Темные Фейри (ЛП) - Валенти Сюзанна

Элис падала на землю, а я в последнюю секунду перед смертью выхватил ее из воздуха когтями задних лап. Лучше не убивать vampirina (прим. пер.: вампиршу).

Ее крики затерялись в ветре, когда я расправил крылья и два мощных удара унесли нас ввысь. Я летел по спирали все выше и выше, моя хватка на ней крепчала, а Академия Авроры уменьшалась, превращаясь в готическую тень внизу.

Я наклонил голову к небу и выпустил свою магию Ордена — крутящийся водоворот электричества пробил дыру в облаках. Даже луна, казалось, уклонилась от моей силы. Я был зверем. Королем. Воином. И никто не собирался смеяться надо мной.

Тень привлекла мое внимание внизу и я заметил Габриэля, который мчался к нам навстречу, глаза как железо, рот в тончайшей линии, которую я когда-либо видел.

Я наклонил голову в его сторону, посылая предупреждающую молнию мимо его головы.

Какого черта он думал, что изображает?

Его черные крылья простирались почти на восемь футов в ширину, сильно бились и несли его ко мне со свирепой скоростью. Серебряная броня блестела на его коже, когда он призывал ее для защиты и я знал что это означает. Война.

Я позволил ему налететь на меня, хлестнув своим острым, как бритва, двузубым хвостом из стороны в сторону, чтобы попытаться сбить его с ног. Он с изяществом пронесся по ветру, увернувшись от удара и исчезая под моим брюхом.

Я зарычал, когда что-то резануло меня по ноге и три слова прозвучали из уст Габриэля: — Доверься мне, Элис.

Он снова чем-то резанул меня и я зарычал, когда моя хватка ослабла и Элис освободилась. Она выпала. Я почувствовал, что она падает и паника на мгновение охватила меня, когда я бросился вниз, чтобы поймать ее. Мои глаза практически налились кровью, когда я увидел ее в объятиях Габриэля, словно он был ангелом, спустившимся прямо с небес, чтобы спасти ее.

Внутри меня и вокруг меня в облаках разразилась буря, когда я бросился к нему, ярость пульсировала под моей чешуей. Я уставился на Элис в его объятиях и рык прозвучал во мне подобно грому. Я не мог бороться с ним, пока он держал ее и ухмылка на его лице говорила о том, что он знал это. Может, я и хотел поставить ее на место, но я никогда бы не причинил ей вреда. Теперь вмешался он, но он не имел права.

Я отвернулся от них, моя ярость была слишком сильна и я взмыл в облака и полетел как можно дальше от них. Я обрушил бурю на академию, погрузившись в уныние, утопая в грохоте грома и бесконечной тьме своей собственной бури. 

13. Элис

Габриэль крепко обнял меня, когда я прижалась к его груди, а ветер хлестал мои короткие волосы, бросая их мне в глаза. Дождь хлестал по нам, но он взмахом руки отводил его в сторону, контролируя воду, отклоняя ее путь и сохраняя нас сухими.

Его мощные крылья сильно били, поднимая нас к серебряному шару луны на несколько вечных секунд, прежде чем он повернул вправо, переворачивая нас и мы снова спикировали к земле.

У меня свело живот и я испуганно вскрикнула, обхватив его шею руками, прижавшись к нему так, словно от этого зависела моя жизнь. Так оно и было. Даже если у меня были веские причины подозревать, что он убийца. Но он только что спас меня. Что, черт возьми, я должна была думать?

Мое сердце бешено колотилось, а мысли были как в тумане, в котором оставалось место только для одной единственной вещи. Я не хочу умирать!

Габриэль мчался к крыше башни общежития, не сбавляя скорости и я прижалась к нему, зажмурив глаза, не в силах смотреть, как мы мчимся к бетону со скоростью ястреба, летящего на мышь.

Он остановился, сделав несколько резких движений, когда приземлился и ощущение головокружения в моем животе наконец-то утихло.

Прошло еще мгновение, прежде чем я смогла открыть глаза и подняв голову, я увидела, что Габриэль смотрит на меня с беспокойством.

— Ты ранена? — спросил он, его голос был хриплым.

Я медленно покачала головой, не в силах оторвать взгляд от его стальных серых зрачков. Сегодня они были цвета грозовой тучи, полные тайн и силы.

— У Данте горячая голова. Он выплеснет эту агрессию и забудет о ней уже завтра. Хотя, наверное, будет лучше, если ты не вернешься сегодня в общежитие, — задумчиво сказал он, ставя меня на ноги и я отступила от его руки.

Я кивнула, не зная, что мне на это ответить. Часть меня никогда не хотела возвращаться в ту комнату снова. Но если я этого не сделаю, я никогда не получу ответы, которые мне нужны, чтобы понять, кто виноват в смерти Гарета и эта дыра в моем сердце никогда не заживет.

Не то чтобы я действительно думала, что это возможно.

О чем ты думала, когда пришла сюда? Ты настолько не в своей тарелке, что это неправда. Выступать против фейри, более могущественных, чем ты и противостоять бандам, настолько безжалостным, что даже ФБР не может их остановить. Ты просто глупая маленькая девочка. Ты не можешь добиться справедливости для Гарета. Ты даже не знала, что он в опасности. Ты бесполезна. Жалкая.

Я отвернулась от Габриэля как раз перед тем, как скатилась первая слеза. Мое сердце затрепетало от паники, когда стены, которые я возвела, чтобы сохранить свою силу, рухнули и горе хлынуло внутрь, угрожая раздавить меня.

Мои босые ноги мерзли в лужах, образовавшихся на крыше, так как вокруг нас продолжалась буря. Габриэль остановил дождь, но раскаты грома и вспышки молний в небе не удалось сдержать.

Слезы полились еще сильнее и я обхватила себя руками, сделав несколько шагов к краю крыши. Я пыталась сдержать их, но чем больше я это делала, тем больше они, казалось, пробивались наружу. Я все крепче сжимала себя в руках, постепенно теряя контроль.

Прохладный ветер хлестал вокруг меня и я дрожала. На мне была только моя тонкая пижама, состоящая из футболки и пары шорт. Не то, что я выбрала бы для полуночной прогулки в марте во время грозы. Но холод давал мне возможность сосредоточиться на чем-то постороннем, достаточно, чтобы сдержать самые сильные слезы и сдержать рыдания, которые грозили вырваться из моего горла.

На мое плечо опустилась рука и я замерла, услышав шорох перьев.

— Я вижу, как тебе грустно, даже когда ты не плачешь, — вздохнул он. — Тебе не нужно прятать от меня свои слезы.

Его хватка на моем плече немного ослабла и я позволила ему повернуть меня к себе лицом, глядя на него сверху, пытаясь сдержать бурную скорбь, которая поднималась во мне на поверхность.

С тех пор как Гарет умер, я была одержима мыслью о том, что его убили и идеей поймать преступника и заставить его заплатить. Я проплакала целый день, а потом перестала. С тех пор я так и не позволила себе почувствовать горе, которое, как я знала, должна была почувствовать. Я стремилась к цели мести и возмездия, но что потом? Его бы все равно не было. Я бы осталась одна…

Габриэль наклонился вперед и прижался поцелуем к моей щеке, мои слезы омыли его губы.

Я удивленно подняла на него глаза: тепло его рта на моей коже струилось по венам, пробуждая во мне совершенно другие эмоции.

— Ты не обязана говорить мне, почему тебе так грустно, — сказал он, нахмурив лоб. — Но я думаю, что звезды привели нас сюда. Я должен был быть сейчас здесь с тобой. Перед тем как войти в наше общежитие, у меня было видение, как я несу тебя по небу на руках и менее чем через десять минут это сбылось. Это должно было случиться.

— Ты действительно думаешь, что судьба свела нас здесь вместе? Она щелкнула пальцами и заставила Дракона выбросить меня из окна только для того, чтобы ты смог поймать меня? — я покачала головой в знак отрицания, но серьезность во взгляде Габриэля остановила меня от полного отказа принять это.

— Я думаю, тебе было суждено оказаться в моих объятиях сегодня ночью, — согласился он с глубоким рыком, хотя я не была уверена, что он был этому рад.

Прохладный ветерок прошелестел вокруг нас, шелестя перьями его огромных крыльев на спине. Он наполовину переместился обратно из своей формы гарпии, серебристая чешуя исчезла с его плоти и остались только черные крылья и он стоял передо мной в джинсах, которые были на нем, когда он сидел на койке в нашей комнате пять минут назад. Или тысячу лет назад, в зависимости от того, спрашивали ли вы мою голову или мое сердце.