Интернет-журнал 'Домашняя лаборатория', 2007 №12 - Журнал «Домашняя лаборатория»
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однажды оный научный сотрудник А.К. явился на работу в сильно огорченном состоянии и поведал коллегам, что жена нашла его заначку в размере 25 рублей (трехдневная зарплата инженера или научного сотрудника без степени). На естественный вопрос, где была заначка, А.К. рассеянно ответил: «Да в Ленине…» Пауза. Народ переваривает, пытается понять, не понимает, на всякий случай хохочет. В итоге оказалось, что А.К. прятал деньги от жены в одном из томов собрания сочинений Владимира Ильича. Но — возопил народ — это же пятьдесят с лишним томов, как же она нашла?? А на этом томе пыль была стерта — пояснил несчастный.
Следует отметить, что на нашем уровне социальной пирамиды Коммунистическая Партия Советского Союза (я пишу это так, как предписывали тогдашние правила) смотрелась не столько вампиром и людоедом, каковым она на самом деле была, а скорее чем-то надоедливым (когда надо было посылать людей в колхоз) и анекдотическим (в остальных случаях). Например, в отделе К.У. членами партии были: книжный барыга Я.У., специалист по плетению тросов и вор с хлебозавода А. Т., и упомянутый выше А.К. Теперь вам должно стать понятно, почему так громко визжал сотрудник, прибежавший с информацией, что «Т. и У. чешут друг другу пятки!» А они просто нашли в каком-то журнале статью про какие-то чувствительные точки на подошве и искали оные точки. Если же говорить всерьез, то на нижних уровнях партийной пирамиды встречались и нормальные люди. Например, наши парторги дважды уберегали Л.А. от некоторых неприятностей. Оба эти случая описаны где-то в данном тексте.
Сотрудник Я.У. иногда предавался самокритике. Расположите руки жестом «хенде хох» из советских фильмов. И, слегка покачивая бедрами, произнесите слегка нараспев: «Вот такое я дерьмо». Только не делайте этого перед зеркалом. Сотрудник Я.У. делал это не перед зеркалом — перед сослуживцами.
Перед защитой сотрудник Л.А. несколько волновался. Не за работу, по сути — за административную сторону. Собрать членов Совета не просто, вдобавок два оппонента должны приехать из Фрязино и Калуги — начальник катодного отдела НИИ Исток Б.Д. и начальник катодного отдела ВНИИМатериалов Электронной Техники А.К. Зубры данной области и сливки советской катодной науки и техники. Десять минут до начала, оппонента из Калуги нет. Л.А. выходит на площадку покурить, видит, что около урны стоит кто-то вроде смутно знакомый, но в ВЭИ три тысячи человек, всех не упомнишь, подходит и прикуривает. Тот смотрит на него и спрашивает — Что-то не в порядке? Вы, вроде бы, чем-то обеспокоены? Л.А. отвечает, что да, проблема, пять минут до защиты, нет оппонента из Калуги, срыв защиты, а собрать их всех, сами понимаете… все сдвинется на несколько месяцев. Собеседник немного наклоняет голову на бок, слегка улыбается и произносит: «Нет второго оппонента… А я, по-вашему, кто?». И Л.А. с ужасом медленно осознает, что перед ним и стоит А.К., которого он прекрасно знает, ибо бывал во ВНИИМЭТе много раз. А.К. смотрит на перекосившуюся рожу Л.А., полуобнимает его и, мурлыча что-то успокаивающее, ведет его в актовый зал…
Что бы сказала Сэй-Сенагон, если бы молоденькая фрейлина, первый раз попавшая за занавеску к Императору, перепутала девятого помощника правой руки с восьмым помощником левой руки? Боюсь, ничего лестного для молоденькой фрейлины она бы не сказала.
Но защита все-таки не могла пройти бесследно для психики несчастного Л.А. Он стоически перенес все: нескольколетнюю беготню в поисках Совета, который не побрезгует, занятия, экзамены и переэкзамены, весь этот мутный бред… Сбор документов, разговоры с начальниками, которые полагали, что раз он аспирант, то они держат его за, сами понимаете, какое место (и очень удивлялись, когда это оказывалось не так — но защиту сие не приближало), весь этот мутный бред… Он перенес все. А сломался на следующее утро после защиты, когда пришел в отдел аспирантуры и секретарь отдела аспирантуры, милейшая и доброжелательнейшая И. Н. на моих глазах, улыбаясь, протянула ему хорошо исписанный лист со словами «это список документов, которые теперь надо подготовить».
Л.А. открыл рот… И.Н. обняла его (за плечи) и усадила, мурлыча «все хорошо, ничего страшного, я понимаю, вы устали, ничего страшного, я понимаю..» (и так четыре раза).
«Извилисты пути советской науки» — любил повторять мой приятель Л.А, наливая 150 г. слесарям, вынося через проходную своего или чужого предприятия нечто, нужное на чужом или своем предприятии соответственно. Например, многократно пересекались пути науки и первого отдела; много нервов потратили люди на оформление актов экспертизы к публикациям… длинная это, мерзкая и не специфическая для ВЭИ история. Но вот что могло произойти только в нашей психушке.
Начальник К.У., невзлюбил своего подчиненного Е.Е. Любовь — не знаю, а ненависть, по моим жизненным наблюдениям, всегда конкретна. Причина этой ненависти была более чем конкретна — Е.Е. вздумал написать докторскую диссертацию. А начальник был к тому моменту доктором, но не был (он стал им позже) профессором. И если бы тот стал доктором, они бы носили одинаковые погоны. Понятно, что такого быть не должно? Понятно. И начал К.У. выживать Е.Е. А как его выживешь? На работу ходит, диссертацию пишет… Придираться по мелочам — не выполняет соцобязательств и т. п. — он не мог. Честь советского ученого не позволяла. Но она позволила другое.
В каждой комнате у нас висел список «работающих в этой комнате» — одна из тысячи безумных и бессмысленных придумок внутриколесных белок из первого отдела. Так вот в результате множества пересадок и переездок никто уже не сидел там, где был вписан в эти пожелтелые бумажки. Да и кто о них помнил? Так вот, как-то К.У. ворвался в комнату и завопил, что Е.Е. не имеет права здесь находиться и он, К.У., немедленно запирает комнату с Е.Е. внутри и вызывает начальника первого отдела! Е.Е. побледнел, вскочил, выбежал за дверь… и пошел искать рабочее место в другом отделе. Так начальник К. У. выжил подчиненного Е.Е.
Аминь — сказала бы Сэй-Сенагон — что еще можно сказать, подумала бы она, если люди не владеют мечом и луком. Да и люди ли это?
Часть IV
Секретность, никелевая крыша, столоверчение
Кстати, раз уж мы заговорили о секретности и первом отделе. Сейчас трудно представить себе
