Я сделаю нам больно (СИ) - Данина Дарья

Мила провела пальцами по влажным складкам и нетерпеливо потёрла твёрдый бугорок. Обвела его по кругу и слегка надавила. Тут же ноги подкосились… чёрт.

Твои ножки трясутся, когда я близко.

Твои трусики становятся влажными, когда я касаюсь тебя…

Да, будь ты неладен, Леднёв! Да! Я признаю это! Хотя бы наедине с собой…

Девушка выгнулась дугой от прикосновения собственных пальцев. От резкой тяжести и пульсации там… в паху заломило, а дыхание срывалось, больше походя на загнанную лошадь. Чтоб тебя…

Её пальцы становились быстрее, а ноги дрожали сильнее. Казалось, что даже грудь потяжелела от возбуждения. От мысли, что это его пальцы снова касаются её. Что сейчас она здесь не одна. Быстрее… блондинка приникла к прохладной стене грудью, успокаивая ноющие соски. Свободной рукой облокотилась на стену, и выгнулась ещё. Отводя бёдра назад и, снова цепляя зубами и без того покусанную губу. Жгучее наслаждение концентрировалось между ног.

Что не нужно? Ты же хочешь…

Жёсткий напор воды сверху хлестал её поясницу и отведённые назад ягодицы. Словно подыгрывая ей.

Да…

Мила почувствовала, что больше не выдержит. Чем ближе был пик, тем быстрее движения. Ненавижу тебя, кретин Леднёв! Поднялась на носочки и крепко зажмурилась. Горячая волна наслаждения захлестнула рассудок. Тело неестественно изогнулось, ноги скользнули, и Мила одновременно с оргазмом успела ухватиться за металлическую опору. С губ слетел неконтролируемый стон и всхлип. За ним ещё один…

Ноги продолжали дрожать, как и руки. А мелкие взрывы всё ещё не утихали внутри. Дёргали за ниточки, окончательно погружая в сладкую негу. Так хорошо ещё не было никогда.

Мила не открывала глаз ещё с минуту. Выравнивала дыхание, и вслушивалась в шум воды.

Ещё… ещё минуту.

Выключила воду и на слабых ногах вышла из кабинки. Не было больше ни сил, ни эмоций. Все они вместе с водой и волной экстаза ушли в водосток.

Промокнула волосы пушистым полотенцем. Стёрла капли с разгорячённой кожи и снова завернулась в халат.

Сон. Большего ей и не нужно. Стряхнуть с себя этот день и погрузиться в мир, где всё именно так, как хочется ей. Мир, где всегда главенствуют её правила. Почти всегда. Там, хотя бы, нет его…

Девушка медленно открыла дверь уборной, и на миг застыла. Замерла, вглядываясь в тёмные стены квартиры. Снизу доносились приглушённые голоса из телевизора в спальне их родителей. Из-под двери Леднёва младшего просачивалась тонкая полоска света.

Доволен собой? Теперь ты доволен, гад?

Мила тихо фыркнула и, потушив свет в ванной, проскочила в свою спальню, плотно прижимая за собой дверь. Только сейчас свободно выдохнула. В паху всё ещё вибрировали остатки наслаждения. Они мелкими толчками заставляли сжиматься девичьи бёдра.

Положила ладони на дверь и прижалась лбом к деревянной поверхности. Так и стояла, наблюдая из-под опущенных ресниц за тем, как в вороте халата мерно поднималась и опускалась её грудь. Пока не услышала шелест за своей спиной.

- С лёгким паром, систр.

Глава 22

- С легким паром, систр.

На мужских губах играет легкая ухмылка, а расслабленная поза даёт понять, что, где бы она не находилась — везде его территория.

Мила резким движением поворачивается и ударяется лопатками.

От его блуждающего взгляда снова появляется напряжение внизу живота. От осознания того, что он раздевает её глазами, вспоминает, что под нежной махрой обнаженное тело. Тут же чувствует озноб.

Так не должно быть. Но механизм запущен.

- Ч-что ты здесь делаешь? – растерявшись, пищит не своим голосом. Заикается. Он же не смог слышать? - Выйди, сейчас же!

- Не могу, - издевается. Разводит руки в стороны.

- Как это не можешь?!

- Ты собой проход закрыла…

Идиот! Самый настоящий немыслимый идиот!

Брюнет поистине наслаждался этим зрелищем. Ему так нравилось, как горят её щёки. Нравилось ходить по этому долбанному острию ножа. И, если бы они были сейчас одни, он бы разложил девчонку прямо здесь, не раздумывая. Всю такую разгорячённую, возбуждённую… тем более, с «прелюдией» милашка сама справилась.

Хотелось бы поржать с этого, но ведь он сам не лучше. Совсем недавно дрочил на неё. В душе. И парень уверен, что она занималась тем же. Рассчитывая, что из-за шума воды, её невозможно услышать. Как же ты не права, Назарова.

- Я надеюсь, ты обо мне думала, когда ласкала себя, - опускает красноречивый взгляд вниз, - там?

Словно намагниченный, оказался возле двери в ванную. А когда понял, что происходит по ту сторону, сам чуть не кончил от картинок, поплывших перед глазами.

Она. Голая. Мокрая. Ласкает себя.

Моя ж ты тихоня…

Он посмотрит на это, и не один раз.

- Что ты несёшь? – Мила на глазах заливается краской. Делает вид, что не понимает, о чём речь. Подходит к зеркалу и стягивает полотенце с головы. - Я освободила проход. Проваливай.

- А может, закончим, начатое? – парень неожиданно возникает за её спиной, опуская ладонь на девичью ягодицу. – Я ведь был прав, когда говорил, что ты хочешь меня.

Она приросла к своему месту, а Илья, пользуясь замешательством блондинки, прижался к округлым бёдрам своим возбуждением и слегка толкнулся в Милу. Она еле успела выставить вперёд руки, чтобы опереться на узкую столешницу туалетного столика.

- Смотри, - хватает её за лицо, сжимая пальцами скулы и, заставляя смотреть в зеркало на их отражение.

Раскрасневшиеся щеки, искусанные губы и блеск дьявольских глаз. Настоящий коктейль разрушающего безумия.

- Отпусти... – шипит Милана, когда его свободная рука начинает собирать в гармошку низ халата. - Отпусти! - уже увереннее. Взбрыкивает. Вдруг стало страшно.

Разворачивается к нему, и тут же оказывается в плену между мужским напряжённым телом и туалетным столиком.

Илья перехватывает прыткие ручонки, что так и норовили съездить по его наглой физиономии, и заводит их ей за спину. Опускает потемневший взгляд, глядя на распахнутые полы халата. Чувствует, как яйца заныли от вида торчащей в вороте девичьей груди.

Она ещё раз дёргается и ударяется о столик. Позади что-то падает. Катится и разбивается о пол.

Леднёв даже не обратила на это внимание. Пальцы ломило от желания до конца развязать этот чёртов халат.

Он отрывает взгляд от нежной молочной груди и смотрит прямо в голубые глаза. Там бушует шторм. Приближается впритык к вздёрнутому носику и опаляет губы горячим дыханием:

- Я пиздец, как хочу тебя, Мили… - тянет её имя и, как дикий зверь проходится языком по румяной щеке, облизывая. – Ты бы видела себя сейчас… я и без твоего подтверждения знаю, чем ты занималась в душе. От тебя даже пахнет иначе… сексом. Возбуждением…

Илья видит, как её ротик открылся от участившегося дыхания, и тихо рычит ей во влажные волосы…

Громкий требовательный стук в дверь вмиг отрезвляет. Заставляет их как ошпаренных, отскочить друг от друга.

- Илья, сейчас же выйди оттуда! - голос отца режет острыми металлом по нервным окончаниям, не предвещая ничего хорошего…

Его лицо нужно было видеть. Потому что невозможно было словами описать всю ту гамму эмоций, что отразилась на его лице. Удивление. Растерянность. Раздражение. Злость. И, наконец, такая привычная ему маска спокойствия. Девушка снова отвернулась к зеркалу. Его тёмный взгляд в отражении блеснул. Многообещающе и жутко. А затем, брюнет неторопливо отступил. Не сводя с девушки чёрных глаз, отдалился на пару шагов, и поправил спортивные брюки в области паха.

Глухой, но настойчивый стук снова раздался за их спинами.

- Открой, Илья. Не доводи до греха, – чуть тише, но и этого достаточно. Мила сжалась и почувствовала пощипывание в носу и глазах. Это конец. Позор.

И, если бы это случилось неделю назад, она бы только обрадовалась появлению его отца в такой момент. Но не сейчас. Сейчас осознание того, что ей нечем крыть, опустилось на голову железобетонной плитой. Прибило её к полу. Раздавило.