Лунный вариант - Федор Березин

– У меня вот что, – заговорил представитель богатейшего клана производителей разнообразного, в том числе атомного оружия. – Господин президент в курсе, что наше семейство решило взять вас в долю и отписать на вас некоторое количество акций наших самых выгодных филиалов.

– Что нам те акции? – удивились глядящие на никак не влезающую в иллюминатор Луну астронавты. – Мы ж, если согласимся, заснем вечным сном в том самом проклятом кратере. А у нас, между прочим, семьи! Они нас ждут и надеются.

– Вот именно, что семьи, дети и жены! – ухватился за обретенные аргументы миллиардер. – Ведь можно акции и доходы на них, родимых?

– Нет, не желаем продаваться, – донеслось сквозь вой радиоизлучающих мазеров и фотонные моргания цефеид. – Желаем на Землю-маму. Снится нам лунными ночами не рокот космодрома, а зеленая-зеленая трава.

– Ладно, – хищно продолжили убеждать явно милитаристские голоса, – а как же ваши братья, подставляющие грудь под пули в Сайгоне и прочих южноазиатских окрестностях?

– Извините, – поправили сквозь таинство молчания «черных дыр», – с Сайгоном все ясно. Но как бы те пилоты отнеслись к добавочной назойливости журналистов, постоянно вытаптывающих эту самую постоянно снящуюся зеленую траву возле наших коттеджей? Где компенсация?

– Но ведь о ней только что и шла речь, – удивились земляне, с ужасом подозревая, не сказался ли избыток углекислоты на умственных способностях собеседников.

– Нет, Хьюстон, так не пойдет. Ладно, я – человек военный, – пояснил свою позицию командир корабля Джим Ловелл. – Мне можно что хошь приказать, я выполню. Но вот двое остальных господ? Они ребята гражданские, хоть и пилоты. Так что не имеете права. Нарушаете родную конституцию и права человека. А кроме того…

– Ладно, «Аполлон», – сдались наземно помещенные ястребы-милитаристы. – Но сможете вы хотя бы понаблюдать маленько за русскими? Нам тут с Земли ничегошеньки не видать.

– Это в смысле как? – запросили сквозь взрывы новых и сверхновых звезд все-таки пойманные на крючок посулами и прибыльными акциями герои.

– А в смысле вот так, – принялись растолковывать с вертящейся вокруг оси планеты. – Вместо простого огибания Луны по дуге и прямого разгона вам предлагается снизить скорость до орбитальной и произвести над ней несколько оборотов. Только и всего!

– «Только и всего!» – передразнили сквозь заслоны шаровых скоплений и неправильность галактик. – Мы подумаем. Один оборот вокруг Луны – это почти два часа. Требуем, для начала, прибавки жалованья за каждый сотворенный виток.

– Будет вам прибавка, с акциями в придачу, – клялись с третьего от Солнца небесного тела.

Глава 31

Космический бурлак

Между прочим, иногда идти с грузом было легче, чем без него. Конечно, слава Ньютону и Эйнштейну, на Луне не оказалось тридцатиметрового слоя пыли, предсказанного Артуром Кларком, а то бы Гагарин давно утонул вместе со своим «чемоданом», поставленным на полозья. Кстати, лапы посадочных модулей американских «Аполлонов» снабжались специальными щупами метровой длины, именно для того, чтобы нащупать под пылью твердую основу. Щупы, к счастью, не пригодились. Однако советские конструкторы, внимательно следящие за разработками конкурентов, копировали напрямую все, что не вызывало сложности. Потому даже «Кузнечик» тащил на лапах выдвижные, обламывающиеся при посадке щупы, хотя предсказание о морях пыли ушло в легенды науки, вслед за эфиром, флогистоном и прочим.

Так вот, моментами двигаться легче получалось потому, что совместный вес Гагарина с поклажей увеличился значительно, а тащил он свои сани не за привычную с детства веревочку или ремень, а за жесткую рукоятку, и, следовательно, по воздействию притяжения это теперь больше походило на какой-нибудь Марс, а не на Луну. Однако иногда самые дорогие в истории санки начинали сопротивляться движению немилосердно. Это происходило абсолютно неожиданно. Гагарин, как мог, через сопротивление сочленений наклонялся, высматривая угодившие под полозья камушки или что-нибудь еще. Все было в норме. Может быть, санки к чему-нибудь магнитились? Вообще-то титан не реагировал на такие вещи, но ведь имелся еще свинцовый экран! А главное, конечно, Аномалия. Снова и снова дергая сани, Гагарин чуть не падал, когда они внезапно поддавались. Тогда он, со спокойным ужасом летчика-испытателя, предполагал, что, возможно, в его организме расстроился некий орган, отвечающий за равновесие или еще за что-то с ним связанное.

Откуда ему было знать, что его… нет, не доклад – намек о странном увеличении трения уже вызвал панику в ЦДКС и его находящихся на связи окрестностях. Нет, там еще не знали (Гагарин не сообщал), что периодически он просто не мог тащить контейнер и был вынужден просто ждать неизвестно чего. Потом что-то случалось – может быть, во внешнем мире, управляемом Аномалией, а может быть, во внутреннем. То есть силы внезапно восстанавливались, и тогда получалось снова аккуратно двигать тяжесть по поверхности Луны. Он даже уже не удивлялся. Удивление всегда убивается привычкой, а ведь впервые это произошло еще тогда, при загрузке контейнера-чемодана на сани. Вначале он никак не мог даже шевельнуть свинцовый короб, но потом, при очередной попытке, когда он уже несколько отчаялся, груз внезапно подался – руки сработали подобно тельферу.

И все-таки уже по первому докладу стало ясно: что-то не так – слишком долго, относительно расчетов, космонавт возвращается на корабль. Кто-то возражал, что теперь он с грузом, однако и туда, к луноходам, он тоже прошел не совсем налегке – сколько оборудования дотащил. Кроме того, несмотря на помехи, все слышали, как дышит Гагарин во время своих неизменно бодрых докладов, при навязанных ЦУПом выходах на связь.

Так что на Луне было явно не все в порядке. Но под панические подозрение попал не только Гагарин. Не меньшие опасения вызывал второй компонент – Аномалия. Байконуровские практики усиленно пытали имеющих допуск к проблеме космофизиков: «Возможны ли самопроизвольные изменения массы у объекта, обнаруженного на естественном спутнике? Могут ли „плавать“ вверх-вниз его весовые характеристики?» Что могли ответить физики? То, что существует закон сохранения энергии? Уж об этом-то строители ракет и космодромов знали не понаслышке.

А там, за четыреста тысяч километров, в стороне от этих теоретических дрязг, Герой Советского Союза Юрий Алексеевич Гагарин продолжал выполнять поставленную Родиной задачу. Он должен был довезти эту чертову просвинцованную коробку, чего бы это ни стоило.

Глава 32

Амплитуда

В оснащение лунной кабины входили пружинные весы. На первый взгляд абсолютно ненужная вещь, ведь космонавты не собирались посещать какой-нибудь межгалактический колхозный рынок в качестве инспекторов с Земли. Тем не менее даже в первичном варианте полета предполагалось захватить некоторое количество лунного грунта, ибо что еще можно привезти с Луны в качестве сувенира? И не надо забывать, что посадочный модуль должен был не просто взлететь куда глаза глядят, а хотя бы приблизительно подстроиться под орбиту кружащегося в космосе основного блока, без точного веса взлетающей капсулы сделать последнее просто невозможно.

На борту «Кузнечика» присутствовал опытный летчик, десятки раз поднимавший в небеса истребитель, но и его опыта было явно недостаточно для правильного вывода в заданный коридор траекторий космического аппарата. Поэтому самой тяжелой штуковиной на борту, не считая топливных баков с их содержимым, являлась электронно-вычислительная машина марки «Пламя». Это была не какая-то специальная разработка, ее копии применялись в подводных лодках, и в центрах управления самолетами-перехватчиками, и бог знает где еще. Естественно, она отличалась от своих сестер введенной программой и загруженными данными. Ее быстродействие рассмешило бы сейчас многих, не только профессиональных программистов, а холодильные габариты вызвали бы кислую мину или, наоборот, – внушили бы уважение, как восхищает взоры позолоченная карета. Тем не менее не только посадочная система, но и орбитальный корабль были вынуждены в те времена таскать с собой это чудовищное весовое дополнение. Их наличие выливалось для ракеты-носителя в десятки тонн дополнительного топлива, но куда было деваться?

Альтернативная модель решения проблемы посадки, взлета, а главное, стыковки включала в себя передачу функций подсчета Земле. Но извините, переправка данных на материнскую планету, а затем обратная пересылка ответа забирала около трех секунд – непростительная потеря времени при скоростях более километра в секунду. Кроме того, нельзя забывать, что Земля вращается, а значит, родной ЦДКС может находиться совсем не там, где надо. И тогда за счет дополнительных передаточных звеньев в виде специальных судов, работающих на космос, запаздывание необходимого ответа увеличивалось. Помимо того, кое-какие маневры космические корабли осуществляли на затененной стороне естественного спутника. Что прикажете делать? Подвешивать там загодя специальный селеноцентрический ретранслятор? Короче, без находящихся на борту электронных вычислителей делать в космосе нечего: ракеты должны стыковаться и совершать посадки с первого захода, а не жечь топливо тоннами в повторении попыток (что, еще раз напоминаем, в условиях выброса его на лунные орбиты равнозначно сотням и тысячам тонн сожженным на взлете с Земли). Да и вообще, ошибки в вакууме могут стоить гораздо дороже. А при посылке людей это жизнь или смерть. Банально, но факт!