Ревизор: возвращение в СССР 2 - Серж Винтеркей

стала объяснять бабулька, — в поход они пошли. А тот мальчик, товарищ их. Искать они его пришли, а тут беда такая.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался я с дедом, — меня Павел зовут, а это Станислав, — представил я друга. — Мы не знаем, зачем Тимуру в деревню понадобилось идти. Скажите, он сильно пострадал? Врачи сказали что-нибудь?

— Да понятно, зачем ему в деревню, — откликнулся дед, — самогона хотел найти. Только зря он к Петровне сунулся.

Мы со Славкой переглянулись. И сами понимали, что весь этот поход Тимура в деревню был не от большого ума.

— Влип ваш товарищ сильно, — добавил серьезно дедок. — Проблемы у него теперь большие будут.

— Почему? Что случилось? — начал спрашивать Славка.

— Да буянить он в больнице начал. Врач милицию вызвала, — стал рассказывать дед. — Пока я его вез, нормально все было. Он от боли и страха не соображал ничего, да и согрелся в машине, сидел тихонько. А вот когда его в приемный покой завели и начали раздевать, чтоб раны осмотреть, тут он начал ругаться и на врача нападать. Пьяный, не соображал ничего. И сильный, еле угомонили. Ну и милицию врачи вызвали, потому что школьник, разобраться надо. И разбить он там в больнице успел что-то, пока кулаками махал. Протокол на него составили.

Да, дела! Попал Тимур по полной, мысленно присвистнул я. Допился и нашел настоящих неприятностей на пятую точку. Нельзя было его из виду упускать, когда из палатки вышел. Но кто ж знал! Надо на будущее запомнить, что он товарищ в этом отношении ненадежный. Вот не мог Славка раньше рассказать, что у Тимура уже богатая история поиска приключений по деревням во время походов.

— Спасибо вам большое, что помогли нашему товарищу и в больницу его отвезли, — искренне поблагодарили мы со Славкой деда.

— А как иначе, сынки! — вздохнул дед.

— Мы пойдем в лагерь тогда, расскажем там, что да как, — добавили мы. — Извините, что так вышло!

— Да ладно, — махнул рукой дед, — с кем не бывает. Но с товарищем вы поговорите. Рановато он к бутылке пристрастился. Кривая это дорожка, до добра не доведет.

— Обязательно поговорим. Спасибо еще раз! Доброй ночи! — попрощался я.

Дед стал открывать ворота, чтобы загнать машину во двор. Бабка, что-то тихо приговаривая себе под нос, пошла к крыльцу. Мы потихоньку пошли по дороге к выходу из деревни.

— Ну, а дальше что? — озадаченно спросил меня Славка.

— Для начала пошли в лагерь, — сказал я ему, — надо все Аркадию Наумовичу рассказать. Похоже, неприятности Полянский обеспечил не только себе.

— Да, Аркадию точно влетит, — огорченно сказал Славка, — подвели мы его.

Вскоре мы вышли к посадкам, обошли их и оказались в нашем лагере. Всё было тихо. У почти потухшего костра почему-то никого не было. Я поспешил прямиком в нашу палатку. Включил фонарик, влез под опущенную, но не застёгнутую дверь, хотел никого не будить, но не вышло. Пока фонариком посветил, успел уже наступить на кого-то. Раздалось такое злое шипение, что я от неожиданности выронил фонарик, стало темно. Затем я по последовавшим злым пожеланиям в мой адрес узнал голос Юльки, нащупал фонарик и осветил палатку.

Юлька, Ветка, Света и Эмма щурились от света, привыкнув к темноте. Девчонки не спали, сидели в темноте, переживали, ждали нас.

— А где вожатая и Диана, Леха где? — удивленно спросил я.

— Вас ушли искать. — зло сказала Света. — Где вас носит?!

— Да здесь мы, не так уж долго и отсутствовали. — ответил я, — надо Аркадия Наумовича будить срочно.

— Что случилось? И где Тимур? Вы нашли его? — тут же переполошились девчонки, повскакав с мест, — зачем Аркадия будить хотите? Что произошло? — спрашивали они нас наперебой.

— Так, спокойно, — попробовал я прекратить этот птичий базар, — сейчас пойдем к Аркадию Наумовичу, там все и узнаете. Не надо панику разводить. А вожатая с Дианой и Лехой давно ушли? — попытался я переключить внимание девчонок. — В какую сторону они пошли? Мы их на дороге не встретили.

— Они ушли минут десять назад, — ответила Юлька, — сказали, что походят вокруг, вас поищут.

— Н-да! И надо было им за нами ночью сорваться, — раздосадовано сказал я, — теперь еще и их искать придется.

— Да уж. Весёлая ночка выдалась. — сказал Славка. — У всех.

— Что Аркадию сейчас будем говорить? — добавил он, смотря на меня.

— Как есть, так и скажем, — сказал я, — тут не до секретов уже.

— Может, не будем его сейчас будить, — предложил Славка. — Утром выспится, проснётся, будет в хорошем настроении. Тогда и скажем.

— Соображаешь, что говоришь, — возразил я другу, — он старший в группе, отвечает за нас. По головке точно не погладит, если последним все узнает.

— Что узнает?! Вы скажете наконец, что произошло? — возмутилась Ветка. Под конец фразы она уже практически перешла на крик.

Девчонки зашикали на нее, и та немного успокоилась. Я понял, что Ветка не на шутку переживает за Тимура. Хоть бы у них и правда сложилось все, подумал я мимолетом, она бы Тимура привела в чувство. Чувствуется железный характер. Славка вылез из палатки, я наклонился, чтобы выйти за ним.

— Подойдите все ко мне. — вдруг раздался снаружи голос Аркадия Наумовича, в тоне его явно слышались стальные нотки. — Немедленно!

— Аркадий Наумович! — воскликнул от неожиданности Славка. — А вы не спите?

Мы подошли к Аркадию.

— Где вы были? — строго спросил учитель. — Что происходит?

— Полянский ногу повредил, — решил я ответить за всех. — Он в деревню один пошел, там собака с цепи сорвалась, искусала его сильно. Вдобавок, убегая от нее, Тимур ногу подвернул.

Я услышал, как за моей спиной тихо заохали девчонки.

— Где Тимур? — спросил Аркадий Наумович напряженно.

Я вкратце рассказал про наш поход в деревню, больницу и милицию.

— Вот и сходили в поход! — мрачно сказал НВП-шник.

Я ожидал, что он матюгнется, но он отреагировал так, словно весь поход именно такого развития событий и ждал.

— С самого этого поезда не сложилось, — доверительно сказал он, — когда я научусь уже верить своей чуйке. Раз живой с войны вернулся, значит, не подвела она меня.

Вот после этого девчонки разом забыли, что только что жалели Тимура, и начали переживать за Аркадия Наумовича. Да что там говорить, я тоже за него переживал. И в двадцать первом веке учителю бы за пьяную драку ученика в больнице влетело — а сейчас же СССР. Светлый облик строителя коммунизма и все такое. Все может оказаться гораздо жестче. Уволить вообще Аркадия могут, а еще хуже выйдет, если он распереживается, и сердце его добьет. Надо будет с Тимуром очень хорошо поговорить, пристыдить его, как