Карл XII, или Пять пуль для короля - Борис Григорьев

Король Карл разослал охранные грамоты по округе, организовал подвоз провианта из ближайших датских деревень, ужесточил дисциплину в войсках и занялся охотой на оленей в датском королевском парке Дюрехаве — чтобы датский собрат хоть немного почувствовал тяготы войны. Вокруг, если не считать редких выстрелов датских стрелков, было тихо и спокойно, и король со своей свитой вполне наслаждался этой идиллией. Все датские и шведские историки сходятся в одном: самым большим воинским достижением датской армии под Копенгагеном была поимка шведского патруля из десяти солдат во главе с лейтенантом.

Но скоро идиллия закончилась. Из Швеции наконец прибыли намеченные для боевых действий в Зеландии подразделения пехоты и кавалерии, и к началу августа Карл XII уже располагал примерно десятитысячным корпусом, включавшим в себя все рода войск. 21 августа, после некоторых проволочек, шведы тремя колоннами выступили на юг к Копенгагену. Накануне, 20 августа, к Карлу из шведского лагеря в Голштинии прибыл курьер Фабрициус и привез уведомление люнебургских герцогов о том, что переговоры между герцогом Голштинии и королем Дании находятся в стадии завершения, что скоро между ними будет подписан мир, в связи с чем Швеции надлежит прекратить все военные действия против Дании. Карл проигнорировал это уведомление даже после того, как оно было подтверждено люнебургским и шведским посланниками, поскольку, по его мнению, еще не было известно, включен ли в текст мирного договора пункт об отказе Фредрика IV от союза с Августом II, и отдал приказ незамедлительно идти на Копенгаген.

По пути шведы встретили датского ротмистра с одиннадцатью пленными шведами и сообщением, что война закончилась и что 18 августа в Травентале, под Любеком, между двумя воюющими Фредриками Четвертыми был заключен мир. Карл XII, не выразив ни сожаления, ни особой радости по поводу этого сообщения, приказал забрать у ротмистра пленных и продолжить марш к датской столице. Потом прискакал адъютант голштинского герцога и подтвердил то, что сказал датский ротмистр. Король узнал, что герцог условиями мира очень доволен, потому что получил все, что хотел: и суверенитет, и jus armorum, и даже денежную контрибуцию, но в уведомлении герцога опять не было слов о главном требовании Карла — отказе Дании от союза с Саксонией. Шведы продолжали приближаться к Копенгагену.

В дело оперативно вмешался адмирал Рук и через Вахтмейстера предупредил короля, что ввиду подписания мира миссия союзной англо-голландской эскадры исчерпана и англичане с голландцами отправляются по домам. Этот демарш до короля не «дошел», и в дело активно включились Пипер и Пулюс с помощниками. Они представили королю документ, в котором приводились убедительные аргументы о необходимости прекращения Швецией всяких военных действий:

1. Король стремился к восстановлению справедливости в Голштинии, теперь эта цель достигнута, и если шведы продолжат войну с датчанами, они должны будут считаться с ответными действиями гарантов Травентальского мира — морскими державами и люнебургскими княжествами.

2. В случае продолжения военных действий Швеция будет признана агрессором и гаранты станут на сторону Дании.

3. К ним могут присоединиться Австрия и Бранденбург — и это все на фоне начавшейся в Лифляндии войны с Саксонией и надвигающейся угрозы со стороны России.

4. Швеция такой войны просто не выдержит — она с трудом наскребла средства на Зеландскую операцию.

Доводы были сильными и убедительными. В голове Карла происходила жестокая борьба с соблазном сокрушить врага, ведь шведы так близко подошли к его столице. И король задумался. К нему подъехал датский комиссар граф Кристьян Детлев Ревентлов, но Карл никакого ответа пока ему не дал. X. Вахтмейстер доложил ему об англо-голландском демарше, о выходе датского флота с копенгагенского рейда[44] и о невозможности шведского флота в одиночку противостоять ему — король продолжал хранить молчание. Тогда адмирал Рук предпринял еще одну попытку «вразумить» шведскую сторону и послал королю очередной меморандум. 23 августа Каря созвал военный совет. После длительных дискуссий король уступил англо-голландским требованиям и скрепя сердце дал свое согласие присоединиться к Травентальскому мирному договору.

28 августа король со своими генералами проехал по улицам Копенгагена и, вероятно, мысленно ругал себя за то, что несколько дней назад дал уговорить себя подождать подвоза из Карлскруны тяжелой артиллерии. Вот, он, этот надменный купеческий город, откупившийся от оккупации и разрушения жалкой контрибуцией. Его можно было взять без всяких осадных орудий. Нет, нужно было уповать на Бога и на штык, и тогда он проехал бы через город так настоящий победитель!

Почти все историки описывают Травентальский мир как большое достижение Карла XII. Объективно оно так и было, но, во-первых, большую выгоду из него извлекли все-таки датчане, и, во-вторых, мало кто обратил внимание на такой нюанс, что король Швеции при известии о мире был в шоке. Он делал ставку на то, чтобы раз и навсегда сокрушить врага; он собрал войско, перевез его через море и уже находился в двух шагах от настоящей победы, как вдруг она выскользнула у него из рук. И эту победу у него украли пронырливые датские дипломаты, недалекий голштинский зять и все эти ничтожные люнебургские князья, так называемые «гарант» безопасности Голштинии! Гаранты![45] Что бы они делали, если бы он не высадился под Копенгагеном? А теперь он им не нужен, ему остается только упаковать свои вещи и убраться из Дании — Дании, которая отнюдь не была сломлена и лишена духа реванша, сохранив свой воинский потенциал. Карлу особенно было обидно, что у датчан остался флот, который доминировал в Балтийском море и в будущем мог доставить шведам много неприятностей. Шведский король считал, что при первой же возможности Фредрик IV снова «снюхается» с Августом II и присоединится к антишведской коалиции. Он ни за что не хотел уходить из Зеландии, и только неприкрытый нажим англичан заставил его это сделать.

В Дании Карл XII в первый и последний раз дал уговорить себя людям из внешнеполитического ведомства. Травентальский мир стал для него уроком, и он дал себе слово никогда не доверяться дипломатам, никогда не вступать в союзы с другими странами, чтобы иметь руки свободными и самому диктовать условия мира.

В конце августа шведские полки начали снова грузиться на корабли и возвращаться домой. 3 сентября Карл XII сошел на шведский берег в городе Хельсингборге. Многочисленные дипломаты и придворные набросились на него, как стая голодных ворон. Собравшись почти из всех европейских столиц, они запели в один голос, выражая свое восхищение военным и государственным гением короля Швеции. Брызгая слюной и разлившимся шампанским, они откровенно заискивали перед ним и наперебой предлагали посреднические услуги то одного двора, то другого для примирения с Августом, излагали увлекательные планы использования его полководческих талантов на полях битв за испанское наследство.