Исчезающая нить - Николай Волков

— Ты!

Ильта торопливо вскочила на ноги, и направила ствол пистолета на свою мать.

— Решила, что если меня не удастся убедить, то нужно избавиться, чтобы не мешалась!?!

Делана, резко обернувшаяся при звуке выстрела, попятилась назад, и уже через два шага уперлась в подоконник.

— Я не…

— Не ври мне!!!

Боль в висках от браслета на руке Ильты проявила себя крайне резко.

— Ты хотела меня убить! Свою собственную дочь! И после этого ты смеешь называть себя матерью?!?

— Дочка, ты должна…

— Не говори мне, что я должна, а чего нет!

Ее палец заплясал на спусковом крючке. Всепоглощающая ярость, фамильная черта Крэйт, охватывала ее целиком.

— Ты не понимаешь, — в отчаянии закричала Делана, видя что происходит с ее дочерью — ставки сейчас намного больше, чем наша семейная месть! Ты должна была присоединиться к семье, или не мешать!

С резким выдохом Ильта спустила курок. Выстрел в голову, с близкого расстояния, вышвырнул тело Деланы в окно.

Глава двенадцатая

В абсолютной тишине наемница опустила пистолет, и, неторопливо, вернулась в кресло.

Несколько саймов спустя, в комнату ворвались Дейворт, и супруги Авенаро. На улице заорала приближающаяся полицейская сирена.

— Ильта! Ты цела?

— Да. А моя мать — нет. Там, за окном валяется.

— Что произошло? — потребовал ответа Дейворт.

— Она хотела меня убить. На крыше соседнего здания был стрелок.

— На крышах всех зданий были, — уточнил Гром — но Лодар с его людьми обо всех позаботились.

— Черта с два — парировала Ильта — последнего сняла я.

Шелти слегка замялась.

— Ты убила Лодара. Этот идиот подошел к краю крыши, чтобы забрать винтовку стрелка.

Наемница махнула рукой.

— Он мне никогда не нравился… Охренительно я домой вернулась. Сутки еще не прошли, а на моей совести уже пять трупов.

Дейворт, который, тем временем, успел выглянуть за окно, повернулся к ней.

— Это не самое плохое. Больше огорчает то, что ваша мать в их числе. Ее нельзя было убивать.

— Почему?

— Потому, что мы теперь потеряем все следы. След архива Нея, след артефактов собранных вашей матерью…

— След того, по чьему наущению она действовала — добавила Ильта.

Дейворт нахмурился.

— С чего вы решили, что за ней кто-то стоял?

Наемница сделала глоток вина, и ответила:

— Она сказала, что ставки больше, чем просто семейная месть.

— И?

— Ее никогда не интересовало что-то большее. Это совсем не ее слова. Такое мог сказать только тот, кто стоял за ней.

Ворвавшаяся в дом полиция, была остановлена Громом, который сунул им в лицо печатку, и прогудел:

— Служба. Вам здесь делать нечего.

Выпроводив полицейских, он вызвал Роана, и вкратце описал ситуацию.

— Ребят, зачем я вас, спрашивается, посылал?

— Защищать Ильту. И на ней ни царапины. Задание выполнено.

— Дейворт там?

— Да.

— Сейчас прибуду. Не расслабляйтесь.

Гром прервал связь, и произнес:

— Нойрам идет.

— Хорошо, — откликнулся Дейворт — он нам потребуется, чтобы замять это дело. Госпожа Крэйт, вы сейчас…

— Оставьте меня. Я в порядке, несмотря на то, что только что убила свою мать.

Ильта припомнила плетение, которым уже давно не пользовалась, и сняла информацию со своей памяти, переводя ее в инфосгусток, который перекинула всем присутствующим.

— Вот наш с ней разговор. Возможно, что вы углядите что-то еще, но меня оставьте в покое. Мне еще надо напиться, выспаться и заняться похоронами матери. После чего, я хотела бы официально отречься от своей семьи.

Последнюю фразу застал входящий в комнату Нойрам.

— Не торопитесь с последним. Это может быть еще полезным. А вот после похорон вам предстоит появление перед Советом, дача показаний, и подтверждение того, что вы все-таки живы.

Он принял тот же инфосгусток, который получили все остальные, мигом отправил его Илиму на обработку, и, проинформировав Ильту о том, что ее будут охранять двадцать шесть пратов в сутки, увел с собой супругов Авенаро.

Дейворт последовал за ними, убедившись в том, что Ильта не собирается творить глупости, в число которых входила бы выпущенная в висок пуля.

Оставшись одна, наемница допила свой бокал, поставила его на подлокотник кресла, и подошла к окну, за которым суетилась полиция и работники городских служб.

— Я убила свою мать. Так почему же ничего нет? Ни сожалений, ни ужаса, ни… ничего. Неужели тот мир настолько меня изменил? Или наоборот, я всегда была такой?

Позади нее беззвучно открылась дверь, и в комнату заглянул Тимур.

— Я так понимаю, что знакомство с твоей мамой отменяется? Хорошо. Одной проблемой меньше. А что касается твоего вопроса — ты не изменилась, с тех пор как мы познакомились. Ты и тогда ни в грош не ставила ни свою, ни чужую жизнь, а сейчас — тем более. Особенно после того, через что тебе пришлось пройти. После такого люди вообще перестают сожалеть о ком угодно.

Он подошел к ней, и слегка приобнял за плечи.

— Я люблю тебя.

— Я знаю. Но я — не люблю тебя, Тим.

— Я знаю. Ты не способна любить. Не научили. Только злиться и ненавидеть. Хотя мне хотелось бы верить, что ты еще научишься.

Нойрам устало покосился на бутылку стоящего рядом «вальтца», и, уже было, протянул к ней руку, когда с легким хлопком рядом возникла Арианна.

Отдернув руку, он вытянулся, ожидая выволочки от начальства.

— Роан, что произошло? Только «непричесанную» версию, пожалуйста.

Он тоскливо оглядел кабинет, вздохнул, и ответил:

— Мы облажались. Вся Служба облажалась. Проморгали заговор прямо под носом. Пропустили все, что только можно, и игнорируемая Делана Крэйт вступила с кем-то в сговор, чтобы разнести в клочья весь существующий строй. А потом облажались еще раз, и позволили ее дочери пристрелить свою мать, толком не успев ничего узнать… Ни с кем именно она была в сговоре, ни о методах, ни о возможностях… Ничего не узнали. Вообще. И даже если сейчас получим разрешение на применение некромантии для допроса — это ничего не даст из-за проклятой меткости ее дочери. Она всадила пулю в голову, а это значит, что…

— Что поврежден мозг, и покойник не будет отвечать.

Арианна вздохнула, посмотрела на бутылку, стоящую на столе, и, присев на край стола, открыла ее. Сделав большой глоток прямо из горлышка, и заставив этим брови Роана подняться в немом изумлении, она выдохнула, поморщилась, и протянула бутылку ему.

— Все намного хуже. Для начала — не только вы это проморгали. В первую очередь — ответственность на нас. Кроме того — Шеон мертв, и крысы уже грызут друг друга. Впрочем, с этим все просто — посмотрим, какая крыса останется наверху, и приструним ее, чтобы остальных в страхе держала. А еще эта куча похищенных, которая возвращается без душ…