Завоевание 2.0. Книга 2 (СИ) - Терников Александр Николаевич

Неспешно тащимся Брюггским каналом, пока еще недалеко от моря. На берегу канала виднеется много рыбаков с удочками и сетями. У моря человек сто крестьян занимаются постоянным ремонтом плотины. Сейчас как раз время обеда. Виднеются рабочие с плотин и с верфей, мостовщики, женщины, принесшие горшки с едой для мужей, дети, пришедшие смотреть, как их отцы будут обедать бобами и варёным мясом, просто сельская патриархальная идиллия. Плывем дальше, кругом холмики из ракушек, у канала растут большие деревья (укрепляют берега), они шумят на ветру, точно волны морские. Порывистый ветер, предвестник осени, раскачивает нашу лодку. Хотя уже конец октября, но погода стоит еще достаточно теплая. Что-то непохоже на малый ледниковый период. Кажется, он будет свирепствовать лет через сто. Но комаров уже нет, или они уже уснули или же просто ветра не любят.

Вот и прибыли, расплачиваюсь, тут же на городской пристани мне предлагают услуги по аренде склада на берегу канала, сгружаю свой товар туда. Плачу налоги за въезд, с каждого прибывающего положено с головы отдавать полсу с человека, два су с осла и так далее по нарастающей. Какие-то женщины предлагают снять комнату. Пошли смотреть. Дом располагался тут же, на набережной Каменотёсов, подле католического монастыря отцов миноритов. Комната тесная, темная, явно не фонтан, но я тут сильно не задержусь, на неделю сойдет. Кормежки не предусмотрена, обедать нужно ходить в трактир, но тут с этим проблем нет. Хорошо, расплачиваюсь, получаю ключ, кидаю свои вещи, теперь в город на экскурсию.

Достопримечательностей тут хватает: Большой рынок, здание ратуши, также имеется одна из самых старейших в Европе бирж. Однотипные домики в городе обычные каркасные, сразу чувствуется, что здесь большая влажность; вдоль красных черепичных крыш домов тянулся жёлоба, для стока дождевой воды. На жёлоба выходят окошки из чердаков, на крышах часто видны большие гнезда аистов (видно те активно ловят лягушек в каналах) и жестяные флюгера. На каждом шагу много харчевен и трактиров, откуда выходят раскрасневшиеся люди. Под окнами, над улицами и во дворах щедро представлены образцы сорочек и прочего женского белья, которые сушилось на протянутых верёвках. Судя по размерам, здесь одни слонопотамы, в чем меня убеждают и встречающиеся на улицах образцы особей женского пола, это сплошь модели в стиле воспетым живописцем Рубенсом.

Выбираюсь в центр. Осматриваюсь, на площади перед ратушей стоит эшафот, обитый чёрным сукном, на выходные готовят развлечения для горожан, которые тут весьма однотипны: казни, бичевания, клеймение и так далее. Как здесь говорят: "Вору виселица неизменный друг".

Пока же вижу небольшой парад, мимо маршируют полсотни человек городской стражи. Это валлонский батальон, во главе его идет капитан и шесть алебардщиков — его охрана; затем — шёл знамёнщик с меньшей охраной, далее профос, его стражники и два сыщика, начальник караула, главный интендант, палач с помощником и, наконец, свирельщики с барабанщиками, производившие большой шум. Одно начальство! Спите спокойно, Ваш город под надежной защитой.

Большой рынок большой только по субботам, воскресенье тут выходной, все должны посещать церковь и отдыхать, а сейчас будний день. Но все равно рынок работает, захожу туда. Множество продуктов, но есть и промтовары. Совсем недавно прошел сбор винограда и орехов и они щедро и разнообразно представлены здесь на прилавках. Были здесь также башмачники и латальщики, в отдельных рядах старьёвщики, птицеловы из Антверпена, по ночам ловящие с совами синиц, торговцы птицей, бродяги, подбирающие собак, кошатники с кошачьими шкурками для перчаток, нагрудников и оторочек, рыбаки с разнообразной рыбой, всякие покупатели, горожане, горожанки, прислуга, работники, пекари, повара, кухарки, все вперемежку, продавцы и покупатели с криком и бранью, одни расхваливали товар, другие хаяли его. В одном углу рынка была разбита на четырёх шестах красивая парусиновая палатка. У входа её стоят два монаха, занятыми сбором приношений, и показывали за мелкую монету желающим благочестивым созерцателям какие-то святые мощи.

Теперь поделюсь впечатлениями. В целом все не нравиться. Конечно, в каждой избушке свои погремушки, (или как здесь говорят: каждому дураку — своя погремушка), но все же все вокруг чужое. Прогресс дело конечно хорошее, но и скотства здесь много. Особенно контраст, по сравнению с Мексикой. Там краснокожие купаются часто, а мажутся вонючей дрянью, чтобы отпугивать москитов, которые всех там нещадно грызут. Здесь комаров уже нет, дело к зиме, но воздух прохожие фламандцы явно не озонируют. Носят на себе разную живность вроде блох и клопов. А еще, тут не считается чем — то неприличным прилюдно громко пустить шептуна. Недаром же, национальный герой Фландрии средневековый пройдоха Тиль Уленшпигель (буквальный перевод фамилии "Подбирать из задницы", но потом это превратилось в нейтральные "Сову и зеркало"), прославился тем, что везде весело гадил: на столах, в комнатах, в кастрюлях и так далее. Вот такие тут веселые и забавные грязнули.

И тут дело не в религии и не в обычаях, а просто налицо обычная скупость. Дрова или торф нужно покупать, хворост нужно собирать, моются все в каналах или речушках, но летом. А сколько там той зимы? А в баню сходить опять же денег стоит. А скупость здесь какая-то национальная черта. Печи и камины не топят, пока настоящая зима с морозами не настанет, а так и будут спать в холодных комнатах, хотя рядом стоящая вода для питья в кувшинах и кадушках будет покрываться за ночь корочками льда. Естественно, все спят одетыми, придумали даже специальную одежду для сна — пижамы называются. Да, еще используют грелки, нальют в кожаный бурдюк кружку горячей воды и рады что сэкономили. Ну да, среднемесячная температура января все равно больше нуля, морозы бывают несколько дней в пределах до минус 10 градусов, но все же.

Во-вторых, в Мексике индейцы питаются скудно и скромно: кукуруза, овощи, иногда мясо (в том числе человечинка). А здесь просто какой-то культ еды. Природная фламандская скупость тут давно уже давно капитулировала. Денег на еду не жалеют, такое складывается впечатление, что все дорогие пряности с Востока, которые привозят португальцы, полностью оседают здесь. А также вина из Франции, апельсины, лимоны, фиги и прочие фрукты из Испании. Сахар привозят с юга, но уже и здесь разбили свекловичные поля для получения этого лакомства. Кажется, что приехал из страны краснокожих в страну краснорожих. Почти все вокруг очень толстые, в том числе женщины.

Конечно, встречаются и здесь убежденные пуритане, худые субъекты, скупые и мелочные, которые видимо питаются одной соленой ржавой селедкой с хлебом, запивая все это жидким пивом (так как в каналы вытекает городская канализация, а в реки выше по течению гадит вся Германия, то воду здесь почти не пьют), но большинство пожирает прославленные фламандской живописью богатые натюрморты из колбас, птицы, рыбы, фруктов и напитков целиком и без остатка, словно какие-нибудь Гаргантюа. Путь к сердцу женщины тут тоже лежит через желудок, своих возлюбленных балуют, закармливая как на убой. Целые реки пива и вина ручьями вливаются в свежие глотки местных красоток. Так что лютеранство во Фландрии точно не приживется. Хотя рядом Голландия и это будет один из оплотов протестантов.

Многое зависит от рациона питания. Почему на севере лютеранство получило такое распространение? На юге Европы едят белый хлеб, а на севере ржаной. А на ржаном хлебе, часто паразитирует грибок спорынья, природный наркотик, аналогичный ЛСД. Еще в католические времена Германия была самой неадекватной среди всех католических стран, среди населения часто были распространены галлюцинации, выливающиеся в массовые погромы ведьм и колдунов. Родина знаменитого "Молота ведьм" именно Германия, и именно тут сожгли почти всех красивых женщин. Пляски святого Витта из этой же оперы. В общем-то, лютеранство с его умеренностью в еде, несколько помогло немцам протрезветь. Но и сам Лютер, хотя и не пил спиртного, часто видел чертей наяву, и кидался в них чернильницами. Так что каждый народ охотно соблюдает только те законы и обычаи, которые отвечают его нравственным потребностям, и католичество на севере не прижилось, исчезло через 500–700 лет, а лютеранство пошло немцам явно на пользу. Тот же технический прогресс и изобретения, также во многом являлись следствием расширенного сознания из за наркотиков, просто уменьшив дозу, они смогли направить свои видения в нужное русло. Голландцы оказались тоже еще те наркоманы с древности, а вот в Бельгии ничего не получилось, тут местные обжоры черный хлеб почти не едят.