.

Пошли туда. Стали осматривать. Тут стояло параллельно аж пять больших чанов. Больших-то оно больших, но по сравнению с теми, в которых свекла варилась, эти были раза в четыре меньше. И в работе были только три из них, огонь под двумя был заглушен. Запах сладости и горелого в этой секции был наиболее силён, а сироп в чанах — матово-коричневый, и густой, как паста. Вал, пришедший сюда от деревянного распределительного колеса, заканчивался не одной большой мешалкой, а новым, зубчатым колесом, металлическим, от которого шли небольшие железные же валы к трём железным колёсам поменьше, а от них — по паре маленьких валов с зубчатой передачей на мешалки. Итого чанов для выпарки можно поставить шесть, но на одном из колёс был запитан только один чан вместо двух — видно мощностей пяти емкостей пока достаточно. Неработающие мешалки, в смысле если их надо отключить, просто поднимались над землёй, расцепляясь с колесом, и вуаля — колесо может крутиться не останавливаясь, но процесс встал. Просто и удобно — я оценил.

— Понимаешь, сеньор граф, — продолжил мастер Тихон, — выпарка процесс грубый. И особого ума не требует. Печь топи, вода испаряется — все дела. А тут постоянно следить надо, пробы делать, чтобы варку не запороть, чтобы горелым не воняло. А потому там одна здоровая дура стоит, и сироп выдаёт густой, но ложка тонет. А тут, на довыпарке, надо над чаном стоять и постоянно следить. И как дойдёт — срочно снимать, пока не пригорело. Ну, мы снимаем, и на розлив. Розлив дальше, в следующем помещении. А поначалу всё в одном большом котле делали, и получалось, что пока разливаешь — печь без толку жар даёт — дрова-то брошены. А потом заново разводить. Но главное, чуть опоздаешь — и вся варка насмарку. Пригорает. Так что покумекали мы с Мариной и мастерами, и решили довыпарку сиропа до карамели делать отдельно, в маленькой таре. А выпарку — общую на всех. А чего ей будет-то?

— Блин, конкретно молодцы! — похвалил я. Есть, они сделали мой день! И, блин, что особо приятно — всё сами. И не надо про Архимеда — я про совсем другое рассказывал (видно, пьяный же был, не помню подробности, но точно не про бассейны с водой на весах), а они приплели мой рассказ сюда, сделав меня же героем-инициатором своей мысли. Нет, я этих орлов ни за что не отпущу! Будет им достаток, и пусть работают, творят.