Слушать в отсеках - Владимир Тюрин

— Товарищ командующий, капитан второго ранга Логинов не выполнил моего приказа. Я прямо запретил ему идти на поводу у Березина и рисковать. Возможно, мой приказ был и не совсем правилен, но уставы требуют, чтобы любой приказ был выполнен, а потом лишь обжалован. Поэтому не наказать я его не мог.

Логинов и Березин протомились за портьерой уже минут пятнадцать — двадцать, когда наконец на столе у адъютанта замигала лампочка, и мичман, подчеркнуто не торопясь, прошествовал с достоинством в кабинет. Через несколько мгновений он все так же с достоинством выплыл из кабинета и, оставив распахнутой дверь, пригласил:

— Командующий ждет вас.

Они вошли. Сочетание в кабинете командующего, члена Военного совета и начальника отдела кадров флота добра не сулило, и у Логинова с Березиным захолонуло сердце. Что-то будет?! В сторонке на краешке стула притулился Шукарев. Широкое мясистое лицо его обвисло, было багровым и растерянным. «Видать, Радько все-таки доложил», — отметил Березин. Не им же одним должно попадать, в конце концов!

Логинов доложил о прибытии и замер в тоскливом ожидании. Командующий кивнул на штатив со схемой маневрирования:

— Доложите свои соображения, товарищ Логинов, которыми вы руководствовались, выполняя этот маневр. — Голос командующего был бесстрастен и строг, тон его не предвещал ничего хорошего.

Не успел Логинов и рта раскрыть, как вперед выступил Березин.

— Товарищ командующий, разрешите доложить мне? Все расчеты делал я, и командовал лодкой тоже я. Капитан второго ранга Логинов по вводной штаба был убит. — Березин, была не была, вмешался. Он решил вину принять на себя. И все это поняли.

— Ну, — чуть помедлив, ответил командующий, — давайте вы, старпом.

Березин взял в руки указку, подошел к карте, собрался с мыслями и начал говорить неровным от волнения голосом.

— П-против нас объективно б-были высокая выучка моряков б-бригады противолодочных кораблей и неб-благоприятная гидрологическая обстановка. Многодневный шторм перемешал воду, разогнал слой скачка, и акустики противолодочников могли работать на п-предельной дальности. Поэтому в-все наши попытки преодолеть рубеж ПЛО хрестоматийными методами успеха не имели. — Окунувшись в привычный мир расчетов, Березин постепенно успокоился, обрел уверенность, голос его отвердел: — Принимая решение на форсирование в подводном положении пролива, я прежде всего в крупном масштабе вычертил схему поперечных сечений фарватера между скалой и основанием острова, по которому должна была пройти лодка, рассчитал курсы, радиусы циркуляции при поворотах… — говорил он теперь уверенно, легко и веско оперировал цифрами.

Начальник отдела кадров, сам в прошлом подводник, встал рядом с Березиным и с неподдельным интересом разглядывал схему, не пропуская при этом ни одного слова из того, что говорил Березин.

— Доклад закопчен. Считаю необходимым особо отметить высокое мастерство штурмана капитан-лейтенанта Хохлова, рулевых, гидроакустиков и электриков. Именно они больше всего способствовали успеху дела. — Березин замолчал и тут же со страхом осознал, что чересчур увлекся и доложил совсем не в той тональности, в которой следовало бы это делать. В конце концов, их пригласили сюда не хвалить, а наказывать. «А! Будь что будет!» — с безнадежностью обреченного успокоил он себя.

— Да-а… Дела-а… — будто очнувшись от забытья, глухим голосом протянул член Военного совета. — Вы, Березин, так все расписали, что остается одно — всех вас к орденам представить, — хмыкнул он и покосился на командующего.

— Мы старались выполнить задание, — неожиданно даже для себя выпалил Березин.

Командующий в раздумье погладил голову, метнул взгляд на Березина и, подойдя к схеме, принялся внимательно разглядывать ее.

— Ваша оценка действий личного состава, товарищ Логинов, совпадает с только что высказанной вашим старпомом?

— Полностью, товарищ командующий.

— Тогда будем считать, Артем Сидорович, — командующий повернулся к члену Военного совета, — что ваше предложение о поощрении личного состава лодки принято. У вас есть возражения? — спросил он, заметив, что глаза члена Военного совета удивленно округлились.

— Да нет, Андрей Сергеевич… Вот только как быть с командиром?

— А-а… Это другой вопрос. Товарищ Шукарев…

Комбриг, точно его ужалило, вскочил, чуть было не опрокинув стул. Он ничего не понимал в происходящем: он ничего не нарушал, хотел, как лучше, без фокусов, а его жестоко выстегали, расчехвостили в дым, этих же поощрять собираются… Все стало вроде того злосчастного гюйса — вверх тормашками.

— Слушаю вас, товарищ командующий, — мятым голосом отозвался Шукарев.

— Наиболее отличившихся офицеров, старшин, матросов двести семьдесят четвертой лодки поощрите своей властью. Да не скупитесь, действовали они мастерски, и это надо оценить по достоинству. Кстати, не забудьте и старпома. — Командующий прошелся перед столом и обернулся к обрадованным Логинову и Березину: — А вы, Логинов, чему радуетесь? Что касается вас, то я все-таки должен согласиться с комбригом. Вы имели его прямое указание не идти на риск?

— Так точно, товарищ командующий, имел.

— И тем не менее не выполнили его?

— Не выполнил.

— Вот видите… Приказы, как гласит устав, надобно выполнять незамедлительно, точно и в срок. Вы извините, что я упрекаю вас в присутствии вашего подчиненного, но товарищ Березин уже без пяти минут сам командир и пусть навсегда запомнит, что точное выполнение приказов обязательно и для командиров кораблей. Притом в первую очередь. Вы все свободны.

Когда Шукарев и его подчиненные вышли из кабинета, командующий огладил макушку и потерявшим строгость голосом сказал:

— Толковые офицеры, думающие. С такими воевать легко будет. Но пока в узде придерживать надо.

— Но не передерживать. А то шукаревы из них получиться могут. Вот ведь странная метаморфоза произошла с человеком. Проглядели мы его, и в первую голову я, — засокрушался член Военного совета.

— Да мы в этом все повинны, Артем Сидорович. Захвалили.

— Товарищ командующий, — обеспокоенно спросил начальник отдела кадров, — а как мне быть с ними дальше? Ведь назначение Логинова не состоялось, а с ним вот так, — кадровик сцепил пальцы обеих рук, — завязан и Березин.

— Чего это вы меня спрашиваете? Вы же начальник наш кадровый, а не я, — усмехнулся командующий. — Как они вам показались?

— Отличные офицеры. Ну Березин пока еще малость горячеват. Но это с годами пройдет.

— Раз отличные — и планируйте их на строящиеся атомные лодки. Логинова — командиром, Березина — старпомом. И сделайте это поскорее. Только на разные лодки. Они, я вижу, спелись, а Березина пока еще иногда остужать надо.

И вновь был июль, но в этом году тихий и на редкость знойный. Установилась долгая бездождица. Днем жарища загоняла столбики термометров до отметки тридцать пять градусов. Мальчишки и девчонки, не уехавшие на лето «на материк», с утра и до ночи барахтались в озерах. Чистая, словно родниковая, и прозрачная до дна вода прогревалась метра на полтора. И если плавать сверху, не нырять, то купаться было тепло, не хотелось вылезать. Но стоило невзначай опустить ноги вниз, и тут же тысячи ледяных игл впивались в ступни.

В один из таких душных дней на причалах базы атомных подводных лодок было шумно, многолюдно и торжественно. Посверкивая трубами, кучкой стояли музыканты. Все — и парадная форма офицеров, и сдержанный шум разговоров, и звуки настраиваемого оркестра, — все это напоминало оперный театр, торжественные, наполненные ожиданием минуты перед началом увертюры.

Сегодня в базу должна была прийти новая ракетная лодка. Ее ждали с нетерпением. Еще ничего подобного никто из подводников не видел. Она была уже где-то рядом, на подходе к базе.

Командир соединения подводных лодок контр-адмирал Логинов неторопливо прохаживался вдоль самого края причала, недовольно поглядывая на радужную пленку, пятнами расползшуюся по поверхности воды. Вот же, сколько ни ругай, сколько ни наказывай, а все равно не могут быть аккуратными.

Время не изменило Николая Филипповича. Он по-прежнему был подтянутым и «новеньким», как свежеиспеченный выпускник училища. Но только с адмиральскими погонами да с поседевшей головой.

Оркестр начал выстраиваться. Из-за сопки, обрывающейся прямо в воду, выползли буксиры, ведя за собой атомоход. Они вытянули его на середину обрамленной со всех сторон гранитом бухты. Лодка произвела впечатление. Огромная, она не выглядела громоздкой, даже наоборот, казалась изящной. Округлый правильной формы нос, маленькая рубка. Сзади, отделенная от корпуса водой, точно хвостовой плавник акулы, из глуби вздымалась на несколько метров острая лопасть стабилизатора.