В 16.50 от Паддингтона - Агата Кристи

— Это.., как бы это поточнее выразиться.., своего рода предупреждение?

— О нет, сэр, — инспектор Креддок был явно уязвлен подобным подозрением, — ничего подобного! Этот вопрос я задаю очень многим. Не подумайте, что только вам… Нам просто необходимо исключить тех, кто наверняка не имеет отношения к случившемуся.

— Разумеется, я всячески готов помочь… Дайте-ка припомнить. Нет, с ходу не получается, но не беда, у нас здесь все неукоснительно фиксируется. Полагаю, нас выручит мисс Эллис.

Он позвонил по одному из телефонов, стоящих на столе, и буквально через полминуты в кабинет вошла молодая женщина в элегантном черном костюме с блокнотом в руке.

— Мой секретарь мисс Эллис, — представил Харольд. — А это инспектор Креддок. Мисс Эллис, инспектор хотел бы знать, что я делал во второй половине дня… Как вы сказали, инспектор? Какого числа?

— Двадцатого декабря, в пятницу.

— Итак, мисс Эллис, пятница, двадцатое декабря. Думаю, у вас есть какие-нибудь записи.

— Конечно! — Мисс Эллис вышла и тут же вернулась с перекидным календарем. Она быстро перелистала страницы.

— Двадцатое декабря.., утром у вас была деловая встреча с мистером Голдом по поводу концерна «Кромарти». Затем ленч с лордом Фортвиллем в ресторане «Баркли».

— А-а, припоминаю! Значит, в тот день…

— Вы вернулись в офис около трех часов и продиктовали несколько писем. Затем вы посетили «Сотби». В офис вы больше не вернулись, но у меня помечено, что я должна была напомнить вам об обеде в тот вечер в «Клубе поставщиков». — Кончив читать, она вопросительно посмотрела на Харольда.

— Благодарю вас, мисс Эллис.

Мисс Эллис выплыла из кабинета.

— Теперь я все вспомнил, — сказал Харольд. — Я отправился на аукцион, но то, что я присмотрел, шло по слишком высокой цене. Я выпил чаю в небольшом кафе на Джермен-стрит, кажется, оно называлось «Расселз». Потом зашел в кинотеатр, в тот, где крутят хронику. Пробыл там с полчаса и отправился к себе — я живу на Кардиган-Гарденс, дом сорок три. Обед был назначен на семнадцать тридцать, в парадном зале. После обеда я вернулся домой и лег спать. Полагаю, вас устроит такой ответ?

— В полной мере, мистер Крэкенторп. Уточните, пожалуйста, в котором часу вы заезжали домой, чтобы переодеться к обеду?

— Абсолютно точно сказать не берусь… Полагаю, в начале седьмого.

— А когда вернулись?

— По всей вероятности, в половине двенадцатого.

— Вам открыл дверь ваш слуга? Или, может быть, леди Элис Крэкенторп?

— Моя жена, леди Элис, в настоящее время находится за границей, на юге Франции. Уехала туда еще в начале декабря. Я открыл дверь своим ключом.

— Значит, подтвердить, что вы вернулись домой в указанное вами время, некому?

Харольд смерил его холодным взглядом.

— Полагаю, слуги слышали, когда я пришел. У меня в услужении супружеская пара… Но послушайте, инспектор…

— Пожалуйста, мистер Крэкенторп! Я понимаю, что подобные вопросы не могут не раздражать, но я уже почти закончил. У вас есть автомобиль?

— Да, «хамбер-хок».

— Вы сами водите машину?

— Да. Хотя не очень часто, пользуюсь ею только по выходным. Ездить на машине по Лондону в наши дни просто мучение.

— Но, наверное, в гости к отцу и сестре все-таки на ней ездите?

— Только в тех случаях, когда приезжаю в Резерфорд-Холл на продолжительное время. А если на один день, — как тогда, в день дознания, — то всегда езжу поездом. Прекрасное обслуживание, и в конечном итоге гораздо быстрее, чем автомобилем. К поезду сестра высылает за мной такси.

— Где вы держите вашу машину?

— Снимаю гараж в бывших конюшнях за Кардиган-Гарденс. Будут еще вопросы?

— Думаю, пока все, — улыбнувшись, сказал инспектор и стал прощаться. — Сожалею, что вынужден был вас побеспокоить.

Когда они вышли, сержант Уэзеролл, имеющий обыкновение подозревать всех и вся в самых тяжких грехах, многозначительно заметил:

— Ему не понравились ваши вопросы.., совсем не понравились. Он прямо-таки из себя выходил!

— Естественно, кому понравится, если его ни за что ни про что будут подозревать в убийстве, — сказал инспектор. — Тем более такого сверхреспектабельного джентльмена, как Харольд Крэкенторп… Конечно же это его должно раздражать… Ну это-то ладно. А узнать, видел ли кто-нибудь Харольда Крэкенторпа на аукционе и в кафе, где он пил чай, — совсем бы не мешало… Он запросто мог сесть на поезд, отправившийся в шестнадцать тридцать три, столкнуть задушенную им женщину под откос, пересесть на обратный и вернуться в Лондон к обеду в клубе. А потом ночью мог съездить за телом и перевезти его в амбар. Наведите справки в гараже, который он арендует.

— Слушаюсь, сэр. Думаете, так он и действовал?

— Откуда мне знать? — с легкой досадой ответил инспектор Креддок. — Он высокий, темноволосый… Он мог находиться в том поезде. Он связан с Резерфорд-Холлом, и поэтому приходится его подозревать. Ну а теперь у нас на очереди его братец Альфред.

Альфред Крэкенторп занимал квартиру в районе Уэст-Хампстед в большом современном доме, не слишком престижном, зато с большим двором, где можно было припарковать свой автомобиль, хотя это отнюдь не приветствовалось теми жильцами, у которых не было машин.

Квартира была с новомодными встроенными шкафами и, очевидно, сдавалась уже с мебелью. Мебель же была такова: длинный откидной стол из клееной фанеры, диван-кровать и разнокалиберные кресла и стулья, совершенно немыслимых пропорций.

Альфред Крэкенторп встретил их с подкупающим дружелюбием, но, как показалось инспектору, немного нервничал.

— Я заинтригован! — сказал он. — Можно предложить вам немного выпить, инспектор?

Альфред приподнял одну за другой несколько разных бутылок, искушая гостя.

— Нет, благодарю вас, мистер Крэкенторп.

— Неужели мои дела так плохи! — Он засмеялся собственной шутке, а затем, резко посерьезнев, спросил, что все это значит.

Инспектор предельно кратко изложил причину своего визита, после чего задал свой коронный вопрос.

— Что я делал во второй половине дня двадцатого декабря? — переспросил Альфред. — Откуда мне знать? Да ведь.., ну да, это было три недели назад!

— Ваш брат Харольд смог ответить очень четко.

— Брат Харольд — возможно! Но не брат Альфред. Харольд у нас везунчик и паинька, — добавил он, с чуть приметной завистью и злорадством. — Деятельный, практичный, всегда при деле и тем не менее на все находит время и все делает в точно назначенный срок. Даже если бы его угораздило ну.., совершить убийство.., это я так, к слову, он спланировал бы его самым тщательнейшим образом, просчитал бы каждую минуту.

— У вас имеются какие-нибудь основания для столь необычного примера?

— Ну что вы! Просто почему-то пришло в голову.., хочу, так сказать, предельно образно описать пунктуальность моего удачливого братца.

— Ну а теперь поговорим о вас.

Альфред развел руками.

— Я уже вам говорил — память у меня никудышная — вечно не помню, когда где был… Если бы вы спросили про Рождество, это еще куда ни шло — тут есть за что уцепиться, поскольку мы все провели его в гостях у отца. Хотя на самом деле совершенно неясно, зачем мы к нему заявляемся. Он вечно ворчит, что мы ввергаем его в непомерные расходы, а не приедем, будет ворчать, что совсем забыли старика отца. Откровенно говоря, ездим, чтобы порадовать сестру.

— Значит, и в этом году тоже?

— Да.

— Я слышал, на этот раз праздник был омрачен, ваш отец приболел. Ему действительно было худо?

Креддок умышленно увел разговор в сторону, повинуясь профессиональному чутью, которое не раз его выручало.

— Да, прихватило его крепко. Обычно-то он ест не больше воробья, все экономит.., а тут столько еды, да еще выпил — и вот результат!

— Думаете, он просто переел?

— Разумеется. А что еще могло быть?

— Как я понял, доктор Куимпер был крайне обеспокоен.

— Ох уж этот болван! — презрительно выпалил Альфред. — Вы его больше слушайте, инспектор! Паникер, каких мало.

— Что вы говорите? А на меня он произвел впечатление весьма здравомыслящего человека.

— Да полно вам, он же круглый дурак. На самом деле отец не так уж сильно болен, и с сердцем у него все в порядке, конечно, пошаливает иногда. Просто старый хитрец сумел хорошо заморочить этому Куимперу голову. А когда нашего батюшку скрутило по-настоящему, он такой поднял переполох! Куимпер не отходил от него ни на шаг, а у нас все допытывался, что отец ел и пил. Просто какой-то дешевый балаган! — Альфред, сам того не заметив, сильно распалился.

Креддок же решил держать паузу, и это произвело должный эффект: Альфред бросил на него настороженный взгляд и с раздражением спросил:

— Что все это значит? Зачем вам понадобилось знать, где я был в какую-то там пятницу чуть не месяц назад?

— Так, значит, вы помните, что это была пятница?