Короткий брак - Линн Грэхем

Пенни покраснела, заметив, что ее соски отвердели.

— Я так рад, что ты наконец исчерпала все свои аргументы, — простонал он и жадно приник к торчащему розовому бугорку.

На мгновение Пенни перестала дышать. Когда он нашел другой сосок и, зажав между большим и указательным пальцем, нежно потянул, она закрыла глаза и застонала. Тело было словно наэлектризовано желанием. Ник перевернул ее на спину и уверенной рукой стащил трусики.

Пенни, открыв глаза, натолкнулась на его оценивающий взгляд и подавила рыдание. Ей вдруг стало страшно от той власти, которой Ник обладал над ее слабым телом.

— Не смотри на меня так…

— Я очень ценю твою реакцию. Ничего не могу с этим поделать, — хрипло пробормотал он, с восторгом гурмана продолжая скользить взглядом по изгибам ее хрупкого тела. — В твое последнее пребывание здесь я целые часы проводил, горя, фантазируя, думая…

— Обо мне?

Появившаяся на губах Пенни томная улыбка была столь же естественна для нее, как и дыхание.

— И пытался понять, что в тебе так привлекает меня.

Он нежно провел руками по ее груди вниз и расслабленно улыбнулся, когда Пенни выгнула спину.

— О… — Ее голос звучал сдавленно.

— Ты маленькая, но поразительно пропорционально сложена. У тебя чудесного цвета глаза, а твои губы… Когда я смотрю на твои потрясающие губы, я становлюсь…

Ник, с каждым словом все ниже и ниже опускавший голову, не договорил. Но Пенни поняла его, когда он жадно приник к ее губам. Теперь в голове оставалась одна-единственная мысль. Ник говорит с ней. Наконец-то говорит с ней! Но потом язык Ника проник в ее нежный рот, и эта, последняя, мысль исчезла. Она прижалась к нему, пальцы запутались в густых волосах, сердце забилось в унисон с его сердцем, а тело охватил жар нестерпимого желания.

— Ты невероятно возбуждаешь меня, — задыхаясь, проговорил Ник, отстраняясь, чтобы снять трусы.

Она удивленно заморгала. Боже правый, он все еще говорит с ней! Ник вернулся к ней — весь рельефные мускулы и великолепие, — и Пенни охватила невероятная слабость. Без тени сомнения она подняла руки и провела ладонями по темным шелковистым завиткам волос на груди Ника, наслаждаясь потрясающими различиями их телосложения, которые делали его столь мужественным, а ее заставляли чувствовать себя такой женственной. Ник содрогнулся и жадно приник к ее полураскрытым губам. Он сладострастно исследовал ее рот, до тех пор пока по телу Пенни не побежали легкие судороги удовольствия.

— Ты все время молчишь, — прошептал он чуть ли не с разочарованием.

Если Ник хочет для большего возбуждения интеллектуальных бесед, то не дождется, решила Пенни и томно произнесла:

— Я… я не в состоянии думать, когда ты так близко, Ник… Я могу только чувствовать.

А чувствовала Пенни лихорадочное, отчаянное нетерпение, каждой клеточкой стремилась к нему, все тело было напряжено и болело.

— Мужчина не должен спешить, занимаясь любовью со своей женой, — улыбнулся Ник.

Сочетание этой улыбки и насмешливого упоминания о ней как о своей жене потрясло Пенни. Он притянул ее к себе, как человек, у которого в запасе целая вечность и которому доставляет удовольствие заставлять ждать. Ее пальцы впились в плечи Ника, и он рассмеялся. Пенни никогда не слышала от него такого смеха. Затем он снова приник к ней губами.

Ник ласкал каждый дюйм ее тела, и Пенни обнаружила, что эрогенные зоны расположены у нее повсюду. Он проводил чувственным ртом по всей длине шеи, и ей казалось, что шею охватывают языки пламени. Он ласкал языком тонкие пальцы, и Пенни казалось, что кости ее плавятся. Он безумно медленно гладил ладонями ее бедра, и она изгибалась. И наконец, когда стиснул ее ягодицы, она обхватила его ногами и простонала:

— Если ты не сделаешь этого…

Ничто не могло отвлечь ее — ни гром, ни молния, ни целый симфонический оркестр. Пенни издавала звуки, которые ни за что не признала бы своими, она извивалась и корчилась, до тех пор пока он не навис над ней.

Тоже дрожа, с блестящей от пота золотистой кожей, Ник обхватил ее нетерпеливыми, напряженными руками и вошел в нее. Пенни громко вскрикнула от нестерпимого удовольствия. А он длил и длил это удовольствие медленными, уверенными движениями до тех пор, пока оно не стало таких размеров, что Пенни уже не вмещала его. И вдруг все куда-то исчезло, а когда она очнулась, то поняла, что лежит, содрогаясь, задыхаясь и навзрыд произнося в экстазе его имя.

— Я думаю, мой ангел… — простонал Ник в ее волосы. — Я думаю, мне будет очень легко привыкнуть к тому, что наш брак настоящий.

Она шевельнулась под ним, переполняемая чудесным ощущением покоя и удовлетворения. Подняв голову, Ник заглянул в ее отрешенное лицо и мягко рассмеялся. — Ты все еще далеко отсюда.

От всего далеко, счастливо подумала Пенни, когда он провел кончиками пальцев по красным припухшим губам и одарил такой яркой улыбкой, что ее сердце запело.

— Просто улыбайся мне…

— Ну, это я могу тебе обещать.

Ник снова приник к ее губам нежным поцелуем, и весь мир словно замер на эти бесконечные мгновения.

— Трудно поверить, что только сегодня утром я был пьян, зол и на стенку лез от сексуальной неудовлетворенности, — произнес он чуть позже, подняв голову и внимательно глядя на нее. — А посмотри на нас теперь…

Да, посмотри на нас теперь, вдруг подумала Пенни и напряглась, вспомнив их изнурительные споры прошлой ночью. Ник словно бы нажал на какую-то кнопку в ее мозгу, вызывающую панику. Похоже, он считает, что все стало на свои места. Полагает, что получил желаемое и она согласна оставаться его женой. А почему он должен был решить иначе? Разве она снова с удивительной готовностью не оказалась в его постели?

— Видишь ли… — неуверенно начала Пенни, отстранясь от него, что потребовало немалых усилий. — Только прошлой ночью ты утверждал, что ненавидишь меня…

На скулах Ника выступил легкий румянец, и он нахмурился.

— Тогда я еще считал, что Алан — чужой ребенок! Ты даже представить не можешь, что творилось у меня в душе!

Да, вынуждена была признать Пенни, мне никогда не понять этого. Впрочем, она подозревала, что, когда дело касается чувств, уравновешенность и хваленая логика Ника исчезают подобно дыму. Как еще можно объяснить то, что этот трезво мыслящий мужчина на основании лишь прощальной записки прочесывает сетью дно пруда в поисках ее тела?

— Но с тех пор как нашел меня, ты только и говорил, что о разводе. Такое впечатление, что это стало навязчивой идеей.

— Ах вот что тебя тревожит! Однако теперь мои приоритеты, естественно, изменились, — немедленно возразил Ник. — Теперь нам нужно принимать в расчет сына. Ему необходима мать так же, как и отец. И у тебя, и у меня было не очень-то счастливое детство. Оставаясь вместе, мы сможем поддержать друг друга, как родите ли, и позаботиться о том, чтобы у нашего ребенка все было иначе.