Прометей с востока - Геннадий Ищенко

Он замер, поражённо уставившись на ослепительно красивую девушку в роскошном платье, которая стояла рядом с пожилым мужчиной, одетым в чёрный бархатный костюм с золотой баронской цепью на шее. Над её причёской хорошо поработали, открыв взглядам изящную шею и плечи. Впрочем, и платье было пошито так, что мало что скрывало. Глеб взял эльфа за руку и подвёл его к этой паре.

— Позволь, дорогой Майк, познакомить тебя с бароном Густавом фон Витбергом и баронессой Дарьей Радомской, — громко сказал он на англе, после чего перешёл на язык пшеков: — Извините, барон, но я похищу вашу даму. Нет, не насовсем, а для короткого разговора.

— Кто вы такой? — неприязненно спросил его барон. — И что вы себе позволяете!

— Я в недавнем прошлом жених этой девушки, — ответил Глеб. — Вам этого достаточно?

— Глеб! — поражённо уставилась на него Дарья. — Ты жив? Как ты здесь очутился?

— Я не понял, что тебя больше удивило, — сказал он ей на родном языке. — То, что я жив, или моё появление в этом зале? Удивление я в твоём голосе услышал, не услышал только радости.

— Я тебя искала! — возразила она.

— А разве я тебя в чём-то обвиняю? — спросил он. — Как может обвинять баронессу какой-то шевалье? Мне говорили, что ты обо мне спрашивала в трактирах и уезжала всё дальше с такой быстротой, как будто у тебя под ногами горела земля! Я тебя из дома не сманивал и не навязывал любовь. Ты сама из него сбежала и подарила мне свою. Мы не соединялись у алтаря, поэтому ты свободна в выборе. Скажи, и я уйду.

— Не скажете, что здесь происходит? — громко спросил за спиной Глеба чей-то голос.

Обернувшись, он увидел стоявшего в трёх шагах уже немолодого мужчину, рядом с которым находилась молоденькая девушка. Все гости молча смотрели на эту сцену.

— Прошу прощения, сиятельный князь! — почтительно сказал Глеб, изящно поклонившись хозяевам. — И у вас, госпожа! Я хотел обсудить с баронессой наши дела, чтобы не мешать празднику, но воспротивился господин барон. Право, мы говорили не так уж громко, чтобы привлечь общее внимание.

— Моё внимание привлекла чужая речь, — сказал князь. — Не скажете, что за дела у вас могут быть к баронессе? Вы ведь тот самый шевалье, который купил билет и выразил недовольство его видом?

— Глеб Берёзовский, к вашим услугам! — ещё раз поклонился юноша. — Мы с баронессой родом из одного княжества, и до того, как нас разлучил бой с остатками мятежников, я заботился о её безопасности. Когда я был ранен, эту заботу вместо меня взял на себя господин барон. Я всего лишь хотел убедиться, что баронесса больше не нуждается в моих услугах, для чего, собственно, и купил ваш билет. А его вид мне безразличен. Просто ваши слуги слишком долго его проверяли, поэтому я и сказал, что за тысячу монет можно было придумать что-нибудь такое, чтобы не оскорблять гостей недоверием.

— Вы дрались с мятежниками? — с недоверием спросил князь. — И многих убили?

— Примерно сорок, — ответил Глеб, вызвав общий смех.

— И кто такое может подтвердить? — отсмеявшись, спросил князь.

— Барон Маслав Венецкий вас устроит? — сказал юноша. — Он, правда, далеко, но у меня есть его рекомендация, и это может подтвердить его сын, который сейчас в свите принца. Да и зачем вам это подтверждение? Я у вас никаких милостей не прошу. И дрался я не за короля, а сначала за себя, а потом спасая барона и его родственницу. Для хорошего лучника это было нетрудно.

— Как же вас ранили? — уже без смеха спросил князь.

— Попали в голову из пращи. Шлем спас, но сражаться я уже не мог, а потом потерял сознание.

— Ваша светлость, — вмешался Майк. — Шевалье — великий лучник. Он и меня спас, за один миг застрелив десять разбойников.

— Вы достойный свидетель, — кивнул князь. — Какую же охрану вы взяли, если вам потребовалась помощь?

— Со мной были четверо моих родичей, — ответил Майк. — Были и охранники, но разбойники их побили стрелами. Всего лиходеев было под четыре десятка. Мы храбро сражались, но когда подоспел шевалье, я остался один против десятерых!

— Погибли четыре эльфа! — с тревогой сказал князь. — Вы доложили в представительство?

— Съездил вчера, — ответил Майк. — Это были обычные грабители, поэтому к вам никаких претензий нет.

— Не слишком ли много внимания нам уделяют? — спросил Глеб, посмотрев на покрасневшую девушку. — Кажется, сегодня чей-то праздник!

— Ваша правда, шевалье! — рассмеялся князь. — Оркестр, музыка!

— Мне можно вас пригласить? — неожиданно спросила Глеба девушка.

Заиграл оркестр, и юноша, бросив взгляд на ухмыльнувшегося князя, подошёл к его дочери и закружил её в танце. В свои семнадцать Анджей был прекрасным танцором, поэтому и Глеб танцевал легко и непринуждённо. Закончив танец, он отвёл княжну к небольшому возвышению, где стояли два богато украшенных кресла, и хотел уйти, но был остановлен коренастым мужчиной лет пятидесяти с баронской цепью на шее.

— Я вас попрошу ненадолго задержаться, — обратился он к юноше. — Дело в том, что мне знаком меч на вашем поясе. Не скажете, как он к вам попал?

— Это трофей, — ответил Глеб. — Вы слышали рассказ эльфа о разбойниках? После боя я собрал у них деньги и самое хорошее оружие. Я сейчас в пути и парадный меч с собой не вожу, а на этом не было герба.

— Это меч одного из моих сыновей, — сказал барон. — Войцеху было пятнадцать, когда я отправил его в столицу. Сын и шесть сопровождавших его дружинников исчезли без следа. Я так и думал, что это дело ватаги Гавела. Есть у нас такой мерзавец. У него единственного полсотни ватажников, у других их было гораздо меньше. Одно время он куда-то исчез, а теперь, выходит, появился.

— Из всей ватаги уцелели двое, — сказал Глеб. — Слишком быстро удрали. Если вы хотите вернуть меч, можете его забрать, но не сейчас, а когда я буду на постоялом дворе. Нет у меня желания оставаться безоружным.

Кивнув так и не представившемуся барону, юноша вышел из зала и, отдёрнув портьеру, укрылся в одной из оконных ниш. Теперь, когда уже не было нужды держать себя в руках, он дал волю чувствам. Тоска по потерянной любви, обида за предательство и одиночество жгли душу. Глеб не хотел верить магу и доводам рассудка, вопреки которым сюда пришёл. Он был уверен в том, что у них была настоящая любовь. И как такое могло случиться, что любимая променяла его за возможность возвыситься? Сам бы он никогда на такое не пошёл бы. И как теперь после этого верить женщинам? Анджея тоже обманула его любовь, выйдя замуж за его старшего брата. Наследник графства это не младший сын. Неужели они все такие, и прав граф, использовавший женщин для тела и не допускавший их больше до души? Как он стремился встретиться с Дарьей, и что принесла ему эта встреча!