Двойной эскорт - Алекс Орлов

– Иду.

– Клаус!

– Слушаю тебя.

– Возьми кого-нибудь из хозяйственной комнаты и вынесите из четыреста четырнадцатого зеркала.

– Рубитц приезжает? – угадал опытный Клаус.

– Вот именно… – Диспетчер вздохнул. – Только его здесь не хватало.

Выйдя из лифта, горничная указала рукой направо и произнесла:

– Прошу следовать за мной, господа, ваши номера триста шесть, триста восемь и триста десять.

– Да, – кивнул Симон, оглядываясь на девушку с помятым лицом. Он уже знал, что здесь принято смотреть вслед молодым женщинам. О причинах этого неформального действия Симон еще не догадывался, но он старался как можно скорее научиться копировать поведение аборигенов, полагая, что их мотивацию сможет изучить позже.

Курц и Линц обучались не так быстро, но они старались и, если чего-то не понимали, задавали командиру вопросы.

Вместе с горничной их сопровождал представитель правительственной администрации, тайно шпионивший за всеми для канцелярии министра внутренних дел и одновременно работавший на военную разведку и Службу глобальной безопасности.

Все четверо вошли в номер триста шесть, который выбрал для себя Симон.

– Может, вам лучше взять средний? – предложил человек из администрации.

– Нет, так будет лучше, – отказался Симон и поставил на пол свой нелегкий багаж. Курц и Ленц остались стоять с баулами в руках – человек из администрации по фамилии Форест так и не сумел уговорить их отдать багаж носильщику. Впрочем, он знал, что это необыкновенные гости. Они прибыли «оттуда» – так принято было говорить в среде сведущих людей. «Оттуда» – и все прекрасно понимали, о чем идет речь.

Форест был осведомлен и о цели их визита. Не так давно головорезы стоявшего особняком Управления «Р» ликвидировали самого главного представителя прибывших «оттуда». Это нанесло значительный удар по планам пришельцев, были остановлены многие программы по адаптации мира людей к требованиям новых хозяев. Это также вызвало некоторую растерянность и страх у помощников пришельцев из числа местных.

Но время шло, вместо погибшего представителя прислали другого, возобновились программы адаптации и военные кампании на Лизаро и Катране.

Все встало на свои места, жизнь «сведущих людей» снова стала налаживаться, но неожиданно пришло сообщение, что «оттуда» прибывают каратели, которые должны найти и уничтожить тех, кто поднял руку на одного из лучших прибывших «оттуда».

Это известие несколько удивило партию «сведущих людей», лишние потрясения им были ни к чему. Управление «Р» целенаправленно охотилось на предателей, и подавать им лишний информационный повод было ни к чему. Но хозяева есть хозяева, если они сказали «надо», нужно исполнять и способствовать.

И вот Форест увидел этих карателей воочию.

– Может быть, мы присядем? – спросил он, радушно улыбаясь.

– Да, может быть, мы присядем, – повторил Симон и, обращаясь к подчиненным, добавил: – Вы тоже, может быть, присядете. Оставьте вещи на полу и садитесь.

Похожие, как близнецы, Курц и Ленц осторожно опустили неподъемные баулы и, следуя примеру командира, сняли головные уборы и флотские куртки.

– Итак, господа, вам придется пожить здесь какое-то время, пока мы определим исходные позиции, с которых вы сможете начать свои поиски.

– Сколько дней нам придется ждать? – спросил Симон. – Говорите в сутках, я понимаю.

– Э-э… – Форест озадаченно захлопал глазами. – Думаю, десять дней, – сказал он расплывчато.

– А сколько это в сутках?

– В сутках это… тоже десять. Десять суток.

– Но ведь в сутках двадцать четыре часа, правильно? А день короче, – упрямо возразил Симон.

– Двадцать четыре часа в эталонных сутках, здесь, на Делуане, сутки длятся двадцать шесть с половиной часов, а, к примеру, на Вахтсолле – двадцать один час ровно. Поэтому все измерения в сутках или днях приводятся весьма приблизительно.

– Весьма приблизительно, – повторил Симон, копируя не только интонацию Фореста, но и едва заметный жест рукой.

«Сумасшедший дом какой-то», – подумал Форест и спохватился: а не читают ли каратели человеческие мысли? Настороженно покосившись на Симона, потом на его подчиненных, он заключил, что вроде бы нет.

– Я вот о чем хотел вас спросить… Вернее, не я сам, а мое руководство интересуется – зачем было уничтожать эсминец «Рокот»? Это вызвало настоящий переполох, флотские ухватились за этот случай, строчат донесения, проводят расследование…

– Мы не могли поступить иначе, швартовая команда корабля стала свидетелем нашей формации. Мы не успели закончить ее до их прихода, а задержка была вызвана гравитационной аномалией в районе перехода…

– Но мы могли бы их просто списать! Объявить сумасшедшими, запереть навсегда. – Форест развел руками, показывая, что не понимает смысла столь жестоких действий.

– У вас свой подход к этой проблеме, а у нас четкие инструкции. Командир корабля не пресек расползание слухов среди команды, и мы приняли решение прервать эту информационную цепь.

– Но это, увы, мало помогло, господа. – Форест вздохнул. – Командир корабля успел разослать доклады во все инстанции.

Представитель администрации поднялся и надел шляпу.

– Мне пора уходить, все, что вам понадобится, предоставит обслуживающий персонал отеля. Обещаю вскоре появиться здесь и проинформировать вас о том, что нам удалось сделать. Прощайте, господа.

С этими словами Форест покинул карателей и, пока шел по коридору, прикидывал, как можно использовать столь близкое знакомство с существами «оттуда» в личных целях.

29

Бирюзовые волны накатывались на нос яхты, она легко разрезала их, подпрыгивая на каждом гребне, а затем проваливаясь до столкновения с новой волной. Под потолком рубки на одном уцелевшем проводке покачивался вырванный Джимом спутниковый маяк. Теперь никто не мог отследить их перемещение, правда, за это управление морской навигации выставляло большой штраф, но эта перспектива Джима и Тони совсем не пугала: на яхте они были всего лишь пассажирами.

За прошедшие сутки напарники пришли в себя, помылись в душе, сменили одежду на ту, что добыли в гардеробе, и теперь были похожи на заплутавших мореходов-любителей.

Рука Тони понемногу оживала, но пока висела не перевязи. Джим еще кашлял, но уже без приступов удушья и крови во рту. После долгих дней напряжения напарники почти не разговаривали, только смотрели на горизонт да изредка провожали взглядом чаек. Их израненные души нуждались в покое.

Ровно в полдень смодулированный компьютером голос предложил спуститься в кают-компанию, чтобы отобедать. Разумеется, никакие стюарды их там не ждали, однако Джим и Тони последовали совету компьютера. Они покинули рубку, но вместо кают-компании отправились в камбуз.